Виталий Лоринов

Композитор и писатель

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения

О переписке с Эренбургом.

"Чёрная книга" (сборник об убийстве немцами еврейского населения в годы второй мировой войны), авторами которой являются Илья Эренбург и Василий Гроссман, вышла в СССР лишь спустя полвека после окончания войны. Читатели моего поколения, да и других, то есть большинство граждан тогдашнего СССР не только не знали, но и не догадывались, что такое "Чёрная книга", и какой содержание скрывалось под этим названием. Но и Илья Эренбург, в своих мемуарах "Люди, годы, жизнь", также не раскрывает этого. Посетив Америку в 1946 году, он встретился с Альбертом Эйнштейном, который спросил его о судьбе "Чёрной книги". Вот как описывает Эренбург эту встречу:

"Я знал, что Эйнштейн интересуется изданием "Чёрной книги". Я привёз некоторые опубликованные материалы, фотографии. Эйнштейн внимательно глядел, потом поднял глаза; я увидел в них скорбь, его губы чуть вздрагивали. Он сказал: "-Не раз в моей жизни я говорил, что возможности познания безграничны, и безгранично то, что мы должны узнать. Сейчас я думаю о том, что у низости и жестокости тоже нет границ".

Однако для меня смысл понятия "Чёрная книга" был ясен, так как явствовал из писем Эренбурга к моему отцу, то есть небольших посланий, нигде и никогда не публиковавшихся.

Итак один из адресатов Эренбурга, о котором пойдёт речь, был мой отец, Фуксман Мирон Моисеевич, родившийся в 1903 году в г.Овруче, Волынской губернии (ныне Житомирская область Украины), в бедной, патриархальной еврейской семье. Отрочество и юность моего отца выпали на годы революции и гражданской войны. Власть на Украине тогда переходила из рук в руки. В городе бушевали погромы. Вот как описывает отец один из погромов в г. Овруче, в 1918г. (цитирую по его рукописи автобиографических воспоминаний, ч.1 - "По ту сторону черты осёдлости", 1979):

"Убивали наповал, не считаясь с возрастом. Люди убегали из города в деревни, к знакомым крестьянам, кто куда мог…

Погром в городе бушует. Военные разрешают грабить. Смотришь в щелину, как тащат вещи, добро, магазины все раскрыты. К нам, к дедушке, ввалились несколько петлюровцев в красных шлемах с башлыками, вооружённых нагайками и саблями с криком: "- Почему жиды сняли колокола с церкви?" Все обратились с мольбой и просьбой, но мой отец был отважным, и очень просил дать ему сказать. И, наконец, один из них сказал: "-Ну давай!". И отец стал говорить, и все слушали его. Он как-то убедительно объяснил. "Первое, что мы люди религиозные, находимся в молитвенном доме". И что религия у нас общая, и что на свете только один Бог; и что Христос тоже был выходец из евреев. И что мы с местным населением в большой дружбе, и если еврей едет с христианином, и проезжая мимо церкви или кладбища, и он не перекрестится, то еврей побоится с ним ехать дальше, ибо безбожник способен на всё. "Как же можно обвинять евреев в этом вопросе?…"

И почему-то они умолкли, дали закурить моему отцу, и похлопав его по плечу, сказали: " - Ну, нехай, молитесь и молитесь за вашу судьбу. Мы вас оставляем и не будем трогать". Таким образом, это спасло нам жизнь".

Я не могу в точности сказать, когда началась переписка моего отца с Эренбургом. Хотя в архиве моего отца я и нашёл черновик письма Эренбургу и Гроссману, датированного 15.01.1944 года. Однако с достоверностью могу утверждать, о чём свидетельствуют многие письма с фронта моего отца к нам (к своей семье), что он собирал материалы о зверствах фашистов на оккупированных немцами советских территориях.

В начале 90-х я позвонил дочери Эренбурга, Ирине Ильинишне (по мужу Эрбург) с вопросом, знает ли она

что-либо о переписке моего отца, Фуксмана М. М., с И. Г. Эренбургом. Она ответила, что в архиве Эренбурга следов этой переписки нет. Она высказала предположение, что, может быть, письма были надиктованы её отцом своему секретарю, так как уже на исходе войны, для деловой переписки, Эренбург имел своего секретаря. Однако, переданные ей ксерокопии с оригиналов писем отбросили всякое сомнением в подлинности именно эренбурговских ответов, о чём свидетельствовали и даты их написания. Об этом она уведомила меня коротеньким письмецом.

На начальном этапе войны мой отец служил на Калининском фронте. После тяжёлого ранения (1943), - в железнодорожных войсках 1-го Прибалтийского фронта.

1-й Прибалтийский фронт, под командованием Баграмяна И. Х., освобождал от немцев территории Латвии и Литвы, а затем вступил в пределы Восточной Пруссии.

Конечно, интерес моего отца к личности Эренбурга не был случаен. Немало советских писателей тогда находилось на фронтах Великой Отечественной, однако авторитет Эренбурга как публициста был неоспорим. Все делали своё дело, но блестящее, полемически острое перо Эренбурга и его страстный призыв к борьбе с ненавистным врагом, принесли ему мировую известность.

Мой отец, как и его коллеги, проводили политическую работу среди солдат и офицеров. Отец редактировал и красноармейскую газету. Передо мной хорошо сохранившаяся фотография. Мой отец, по-видимому, в землянке, читает "Красную звезду" своим коллегам, сидящим вокруг него. На обороте фото - дата: 5.09.44 года. И подписано: военкоры.

Сохранились и боевые листки (красноармейская газета "Вперёд на врага"), датированные 1942, 1944, 1945 годами), в которых, наряду со сводками Совинформбюро, и политическими беседами, освещалась внутренняя жизнь боевых частей, рот и батальонов. Редактором их был также мой отец.

В архиве моего отца сохранилось немало вырезок из центральных газет ("Красная звезда", "Правда", "Известия") со статьями Эренбурга военных лет (датированных 1944 и 1945 годами). Вот некоторые из них: "Этого не будет", "Созрела и наступает", "Настала расплата", "Помнить". Кстати, в статье "Помнить" есть некоторые пророческие строки, которые вполне могут быть применимы и к нашему времени. Цитирую: "Люди всего мира должны помнить, что национализм - это путь к Майданеку. Если народ строит свою свободу на притеснении других народов, если государство ограничивает права граждан…, если общество преследует человека за то, что он формой носа или выговором отличается от своих соседей, то такой народ, такое государство, такое общество находится в опасности".

И ещё: "Если фашизм оставить где-нибудь на разводку, через 10 или через 20 лет снова прольются реки крови. Фашизм - страшная раковая опухоль. Её нельзя лечить на минеральных водах. Её нужно удалить", и т.д.

Безусловно, Эренбург, как и другие писатели, в своих газетных выступлениях отражал повседневный дух фронта с его неисчислимыми потерями. Однако, в связи с тем, что уничтожение еврейского населения немцами на оккупированных ими территориях носило массовый характер, и приобрело значение геноцида (сам термин родился в связи с сознательным уничтожением =целого народа), и возникла необходимость в создании "Чёрной книги". Передо мною письма И. Эренбурга, адресованные моему отцу. Письмо от 17 сентября 1944 года:

Дорогой товарищ Фуксман!

Поздравляю Вас с медалью "За отвагу". Посылаю Вам две книжёнки. Как Вы, верю, что близок час возмездия. Я работаю над "Чёрной книгой": сборником об убийстве немцами еврейского населения. Всё, что увидите и услышите, запишите, и пришлите мне.

Желаю Вам боевого счастья и жму Вашу руку.

И. Эренбург (подпись красным карандашом).

А вот письмо от 7 декабря 1944 года:

Дорогой товарищ Фуксман!

Письмо Ваше получил. Для "Чёрной книги нужны подробные описания. Материалы можете прислать на любом языке. Перевод сделаем.

Всего лучшего! Жму руку.

И. Эренбург.

Письмо от 17 февраля 1945 года:

Дорогой товарищ Фуксман!

Обязательно пришлите записки каунасской жительницы. Их здесь переведут. Это нужно для "Чёрной книги" (сборника об убийстве еврейского населения), над которым я сейчас работаю.

Жму руку!

И. Эренбург.

Теперь о тех двух книжках, которые упоминаются в письме И. Эренбурга от 17 сентября 1944 года. Это книга под названием "Война" (статьи и очерки Эренбурга с апреля 1943 по март 1944 года). Огиз, Москва, 1944. С автографом: "М. М. Фуксману. С приветом! И Эренбург".

И "В фашистском зверинце" (маленькие памфлеты, написанные в дни изгнания немцев). Издано в 1944.

Также с автографом. И ещё одна книжица "Путь к Германии" (о двух неделях, проведённых писателем с нашими войсками, наступавшими в Белоруссии и Литве), не упоминаемую в вышеприведённых письмах. По-видимому, она была прислана моему отцу ранее, так как к сожалению, не все письма из переписки сохранились.

А вот строки из письма моего отца Эренбургу (черновик):

"Для армии газета - это жизнь. Она нам заменяет и семью и друзей. При получении очередного номера центральной газеты, сразу же ищу материал за подписью Эренбурга. Если на нашем счету имеются военные успехи, то это благодаря Вашему маленькому оружию, которое очень сильно и метко бьёт по врагу, глубоко проникая в наши сердца".

Вот что значили статьи Эренбурга во время войны, и вот, как писал мой отец И. Эренбургу.

К сожалению, повторяю, вся переписка не сохранилась. А время идёт неумолимо вперёд, и ничего на своём пути не щадит. Мы, будучи современниками многих событий, зачастую плохо понимаем значение этих материалов при нашей жизни, то есть писем, документов, газет, которые становятся потом, с течением времени, бесценными свидетелями ушедшего времени. Но такова жизнь, и только время может дать ответ на поставленные вопросы.

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения