Виталий Лоринов

Композитор и писатель

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения

Проза жизни (Разные мысли)

Июль 2007.

По размерам собаки можно судить о хозяине (или хозяйке).

Опустившийся народ. Шкурная земля и шкурные люди. Они, в этой стране, неисправимы, они плохие изначально.

Мне кажется, что различные молочные поделки – питание для слабоумных.

Здесь менее всего может быть выражена индивидуальность, так как средства – универсальны.

«Своя рубашка ближе к телу». Плотское, в конечном счёте, торжествует над духовным, то есть тело над духом. Так устроен мир, и ничего тут не поделаешь.

Вера в Бога позволяет не чувствовать себя виноватыми перед Ним (этому скопищу обыкновенных дураков), хотя они ещё большие грешники, чем люди в миру. Фальшиво это всё. А потому, что это люди, нищие человеческим, по сути, духом, люди, не только не одарённые, а просто малоспособные.

Мир вокруг нас очень плохо скроен. Это – театр, притом плохой театр, где действующие лица - скользкие, ненадёжные, лицемерные люди.

О нервы, нервы, нервы, моя горечь и моё, наверно, счастье, хотя очень сомнительное.

Что люди меня не знают, это их вина, а не моя.

Законы ради законов подобны дворняге, которая лаем пытается обратить на себя внимание, а толку от этого «законотворчества» - никакого. Только путы для людей.

Считаю, что проституция более достойное занятие, чем бизнес. По крайней мере, в первом случае тебя не надувают. То есть проституция честнее.

Так получается, кому суждена в жизни какая роль.

Ельцпутины делают всё, чтобы старое население Москвы поскорее вымерло; для торжества их «интересов».

Чубайсовская вера знает (да и не только она), что, укравшие, у народа собственность, ни в смерть и никогда не отдадут её.

С 14.06.2007 – самое обгоревшее время моей жизни.

Всё путинское – из Ельцина. Ведь что такое ельцпутинизм? Это грабёж всего и вся, замешанный на повальном антикоммунизме.

Желторотым важно повторять, что СССР – это сталинизм, то есть годы сталинского террора. Они не хотят знать, что именно он, в годы репрессий, уничтожил весь партхозактив СССР. Почему же им тогда его то не любить. Они же –антикомунисты. Но это им не надо. Им важно вколотить народу, что теперь лучше.

Идиотическая жара этого лета сломала меня не только физически, но и морально.

Ежесекундное воровство, грабёж, четыре колеса, охранники и проститутки – в этом вся суть этой власти, породившей их. Это не только нелюдь, это – сучь, при этом гитлеровского пошиба. Это - элементарная нечистоплотность в человеческом обличье.

И никакого выбора в сторону так называемой «демократии», кроме болтовни.

Народ ведь просто не спросили. Звериный устав ельцпутинского строя был ему навязан. Гибели СССР народы не хотели. Всё это – враньё, со стороны и путиных и ивановых.

В России власть расстрельная.

Учитывая уродливые реалии сегодняшнего дня, верхом коварства является очернение и отрицание прошлого. Как по пословице, что, сколько не тверди и ври, «во рту слаще не станет». В сравнении с советским прошлым, Россия ельцпутиных – ничто.

Едкое солнце просто пожирает, испепеляет, весь кислород. Пытаюсь возместить его помидорами.

Покойный Святослав Фёдоров мог извлекать пользу для людей и для дела из всего.

Часами сидеть на скамейке и ничего не делать (а к этому склонны многие люди) – просто за границами нормального.

Ульянов (Ленин) заплатил за жизнь казнью старшего брата Дмитрия, а Солженицын – лишь тюрьмой. К тому же Ленин прожил лишь 54, а Солженицыну уже за 90. К последнему вполне подходит: «По бороде апостол, а по зубам – собака» (русская нар. пословица).

Я думал, что искренностью души можно победить мир. Конечно, нет. Ведь остальные - не такие.

За что ни возьмись в этой стране, то произвол. Варварская власть.

Правда Солженицына оказалась непоследовательной и недостоверной. На деле на сегодня ГУЛАГ на этой земле продолжается. А он уже - не хроникёр.

Начиная с года рождения 1948, в России очень агрессивные поколения людей. Они огульно отрицают прошлое, но, кроме того, чтобы считать деньги, не умеют ничего

Недостаток кислорода порождает чудовищные вещи. Это тогда, когда штиль, то есть ни ветерка. Начинают болеть мышцы из-за отсутствия в воздухе кислородного питания. Это приводит к недостатку кровообращения.

Плоть хоть и дохнет, но душа всё же горит (пришло во сне). Это не просто плохая экология (г. Москва), это просто крематорий, в прямом и переносном смысле. Подло злобная столица с такими же, населяющими её, жителями.

Я эту нынешнюю человеческую природу никогда и ни очём просить не буду. Это не люди, а что-то промежуточное. Они ведь ничего не могут, только деньги считать. И человеческого, главного, в них – ноль. Спасения от них в сложившихся жизненных обстоятельствах у меня нет. И нет другого выбора, как только умереть.

Нынешний народ России, это коллективный ельцпутин.

«Лётчики не умирают, они улетают и не возвращаются». (Днепропетровск, Сурско-литовское кладбище. Надпись на обелисках разбившихся трёх молодых пилотов ЯК-40).

Умственная незрелость нынешнего поколения – естественное следствие разгромленного прошлого, что неизбежно, диалектически, приводит к вырождению их самих.

Охаивать прошлое, используя для этого преступления сталинизма вот именно сегодня – значит обелять нынешний, подоночный режим. Ведь в сталинизме уже давно разобрались, смотрите лучше на себя.

Самодостаточные, самоценные, - это их время. Раннее взросление есть один из источников уверенности в самом себе. Поразительная смелость и уверенность в том, что это – их час. И он действительно пришёл. И никакого опыта, ни прошлого, ни будущего, им не занимать, он им не нужен, так как не в их интересах.

Здесь, в Америке, особенно ярко видно, какую огромную творческую созидательную силу потеряла Россия в безумной политике антисемитизма в его диких формах, которые имели место у нас. Так сказал когда то академий Вернадский.

Свобода возможна лишь в той стране, где право господствует над страстями (Ж. Локардер).

Лишь глупцы называют своеволие свободой (Тацит).

Всякого рода привилегии – это могила для свободы и справедливости (И. Зейме).

Тот порабощён уже пороком, который с ним пускается в переговоры (Т. Драйзер).

Величайшее человеческое преступление – безнаказанность. (Цицерон).

Добро потеряешь – немного потеряешь, честь потеряешь – немного потеряешь, мужество потеряешь – всё потеряешь (Гёте).

Жить надо там, где люди себя уважают.

Плохие законы – худший вид тирании (Э. Берк).

Многочисленные законы в государстве есть то же, что и большое число лекарств; признак болезней и бессилия. (Вольтер).

Подлецы есть самые строгие судьи (М. Горький).

Никого не трогает это фальшивая риторика ельцпутиных. Чего нельзя прощать им, их бездарности, притом во всём.

Уровень курения, это – уровень падения.

Сигарета в зубах и собака – дурные человеческие признаки.

Если наклонности к автомобилю, значит точно не в сторону науки и созидания, а в сторону потребительства. Где четыре колеса в мыслях, там только способности к потреблению. Земля своими аномалиями уже целый год сходит с ума.

И ничего тут не поделаешь.

Женщина, по определению, не может быть другом. Рано или поздно, но она предаёт.

Реакционность Солженицына возникла не на пустом месте. Она была свойственна ему генетически, и помножилась на его, в целом, многострадальность, но и во многом на весьма благополучную, в конечном счёте, его судьбу.

У ельцпутинской России дел нет, у неё только сделки. И, главным образом то, с совестью.

У этих желторотых, коих время - сегодня, иного обращения к тому, кто прожил свою жизнь, как вот «дедуля и бабуля», нет. Тоже мне родственнички нашлись.

Отчёт о проделанной работе за ночь (от посещения клозета до ватерклозета и прочее).

Эта маленькая фальшьдрожь пыталась всякий раз, залетая мне под хвост, меня укусить.

Кто не наказывает порока, тот ему пособляет (Леонардо да Винчи).

В карты с утра могут играть лишь демократы, да дегенераты.

Ушное отверстие не давало покоя телу. Оно всё время ныло.

Не демократы, а дерьмократы.

А я думал, что вы разборчивы в оценках людей и их делах, а вы – как пташка: «лето красное пропела, оглянуться не успела…» (мысль из письма).

Машина времени у меня уже не к добру. Открытий больше не жду, не для меня уже они. Жду, не дождусь, кончины этой каторги (больничной я имею ввиду).

В полицейском криминальном государстве уговоры, честная бескомпромиссная борьба – не мыслимы. А потому и ситуация будет тупиковой всегда. Без подлинной борьбы жизни не быть.

Ну просто варварское государство.

Скрытность – прибежище слабых (Ф. Бэкон).

Но наиболее должно стыдиться самого себя (Демокрит).

Презирать суд собственный – невозможно (А. С. Пушкин).

Чистая совесть есть настоящий праздник (Сенека).

Не верь человеку ни в чём, если он не проявляет совесть во всех случаях (Л.Берк)

Знание составляется из мелких крупинок ежедневного опыта (Д. Писарев).

Основа всякой мудрости есть терпение (Флебок).

«Где тонко, там и рвётся» И вера в Наташу тоже оказалась бесплодной. Все самые, даже сомнительные надежды, всё разлетелось в прах. Ни в чём, ни в одном вопросе, она меня не услышала. Да так, как будто человеческое слово ничего не стоит. И просто страшно становится от такой глухоты.

Страсти - это единственные ораторы, доводы которых всегда убедительны (Ф. Ларошфуко).

Слово, идущее от сердца, проникает в сердце (Низами).

Нынешний народ России – это коллективный ельцпутин.

Ясность языка – результат ясности мышления

(В. Либкнехт).

Неясность слова есть неизменный признак неясности мысли (Л. Толстой).

Кто ясно мыслит, тот ясно и излагает (Н. Буало).

Слово ласковое, мастер дивных дел (Маяковский).

Конечная цель красноречия – убеждать людей.

Сжатость придаёт силу языку (Р. Саути).

Красота языка заключается единственно в его ясности и выразительности (Д. Писарев).

Говори с убеждением, слово и влияние на слушателей придут сами с собой (Гёте).

Почти всегда скромность прямо противоположна талантливости (Г. Плеханов).

Когда справедливость исчезает, то не остаётся ничего, что могло бы придать ценность жизни людей (И. Кант).

Честность умирает, когда продаётся (Ж. Санд).

Хочешь быть счастливым человеком всю жизнь, будь честным человеком (Ф. Фуллер).

Что такое честность? Честность есть открытое одинокое отношение. Не честность есть тайное, спрятанное отношение (Макаренко).

Друзей теряют только раз (к вопросу о Наташе).

Когда любовь изживает себя, я узнаю это по безошибочным признакам; начинаю жалеть деньги и время.

(Л. Гинзбург, Из старых записей).

Ты обойден наградой?

Позабудь!

Дни вереницей мчатся,

Позабудь!

Небрежен ветер

В вечной книге жизни,

Мог и не той страницей

Шевельнуть.

(О. Хайям).

Никогда не надо сожалеть о том, что случается с нами, - даже о самом наихудшем, - потому что всё имеет своё место в общей картине жизни и судьбы.

(Св. Аллилуева, Книга для внучек).

Нельзя слушать чепуху, то есть засорять себе голову. Чепуха травит мозги. Нужно избегать её как пыли, скверны, курни, других скверных запахов и прочее.

Неблагополучная во всём ельцпутинская Россия. Не слишком ли дорогую цену я плачу за жизнь в ней (?!). Но у меня нет иного выхода. Я одинок, беспомощен и слаб.

Верность – заповедь дружбы – самое, что может быть дано человеку драгоценное, что может быть дано человеку.

(Э. Тельман).

Равенство – условие дружбы (Белинский).

Никакая дружба невозможна без взаимного уважения. (Макаренко).

Первое условие для сближения – искренность

(М. Пришвин).

Искренность отношений, правда в общении – вот дружба. (Суворов).

Нынешняя поэзия идёт не от сердца, а от ума. А правда ведь всегда лучше лжи.

Всю жизнь учился жить, да так и не научился.

У тебя боли, а рядом – здоровое животное, использующее больницу, словно курорт.

Боль – очень плохой советчик.

Страна стремительно катящаяся вниз. И этот процесс есть безусловно неминуемо летальный.

Самопожирающая себя страна.

Самая бессердечная и жестокая природа – это человеческая.

Всё ещё вопрос стоит так, или жить, или не жить…

Жизнь с остеохондрозом уже не жизнь.

Если есть хоть маленький свет в конце тоннеля, то ещё можно жить.

Где нет полной откровенности, где скрывается хоть мелочь какая-нибудь, там нет, и не может быть дружбы. (Белинский).

Чистая совесть – самая лучшая подушка (Г. Ибсен).

Не переживает вины только дурак и могучий нравственный невежда (Сухомлинский).

Кто не стыдится своего поступка, тот вдвойне виноват. (Публий Сир).

Истинная честь не может терпеть неправды (Г.Филдинг).

Доверие – первое условие дружбы (Ж. Лабрюйер). Тот, кто не страдает недугом угрызений совести, пусть и не помышляет о честности (Ж. Ренар).

Скрытная женщина к дружбе неспособна.

Все качества этого мира не стоят ни одного хорошего друга (Ф. Вольтер).

Тот, кто лишён истинных друзей, поистине одинок.

(Ф. Бэкон).

Если перестаёшь бороться, то перестаёшь и жить.

Бесславно оборвалась моя переписка с Наташей. Что ж. жизни нужно смотреть в глаза.

Врач спрашивает у меня, что помогает мне( 63 ГБ). Вот идиотка! Если бы я знал, что помогает, то не пришёл бы я в больницу, за помощью.

Полагаю, что при наличии остеохондроза, моя песенка уже спета.

Жизнь, скованная болью, не имеет смысла.

Верующий, значит ущербный.

Солнце этим летом нещадно и немилосердно уничтожало жизнь.

Наташа не выдержала испытание временем. Она не оказалась последовательной и достойной в дружбе, а что же, кроме этого уже может быть?

Я никогда не мщу, но и никогда не прощаю людской низости.

Ельцпутинская свобода - это свобода уничтожения личности и человеческого достоинства вообще.

Я оказался в глубокой коме как композитор и человек.

Отсутствие у нынешних политиков фундамента. Но это означает крах, крах их суждений и воззрений.

Ельцпутинская власть - власть демагогии и грабежа. Это, бесспорно, есть поколение самонадеянных дураков и параноидальных идиотов, умеющих только подсчитывать доходы.

Песни у каждого поколения свои.

Крик через весь двор: «Э, куда пошли? Бл., ну вас на х.., на работу». Это – народ ельцпутиных. Их порождение и их лицо.

Что ни возьми в этой стране, то произвол. Чахлая, и крайне наглая экология.

Четыре колеса – это заведомый гроб Москве. Ибо это не город, а крематорий.

При развращённом и растленном народе никакая реформация невозможна. После недостроенного социализма может возникнуть только фашизм. Альтернативы нет и быть не может.

Множество или множественность мешают раскрытию индивидуальности. Во множественном индивидуального начала мало.

Это не просто детектив, а дефектив.

(Анекдот). При хирургической операции в полости желудка забыли пинцет, затем перчатку. «-А где моя соломенная шляпа?» - вскричал один из оперированных.

Суд чести. Пили потому, что было жидкое, а если бы было твёрдое? То грызли бы.

Вера не начало, а конец всякой мудрости (Гёте).

Упование на силы небесные мешают приводить в порядок дела земные.

Я никогда не назову какой-нибудь народ вполне цивилизованным, пока он питается только Библией (Р.Роллан).

Религия – болезнь души (Свифт).

Религия есть акт самоопустошения человека (Энгельс).

Религия для всех народов была только уздою (Пирогов).

Суеверие ослабляет, оглупляет. Бог есть иллюзия (Э. Золя).

Это крайне вредная иллюзия, так как связывает разум (Плеханов).

Россия Путина – это дегенеративное государство, с народом такого же дегенеративного свойства.

Нет иной морали, кроме морали человеческого сердца

(Э. Сененкур).

Не будь наук и искусства, не было бы человека и человеческой жизни (Л. Толстой).

Нынешнее общество в России – общество болтунов, ибо ни на какие настоящие реальные поступки оно не готово.

Это не просто коварная, это иезуитская власть, какой в России ещё не было.

Нынешние властвующие пигмеи даже не понимают, что они натворили.

Утопия – таково имя, которым невежество, глупость и недоверие всегда величали великие земные открытия, предприятия и идеи, прославившие свой век, послужившей эрой в человеческом прогрессе (Э. Жирарден).

Без труда нет истинно великого (Гёте).

Опыт – вот учитель жизни вечной (Гёте).

Закон не может быть законом, если за ним нет силы, могущей принудить (Д. Герфилд).

Нет более вредного животного, чем человек, не следующий законам (Д. Савонарола).

Где кончаются законы, там начинается тирания (У. Питт).

В основе любого сочинения – тема и её развитие. Это – ведущий принцип классической музыки (П. Чайковский).

Днепропетровск 2007 (с 26.06 по 8.07).

Пути Господни неисповедимы, если действительно Господни. Решил по гамлетовски – быть или не быть. И ехать к Борику, несмотря ни на какие обстоятельства. Но я явно переоценил свои силы. К ночи в вагоне поезда мне сделалось плохо. Заключалось это в диком головокружении из-за отсутствия в воздухе кислорода. Я сказал проводнице, с красным лицом самоварного цвета, что боюсь не доехать, та как очень нездоров. Ведь у меня в анамнезе четыре инфаркта. Проводница с пониманием отнеслась ко всему, и по мобильному телефону позвонила в 10 вагон, где находилась начальник поездной бригады проводников. Я просил вызвать «скорую» во время остановки в Харькове. Но буквально через 10 минут была проверка паспортов с украинской стороны, в Казачьем Логе. Звонок достиг местной районной больницы, находившейся довольно далеко от железнодорожной станции. Кстати, при проверке документов, в частности паспорта, я сказал чиновнице в милицейской форме: «Вам нужен перебежчик из России на Украину? Считайте, что я – первый!»

Наконец, спустя 40 минут, приехала пожилая женщина – фельдшер, и исколола меня со всех сторон. Поезд задерживался. Фельдшер не могла строить прогнозы, та как не было электроаппарата. Начальник поезда сказала ей довольно решительно, что её не отпустит, и что, как медицинский работник, она должна сопровождать меня до Харькова. Женщина вполне резонно беспокоилась, как ей возвратиться назад, да ещё в такую темень, в Казачий Лог.

Машинист всё время запрашивал, отправлять состав, или нет. Ведь время напряжённое. К тому же это - крымско-кавказское направление. Фирменный поезд да плюс вагоны бизнес-класса. От моего слова теперь зависело движение состава. Я сказал тогда начальнице поезда, чтобы состав отправлять, не задерживать. До Харькова я выдержу. Но все кругом были напуганы, и мои слова были восприняты серьёзно. Состав тронулся. Фельдшер, успокоившись, вела со мной отвлекающую беседу на украинской мови (языке). Я же отвечал ей по-русски. Но это же была настоящая советская женщина – трудяга.

Наконец в первом часу ночи мы прибыли в Харьков. Поразительно, что и у местной бригады врачей не оказалось электроаппарата. И разговор об изменениях на ЭКГ был беспредметным. Я же боялся, что у меня может развиться очередной инфаркт. Однако давление и сердечный пульс были неплохими. И таким образом разговор о госпитализации срочной, повлёкшей бы за собой снятием с поезда, не ставился. Но задыхаться я всё равно задыхался.

И я продолжил свой путь до Днепропетровска несмотря ни на что. И суеверно полагал, что это, видимо, и есть мой последний путь, вспоминая печальный опыт Юры Гринштейна. Предательски пекло под левой лопаткой, провоцируя фатальные мысли. На всё это наматывалось и пищевое отравление, которое, быть может, и спровоцировало всё случившееся. Хотя у меня такая возможность, несмотря на крайнюю неразборчивость в еде, крайне низка. И, тем не менее, это случилось.

Борис вместе со своим водителем встречал меня отнюдь не родственно; скорее протокольно. Вот такая уж напасть на него и всё. Но всё же мы заехали в Пункт семейной медицины, где мне была отснята ЭКГ. Конечно, на снимке фиксировались изменения. Вопрос лишь в том, насколько они были серьёзными в плане их развития или деформации. На это могло ответить лишь время, и дальнейшее исследование сердца с точки зрения электрокардиограммы.

Съездили на Запорожское кладбище. Чего-то я был так рад, если не счастлив. И можно подумать в связи с этим, что я – богохульник. А дело здесь было в найденной родной могиле дяди и тёти, ушедших из жизни ещё в 1964 году. Я не живя уже давно в Днепропетровске, полагал, что могила могла не сохранится. А она есть, и мой племянник просто по рыцарски распорядился, то есть её, могилу, привести в порядок. А дело в том, что на могильной стеле увековечены память об ушедших в годы войны родных, могил которых нигде нет. На мне, единственном, оставшемся в России, лежит печать необходимости сохранять эту могилу, хоть и живу я не в Днепропетровске, а в Москве. И она есть, эта могила, и существует уже более 40 лет. Женщина, работавшая на Запорожском кладбище, привела

эту могилу в должное состояние.

Какое психологическое бремя снялось с меня. Как был бы удовлетворён мой отец, когда узнал бы обо всём этом. Но моего отца нет в живых с 1980 года. Я выполнил долг перед ним, да плюс и перед двоюродными, разбросанными в разных странах. Повторяю, что очень я боялся, что за прошедшие годы эту могилу сроют, тем более, что она покоится в центральном месте кладбища. Судьбе было угодно её сохранить. И это – память и перед мёртвыми и перед теми, кто ещё жив на этом свете. Таков мой сказ о могиле на Запорожском кладбище, могиле дяди Лёвы и тёти Фани. Не так давно я обнаружил у себя демисезонную фуражку, подаренную мне т. Фаней ещё при её жизни. И как она пришлась мне теперь в пору. Только подумать, спустя 40 лет тому назад. Воистину, ничего в мире не делается случайно, и ничего не пропадает.

Вообще должен сказать, что наш с покойным братом отец, Фуксман Мирон Моисеевич, воспитал у нас повышенное чувство ответственности пред родными, и мёртвыми и живыми. Как опекал мой брат Олечку, нашу двоюродную сестру. Какая высокая мера ответственности у меня по отношению к родным могилам. Ведь кроме меня смотреть за ними уже некому. И я испытал просто удовлетворение от того, что мы сегодня (я и племянник Боря) предприняли, и даже испытываю внутреннюю гордость перед самим собой за это. Но не смогли найти могилку моих дедушки и бабушки (с маминой стороны). То есть Павла Ароновича и Евгению Владимировну Басс. Боюсь, что могилка (захоронения 1960 года) совсем развалилась. Я полагаю, что искал её не в том месте, где она могла бы находиться. Не знаю, будут ли у меня ещё силы и возможности поискать могилу Ведь ещё 10 лет тому назад она была очень ветхой. Вдруг обнаружился памятник Шустер (а это девичья фамилия моей бабушки) некоей Клавдии Романовны, того же года захоронения, но, увы, это было не то. К тому же я забыл, что бабушка моя то захоронена с фамилией Басс.

Такое впечатление, что озеленение вокруг дворца моего племянника и беседка созданы специально для меня, так хорошо работалось мне здесь. После тяжелейших недель июня наступили просто райские дни в «дендрарии» Борика. Я даже не предполагал, что можно создать такой микроклимат в условиях Днепропетровска. Это настоящий Букингэмский дворец, выстроенный по проекту французского архитектора в изысканном стиле. Полы и колонны светло мраморные.

«Расклеивание» моё продолжается, и тому виной мои сосуды. Из-за их нестабильности с точки зрения болей я сам не свой.

Вот и июль, а солнце по-прежнему греет как скаженное.

Прах забвения, это не просто забвение памяти, это – крах времени. Строения исчезают, как это не прискорбно, но память остаётся о том, что жизнь была. Жизнь ведь безвозвратно идёт вперёд. И даже парк, который существовал в годы молодости рядом, оказался уже не светлым, а тёмным. То есть сильно заросшим или разросшимся. Словом прежней жизни нет. Она ушла, как всё уходит на земле.

А фантастическая жара лета 2007 продолжается.

Жизнь уходящая, что может её остановить? Риторический вопрос. Этот процесс естественен. И сердце сжимается от мысли, что этот процесс неизбежен и никогда не обратим.

Жизнь духа ещё есть, ещё жива, но жизни плоти почти нет, её уже почти не существует. Силы не просто покидают тело, а истаиваются. Словом жизнь, это краткий свет во тьме.

При температурах 26 и 30 уже, практически, перемещаться не возможно. Сил нет. Остаётся лишь лежать, ибо справиться с собой сил больше нет. Как только при таком знойном солнце появляется ветерок, так жизнь оживает, и моя в том числе, и появляется желание жить.

Всё, что мной переживается, то есть эмоционально затрагивается, требует обязательного воплощения, в частности выражения на бумаге.

Вспомнил я мелодию, звучавшую в 60-х:

«Знову цв1туть каштани,

Хвиля дн1провсьвка бье…»

(Из песни Г. Майбороды тех лет).

Ушедшая навсегда жизнь. Очень трудно и тяжко быть свидетелем ушедшей жизни. Никого из близких родных и друзей уже нет в живых. Главный итог, это – прах и печаль.

И мужу и жене (моего племянника) телевизор подменяет жизнь, то есть заменяет общение друг с другом. У каждого в спальне свой, современный.

Так бывает, что того, чего не знаешь, и не разумеешь, выдаёшь за действительное и бестолковое, хотя, на деле, это совсем не так. К примеру, не знал о системе оптовой и розничной торговли мясными и колбасными изделиями. А на самом деле всё довольно толково и умно придумано, так что считать, что вокруг тебя – только одни дураки, не совсем верно, или неверно вовсе.

Нет физических сил двигаться при жаре, так что июль в Днепропетровске уже не для меня. Кроме того, угасшая, или угасающая жизнь современников, которой я был свидетелем, совсем не повод для оптимизма, а наоборот. Однако лужайка и беседка – возможности для аналитической работы мысли, хотя видимых сюжетов на поверхности нет. Недельку надо использовать для отдыха и посильного труда. Да, человеческое счастье очень зависит, в конечном счёте, от среды обитания.

В Днепропетровске знакомыми остались лишь одни улицы, людей знакомых в живых уже давно нет. Но это печальная участь не одного поколения, это - естественный жизненный диалектический процесс. Одни поколения людей сменяют другие. Что было, то ушло, и баста. Это самое печальное, что только может быть, то есть ощущение чужого родного города. Я не могу мириться с ушедшей жизнью и возвратиться сюда на жительство уже не смог бы.

Мои покойные родители даже теоретически не могли бы жить. Папе было бы за 100 лет, а маме – почти. Сестре Олечке – за 100 и более. Другое дела брат и его жена. Им было бы всего лишь за семьдесят. Но судьба распорядилась по другому, никак не предвиденному сценарию. Так я осиротел, и нахожусь уже на гребне семидесяти.

Сегодня температура выше человеческого тела. Отсюда и нехватка физических сил.

Богатство требует зависимости от многих обстоятельств. Бедность – же только от себя. Хочешь красиво жить – умей крутиться, а, значит, зависеть от многого.

Даже невидимым оком чувствуешь, что на Украине – лишь борьба за власть, от которой ни разу не становится ни холодно, ни жарко. «Паны дерутся, чубы летят» - лучше не скажешь. Понятно, что вся эта кампания валяет дурака, не более. Но боюсь, что они способны, как и всякая другая власть, отобрать её у других. Притом не миновать ощущения, что эти политики - люди незрелые. А люди незрелые – в большинстве популисты. Слишком уж прытки и Ю. Тимошенко, и Ющенко. Что там с народом, им неважно, лишь бы завоевать власть. Вообще создаётся таке впечатление на Украине, что народ живёт сам по себе, а власть сама по себе. Чувствуется, что на Украине не может быть серьёзной власти глазами нынешних поколений, не имеющих никакого фундамента для строительства чего-либо нового.

Когда Гия Канчели говорит о красоте своей музыки (а также об Арво Пярте), её языке, то тогда понятен смысл и значение их искусства. Оно просто и доходчиво, а, значит, доступно. И в этом сила их искусства. Именно в доходчивости и простоте, что заставляет, или даёт возможность сопереживать. Так как им есть что сказать, то не нужно выскоблючиваться. Трудно воспринимаемое – это заслон к пониманию, вернее чувствованию музыки. И тогда изобретательность музыкального ничтожна, так как она – не для гурманов, как бы талантливо не собирался бы себя выражать автор. Вот почему не помним ничего из музыки ни Губайдулиной, или Денисова, так как она, по большей степени, аэмоциональна, то есть не проста для восприятия, а потому и не запоминается. Лишь то, в конечном счёте, оставляет след, что глубоко эмоционально. И простота музыкального языка Канчели и Пярта тем рельефнее ещё на фоне попсовой музыки. Их простота, это не просто простота, а гениальная простота и оригинальность. Об этом стоит задумываться постоянно, ведь лучшее, всегда просто и потому рельефнее, а, значит, и доступнее. Всё лучшее в и истории музыки было достигнуто вот именно таким путём, то есть ярким, доходчивым, простым языком. Ведь я не раз ловил на себя на этом: Свиридов, Гершвин, Кальман, Гаврилин. Доступность их музыки с точки зрения мелодичности, это - ясность, простота, гениальность… Возьмите всех великих творцов всех народов. Они неизменно мелодичны, притом каждый на свой лад.

Невольно приходит на ум высказывание Шолом-Алейхема: «Талант, что деньги, или он есть или их нет». Нужно писать просто, но не столько просто, сколь изысканно просто. Тогда такое письмо – искусство, то есть подлинное искусство.

На кладбище всё тихо, как всегда, всё мирно. Претензий ни у кого, ни к кому нет. Печальный итог.

Быть мне в Днепропетровске ещё около недели. Сегодня посетил местные сберкассы. А получил, как и в России, компенсационные, в виде 150 гривен, что составляет примерно 30 долларов. Очень милое, но затурканное работой создание, проводило операцию.

День 2.07 был сверхсложным днём по температурным параметрам. Трудно было дышать. Проблема чистого и свежего воздуха особенно остро для меня стоит именно в такие дни. Жара сжирает кислород, и чувствуешь себя разбитым и больным именно в такие дни.

Если говорить о жизни мало использованных возможностей, то это именно моя жизнь, её пример. Не было разумного использования всех своих способностей и талантов с точки зрения прагматической. Но у меня и не было особо больших желаний.

Просто, как бабочка, жить нельзя. Нужно постоянно осмысливать жизнь. Без этого невозможно, без этого она не получается. И всё-таки впечатления нужны, как бы неважно с точки зрения физической и моральной чувствовал себя человек.

Молодость. Она недурно быстро и инстинктивно обзаводится детьми, не говоря о друге. То есть строит своё гнездо. Но это генетически. И это объективный подход к миру жизни. Имеющийся у Бориса уголок природы – просто прелесть. Конец сегодняшнего дня ну необыкновенно умиротворённый. Не мыслю его без подведения итогов.

Своей заросшенностью и не ухоженностью лица (забыл электробритву дома) напоминаю скорее австралопитека. Ну а сегодня так непривычно не жарко.

Вот и суждено было попасть в Днепропетровск в 2007 году. Я полагаю, что это – в последний раз, так как сил на передвижение у меня уже нет. Центр города удивительно чистый, но на задворках – как везде. Если бы у меня было такое «ранчо», как у моего племянника, то я мог бы очень хорошо работать здесь и жить. Конечно плюс температурный параметр. Экология у него, на этом месте, ну просто изумительная, плюс, имеющийся у него уголок природы. Лужайка, дендрарий, ну как не назови, но этот небольшой ареал природы - ну просто сказка для меня. Ведь условия и спокойствие для работы – это главное. Однако распогодившееся июльское солнышко не дремлет. И, таким образом, вместо традиционного Кисловодска, этим летом явился Днепропетровск. Я так считаю, что достижение цели, хотя бы маленькое – и то есть благо. А кстати, победами, хотя и маленькими, жизнь тоже красна. И, между прочим, она всегда красна, когда ты трудишься. Стремление к достижению целей и есть жизнь, её суть, если хотите.

Беседка, в которой нахожусь, есть настоящая экзотика. В больших кадках – веерные пальмы, да ещё на фоне бесконечной синевы неба и бело жёлтого строения во французском стиле на фоне аккуратно подстриженных газонов зелени. Фантастика внутри индустриального промышленного города. Однако погода садится, и вновь опускается духота. На примере строения у Бориса я прихожу к выводу, что частная инициатива, с точки зрения реализации, лучше общественной. Она – ближе к цели, и это надо признать, при неприемлемой для меня капиталистической системе жизни вообще. Но кое-что проявляется и в реальных условиях (и конкретных). Я полагаю, надо брать хорошее со всех сторон.

Моя тетрадка – защита от внешне отрицательной, не благоприятной среды. Однако температурный фон всё накаляется, и становится всё выше и выше.

Борика строение – это образец садово-парковой архитектуры нашего времени, настолько всё выполнено с садовой тщательностью.

Пожалуй, лежание в полуголом виде на диване в беседке, это единственный возможный с моей стороны компромисс при таком зное. При таких температурах, наверное, не только я недееспособен. Ну, просто невозможно двигаться.

Лежишь в беседке на диване и смотришь на голубое небо, и белое строение перед глазами, и пальмы вокруг, и кажется, что ты находишься в Сарагосе или Севилье, или на Мальте, или на острове Капри, например. Живьём мне этого не увидеть никогда. Годы ушли, их не вернуть, как не вернуть и жизни тех, кого уж нет. Таков расклад судьбы, и ничего тут не поделаешь.

Я думаю, насколько прямой контакт всегда живее и лучше, чем телефонные переговоры. Приезд в Днепропетровск помог мне лучше узнать племянника, понять его стиль жизни, который вовсе мне не чужд. Надеюсь в будущем на более осмысленные контакты. Ведь я понимаю теперь его лучше, чем прежде. Да, лето в этом году ну просто немилосердно, если не хуже. Живому человеку его просто трудно перенести. При внешней Борика не проницательности, не ожидал, что у него такой высокий, ну просто изысканный вкус. Свидетельство тому его лужайка, скверик, как хотите. Согласитесь, это вопрос эстетики.

Сегодня солнце ну просто невыносимое. Где-то мне вспомнились горьковские слова об Италии: «Не персонажи их, а фон…» Я повторяюсь. Но пока высокий, аномально высокий температурный режим не даёт мне выпрямиться, дело моё будет плохо двигаться с места. Обрести силу и энергию можно только по окончании этого ада.

Год испытаний. Удастся ли поправить зрение? Удастся ли ещё немножечко пожить? Ну, и как следствие, удастся ли увидеть когда-нибудь Израиль? Ну а завет мамы был бы счастьем до конца жизни. О нём в Днепропетровске я и не думал. Всё это – множество вопросов, но пока с немыми ответами. Поеду ли ещё когда-либо в Кисловодск?

Небольшая, колоритная собачация по имени Аслан. Как только кто-то пришлый, собака превращается в зверины

аскал капитализма.

Зашёл в аптеку, где «пропил» две гривны с копейками на бактерицидный пластырь. И заодно по дороге ел зелёную живую абрикосу (дичку), и запылённую до основания вишню (от проходящих мимо много тоннажных автомобилей). Но так хотелось есть их…Я понимал, что все плоды и ягоды у дороги – несъедобные, то есть грязные и пыльные, но соблазн был слишком велик.

Днепропетровск, что мини Москва. И тот же язык, реклама, люди, и гривна в подражании рублю. Ну, словом, процессы те же. Но цены, естественно, однозначно ниже. Ведь покупательная способность неодинаковая.

Из-за постоянного недосыпания происходит постепенная потеря сил, то есть их истощение. Короче интонсикация организма налицо, а бессонница диктует свои условия, то есть мне не даёт спать воротниковая зона, одно из проявлений дурацкого остеохондроза, который ни на минуту не даёт заснуть.

И таким образом я стал мучаться ещё с 14 июня, когда начала поступать вторая волна жары. И в сегодняшний день я просто падаю с ног. И это обострение должно было случиться как раз во время моей столь долгожданной поездки в Днепропетровск. Просто нелепица следовала у меня одна за другой. Июнь, да только ли июнь, оказался месяцем постоянных преткновений, следовавших одно за другим, насыщенный для меня столькими физическими болями. Но это ведь был далеко не конец моим физическим страданиям. Я столько лет стремился в Днепр, и на тебе - всё сплошь несчастья.

Я задавал себе не раз вопрос, как можно в этом пекле жить. Ведь это же геенна огненная. Но продолжаю свой рассказ о невероятно сложных перипетиях с точки зрения климатической. Если бы хотя бы минуту постоять на этом открытом солнышке, этого в полном смысле слова клятого лета, можно было превратиться в медузу. И даже просто мига можно было не сдержать. Я наблюдал из своего убежища – беседки за этим знойным шабашем. Но это ведь была ещё не середина дня. Я полагал, что от такого зноя будут жертвы. Умеренная умственная деятельность при таких погодах явно затормаживается, так как мозги перекипают. Я думаю, что этот зной и камень может растопить, не то, что человеческое тело. Но этот негатив присущ ведь многим странам, не только с жарким климатом, континентальным, и другими. Да, этим более, чем странным летом, земля просто стонала от жары. Я думаю, что сегодня как раз пик для того места, на котором обитаю. В Москве я просто задохнулся бы. Небо – словно бездонный голубой океан. Одной голубой постелью типично небо знойного юга, настолько всё статично, и будто без движения. Перед глазами лишь только три краски: голубизна бездонная, белое строение, и оживляющая несколько зелень лужайки. Настолько всё однообразно. А я ведь уроженец юга, но спустя годы мне солнце это стало ну совершенно невмоготу. Сосуды – на пределе напряжения. Я понимаю, им не хватает кислорода, поэтому они ноют, так как не выдерживают такого напора зноя. Но хватит петь панегирики нынешнему солнцу. Ведь от него то никуда не деться, и нужно привыкать. Однако оно продолжает неправдоподобно полыхать. Даже для жаркого Днепропетровска это – нонсенс.

Но вот приехал я в Днепропетровск, в котором мне, по сути, делать нечего. Другая жизнь, другие поколения, другие люди. Ведь время жить то их, и получать толику счастья от неё. Моя же жизнь давно угасла. Меня уж никогда тянуть сюда Днепропетровск не будет. Ведь прежде я никогда не знал утрат вот в этом городе более горчей… Я здесь чужой, давно нездешний, носитель жизни, которой давно уж нет. И возвращаться к отеческим гробам уже немыслимо, ибо прошлого уже давно нет. Оно – ирреально. Оно теперь лишь только в памяти, которая давно истлела, и не понадобится больше никому. И сам ты – как отживший мир, - пятно уже исчезнувшего, и никогда не возвращающегося прошлого. Но так ведь происходит со всеми периодами жизни, со всеми поколениями уже отживших людей. Сознание всего этого горькое, и желания возвращаться к прошлому уже не может быть. Оно – невозвратимо. Извечная диалектика времени и природы. Копаясь в этом, и сам ты превращаешься постепенно в прах, тем более, что неодолимо, совсем неодолимо успеть за уходящим временем. И надо сознавать, хотя это и горько, что это время - совсем уже не для тебя, что своё время ты уже прожил. И с этим надо соглашаться, ибо иных возможностей у человека нет. Никому ещё не удавалось стать доктором Фаустом. Так что неизбежность будущего – необходимость, ибо остаётся уже угроза отстать от времени совсем. И дело не в отцах и детях, а в очень быстро меняющемся времени.

Быть может хорошо, что в эти дни я – здесь. В Москве пришлось намного б хуже. Да время, к сожалению, жестоко это показало. Ведь после Днепропетровска я просто заболел. Резина, смрад, угарный газ, и выхлопные газы, съедают там не просто кислород, а воздух. Сидел бы в 4-х стенах и задыхался, что и случилось, спустя несколько дней после приезда. Я просто получил очередной инфаркт…

Что жизнь меня обогнала, это вполне естественно, и я не мог поспеть за ней хотя бы потому, что оставался всегда верен себе. И время это меня не разрушало, я защищался от него своей крепкой бронёй его неприятия. Но я не мог иначе. Иначе во мне бы умер не просто человек, а и всё то, что сделал я на протяжении всей жизни. А то, что теперь я никому не нужен, это понятно. Время моё ушло, и безвозвратно. Таков закон природы. К тому же ныне время очень агрессивных. Их не интересует ни прошлое, ни будущее, а лишь они, их собственная жизнь. В этом я вижу большую их ущербность. Ведь родились отнюдь не творцы, а потребители. И факты жизни очень против них. Уже 16 лет со дня ельцпутинского термидора, ни одного открытия, в культуре, науке, и т.д. И чем кичиться? Газмановыми? Но разве это лицо эстрады. Это же вздор. Да, время действительно бездарное, а потому и люди никак не лучше. Виновником, конечно, явился термидор, об ужасах, последствиях которого, никто и помышлять не мог. И разбираться уже в этом поздно. Лишь катаклизм спасёт Россию, систему жизни, бесчеловечную до основания.

Жара несколько спала: во всяком случае, солнечные лучи не так больно жгут. Но уже пятый час пополудни. И после сегодняшнего дневного пекла это просто счастье. И небо столь ярко не очерчивает свою синеву. Скорее синева постепенно превратилась в голубизну, а кое-где и появились облачка. И пейзаж теперь выглядит несколько менее флорентийско – итальянским. И по-спокойнее стало сидеть в беседке, не испытывая дискомфорта от духоты испепеляющей жары. Не задыхаешься и не потеешь. Но день действительно был очень жёстким, этот запомнившийся день 4-го июля. И дышится теперь значительно легче, чем это было днём.

Как сложилось всё невыносимо глупо. Ехать в Днепропетровск в летние месяцы, да это просто нонсенс. Из-за непостижимо человеческой жары всё оказалось смято, дни проходили без ощутимой пользы. Планируемые встречи в городе с организациями срывались. Контакты, которые могли быть столь полезны, не могли быть. Большая здесь была недоработка моего племянника. Ведь нужно было быть сверх наивным, чтобы не понимать, что для таких температур приезд в Днепропетровск был для меня уже сверх неподъёмным.

И можно было выбрать время более приемлемое для приезда. Однако он руководился лишь только своими, личными соображениями, но никак не моими. Ну а в такое время физически в Днепропетровске я просто мучился. Правда лишь в том, что намерение своё я всё же выполнил. И без конца откладывать приезд уже нельзя было. Могилы посетил. Хотя июль – это конечно не время для приезда пожилых людей. И Боря должен был это понимать, однако скомкал всю эту поездку, столь долгое время ожидавшуюся мною.

Июль – это какая-то безумная борьба за жизнь. Просто на грани человеческого фола. Что-то я не припомню в своей человеческой жизни такого напряжения и перенапряжения сил. Я поздно понял, что на таких условиях, которые сложились у меня теперь, люди уже так далеко не ездят. Однако напирал и получил взамен лишь отрицательный эффект. Но я боялся будущего. И мне казалось, что с каждодневной отставкой моих планов, может ничего не получится, и торопился сделать это. Формально – съездил, по сути – нет. Цена теперь таких вояжей и маршрутов сверхдорога. Да, эта поездка на все 100% выпала мне боком, уж слишком тяжела и непроизводительна она была. Но всё же выполнил я долг перед покойными родителями и семьёй моего брата. Пожалуй, поводов у меня сюда приехать больше не будет. И ладно. Забудем это направление. Родных то ведь давно уж нет. Так что в Днепропетровске мне больше делать нечего. А при такой жаре я и не съезжу никуда. Днепропетровск на этот раз - уж очень жестокий и незаслуженный урок после почти 10-тилетнего ожидания вновь посетить родные могилы. Да и в жару вообще мне ехать просто невозможно.

Самочувствие моё сегодня оказалось никуда негодным. На сей раз я даже не смог сосредоточиться.

И, ввиду своей немощи, я оказался колоссальным заложником обстоятельств. Препятствием моему перемещению, я повторяю, была чрезмерно жаркая погода. И больше месяца не мог работать, а жизнь моя, обречённая на бездействие - самая тяжёлая для меня форма бытия. А вообще в нашей семье никто не мог сидеть, сложа руки. Смогу ли превозмочь всё то, что на меня свалилось с началом этого клятого лета?

И если да, то это значит жить. Пока же каждодневно только испытания. И выдержит ли сердце всё это? Пока оно справляется с трудом. Ну а вообще такого паралича энергии и возможностей, как в эти дни, я ещё не знал. Такого со мной в жизни ещё не бывало.

И если эти пытки со мной не прекратятся, то кончится и сама жизнь. Такого адского лета я в жизни своей ещё никогда не переносил. И с точки зрения жизни хожу просто по лезвию ножа. Но паралич движения ужасен. Вот и сижу в полном бездействии и жду изменения погоды. Какой же это жалкий удел?

Очень и очень трудное пребывание в Днепропетровске. Ни одного дня не обходится без физической боли. То, что я плохо стою на ногах – это плохой симптом. Уже больше месяца, как не могу возвратиться к нормальному состоянию.

Итогом вчерашнего явилось повторное посещение Публичной библиотеки, и то обстоятельство, что зав. библиотекой помнит моего отца на посту заместителя заведующего бибколлектором, и то,

что он комплектовал фонд библиотеки. К сожалению, его детище, открытию которого он отдал столько сил (магазин «Академкнига») теперь закрыт. Потомки не сохранили и не уберегли.

Днепропетровск, конечно, очень похорошел. Многого просто не узнать. Ритм жизни стал значительно интенсивнее, чем это было прежде. На базе музучилища теперь создана консерватория.

И так программу пребывания можно почти считать законченной. Сегодня я повидал ректора консерватории в Днепропетровске, возникшей два года тому назад.

Я разрешил им пользоваться моим сайтом в Интернете, но не оговорил, чтобы мои материалы не присваивались, ибо мой материал сейчас им очень необходим. Но как бы ни было, я ж это делаю ради родного города. И в этом моя цель, и в этом смысл. Пожалуй, несмотря на очень большие трудности физического порядка, то есть недомогание и самочувствие, цели свои я выполнил.

Оценивая нынешний Днепропетровск, я нахожу, что он нисколько не стал хуже, со времени моей юности и молодости, и пусть он здравствует всегда, несмотря ни на что.

Жаль только, что « Академкнигу» не сохранили, это горькое детище моего отца. Чего я не смог сделать, так это найти могилы дедушки и бабушки. Да сохранилась ли она вообще, эта давно заброшенная могилка?

По городу не походил я из-за своего ощутимого нездоровья. А что касается людей, они, по-видимому, везде есть, где существует для этого почва.

Местная консерватория носит имя М. И Глинки. И это в некотором смысле символично. Ведь Глинка – русский композитор, но и основоположник и славянской музыкальной культуры.

Днепропетровск - один из городов предстоящего чемпионата мира по футболу. И это о многом говорит. Насколько он похорошеет.

Конечно нынешний визит мой - многострадальный, и, полагаю, что последний. Вряд ли у меня найдутся силы вновь приехать сюда. Да и какая в этом необходимость. Откровенно говоря, мне уже не приходилось выбирать время для поездки. Я опасался, что поехать мне вообще не удастся. В Днепропетровске уже есть консерватория, и можно было начинать сначала жить. Но так, к сожалению, не бывает. Жизнь прожита. Она уже - для других. Быть может она будет счастливее для них, возможно нет. НоВедь судьбы у людей то разные.

Сегодня ливень. Съездили на кладбище. Сделал ещё одну попытку найти могилку бабушки и дедушки, но тщетно. Сплошные буреломы, обломки, темень, да плюс ливень, и что-то увидеть вдали, да ещё сквозь заросли выше человеческого роста – не получалось. При такой дикой запущенности захоронений (ещё с 50-х годов) нужно было бы потратить целый день на поиски. Я полагаю, шпиль на бабушкином памятнике свалился, загородка вся сгнила, и конусовидная половинка сломанного памятника дедушке, как видно затерялись. По-видимому, могилка само разрушилась, и превратилась просто в хлам. Глядя же на родительские могилки, печальные, безмолвные, я понял, что прощаюсь с ними навсегда.

Погода резко переменилась (в который раз!), а самочувствие – неважное. Немножечко тошнит, и очень, очень сонливо. Никак вот середины нет. То солнце жарит до изнеможения, то вот внезапно налетает холод, печаль и грусть.

И так с поездкой в Днепропетровск, столь важной для меня, можно поставить точку. Учитывая уже сложившиеся физические возможности, считаю, что поездку совершил я во время, так как позднее я мог её уже не совершить. Я был в Днепропетровске в1997 году, теперь же – 2007.

Я полагаю, что долг перед отеческими могилами я выполнил. Это – главное. Жаль, правда, не нашёл могилки дедушки и бабушки. Это саднит. Но вот других долгов уже перед Днепропетровском у меня нет.

Да, грустно покидать то место, которое когда-то было родиной. Поездка всколыхнуло всё прошедшее, а главное, уж никогда невозвратимое теперь. Тем более, что я - один на белом свете, и за мной уже ничего нет такого, чего бы можно было ещё вернуть. Такова природа жизни. Ведь в прошлом всё – и ничего взамен. И собственная жизнь ещё теплится во мне, но ведь она же тоже прошлое. Приходится мириться, и принимать всё так, как оно есть, ибо нет такой силы на свете, которая могла бы повернуть что-либо вспять. В и этом главный ностальгический мотив моей теперешней поездки. Днепропетровск уже - не для меня, как бы хорош он не был, а к прошлому уже не возвращаются.

8.08.2007

Рынок на то и рынок, чтобы обманывать людей, то есть покупателей.

Наличие боли отнюдь не лучший аргумент для всякого рода оптимистических рассуждений.

Какого горя не уносит время (Гоголь). Кругом лишь шкура – только за себя. Коллективизм сменился величайшим индивидуализмом.

Самое ненавидимое и мракобесное, что породила для меня жизнь – ельцпутинизм.

«Сколько людей, столько и катаракт» - сказал один больной.

Твори жизнь, пока она есть, а не тащись в хвосте несчастий.

В пророки Солженицын так и не сгодился, хотя и летописцем был. И без душевных генетических стереотипов жизнь не прожил, а с нынешней Россией, её властью, выходит, согласился! Ну а верить в нынешнюю Россию, есть маразм.

Ельцпутины - это не люди, а человекоподобные существа, очень зловредные. С ними природа гибнет.

Я думаю, им не хватает душевного тепла в семье, поэтому они повально держат при себе в своих квартирах эту грязь - собак.

Такой вот склочности, скаредности, как здесь, вернее мелочности, не найдёшь ни у одной общности людей, ни в одной стране мира.

Никогда у меня не было ненависти ни чему, ненависть породили гитлерельцпутины, их нынешние и будущие прозелиты. Почему гитлеры, пиночеты и ельцины уходят от возмездия?..

Как безумно мало честных людей в России. Скопища приспособленцев-подлецов не желают изменения бандитской власти. Эта власть паче царизма в России.

Россия – почти подохшая страна, и ничего ей больше не поможет.

Изуверская по масштабам лицемерия и лжи страна, естественно коварная во всём.

Для чего музей Окуджавы? Почему не Вольтера или Фрадкина? Да потому, что это – мир кухни, который непоколебим. Что Петросян в эстраде. Всеядность.

У этой музыки отсутствует эстетика, то есть нет мысли. Значат она случайна, бездумна, спонтанна.

Иметь в собственности четыре колеса, всё это сверхмечта, престиж в ельцпутинской России.

* * *

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения