Виталий Лоринов

Композитор и писатель

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения

Среди обыденных забот.

28.О7. Именно в "космополитизме" евреев и великая сила их преобразований (Христос, Спиноза, Маркс, Фрейд, и т.д.). Узость национальных рамок не сдвинула бы человечество в их лице в таких размерах...

И во сне у меня дневные мысли: усталость от жизни, то есть борьбы с нею; нежелание далее жить. Потому-то и усталость, а скорее, может быть разочарование, потому что приходится постоянно бороться, то есть не жить, а выживать, или жить в состоянии войны по отношению к действительности внутри себя.

"И в этом мире несчастливом,

Господь свой мир не узнаёт" (Г. Русаков -"Разговоры с Богом").

Постоянно ищу смысла, каждому дню ищу оправдания. Смотришь на безнадёжно тупые лица пьяных, и невольно задаёшь себе вопрос, ну зачем и для чего они родились?.. Хотя, конечно, никто у них разрешения появиться на свет не спрашивал.

29.О7. "...привычкой любое дело доводить до конца (Г. Онуфриенко, "Знамя",1997). "Созидай, но не обладай, трудись, не ища выгоды, добивайся цели и не гордись" (Лао-цзы).

"Что поделаешь - годы уплыли,

и спиной повернулась страна" (В. Чубаров - "Железные цветы").

"Всё, что бренно, желает продления" (А. Камю). И у него же: "...важность героического, над человеческого усилия, - в момент, когда человек испытывает кризис...воли к жизни, кризис желания жить".

"Не спеши! Не пугайся! Ты - умер! "(Тибетская книга мёртвых).

"Смирение сердца -надёжный залог

сужения будущих планов"(В. Чубаров, "Железные цветы").

3О.О7 "Ещё раньше у меня бывали такие дни, такой пустоты, неприкаянности...Вот уже месяц я живу так, и это не проходит. Я просыпаюсь... среди ночи...стал глотать любую ерунду, лишь бы не оставаться с незанятой ничем головой"(Г.Шпаликов,"Знамя",1997).

У меня опять приступы страха. Причины как объективные, так и субъективные. Трус и "самомученик". Если уступлю, то не выживу... Стало побаливать сердце. Но оно всегда так: "всякая болезнь - к сердцу".

На тумбочке, в чашке был яблочный сок. В него попала оса. Я ложечкой осторожно её, живую, вытащил, и бросил в открытое окно. Через полчаса опять в чашку попала оса. Не знаю, та ли самая, но уже - в кефире. и вновь "спасал".

Все несчастливы по своему, вернее каждый считает, или почти каждый, что он не очень счастливый, что ему не очень везёт в жизни, и т.д. Это потому, что любой человек в жизни проецирует на окружающее именно своё отношение к жизни, а не чужое... Я заметил, что тревога, страх, и, как следствие, страдания, требуют "выброса". Это одна их побудительных причин, чтобы записывать (но не единственная, и, наверное, не главная). Правда в этом случае я противоречу себе, так как условием своих записей поставил не факты, а мысли (по поводу событий или фактов, или вне их). Видимо "самокопание" и приводит к страхам, а они парализуют внутреннее состояние, волю... Я понимаю, что в основе моих страхов - прошлый, не совсем положительный, но, скорее, негативный жизненный опыт. Признаюсь, что с завистью читаю публикации в разделе "Мемуары, архивы, свидетельства" (журналы "Знамя", "Звезда", "Октябрь"). В чём тут дело, ведь я же композитор, и меня должно беспокоить издание нотных знаков, а не литературный труд. Но ловлю себя на мысли, что я хотел бы быть услышанным, потому что нуждаюсь с кем-то "поделиться"... Может быть это проявление эгоцентризма, но я никогда не мог молча, а следовательно один переносить то, что меня беспокоит...

Странно, но покойный Г. Шпаликов не простил А. Фадееву его алкоголизма, а сам, далее ( " Людей теряют только раз... " - " Знамя ", 1997 ) признаётся, что уже два года, как пьёт.

3О. О7. " ... потому что жизнь опровергает все самые лучшие душевные союзы"

( Г. Шпаликов ).

"... если Бога нет, то всё дозволено " ( Б. Соколов).

После обеда я пошёл на угол улицы купить мороженое, но ларёк был закрыт. Ко мне подошёл высокий старик, так лет около 7О, и спросил:

-"Один? " Я кивнул. Он: - "И я один" (приглашая выпить). А на солнце - больше 3О градусов. Я - ему: - " Извините, я не согласен, и так жить тошно".

Да, время существует только для живых. "И везде жизнь человеческая есть одна лишь суета да маета" (Н. Шмелёв).

Я думаю, что возможность так беззаботно жить в больнице, превратив её для себя как бы в Дом творчества, появилась у меня не потому, что я это "заслужил", и не столько потому, что я болен, сколько потому, что летом мало кому больница нужна, а больные больнице нужны, иначе для чего же она, больница?.. А мне летом, одинокому, деваться то некуда...

Автомобиль личный - словно женщина . Требует ухода.

31. О7. У меня "райские" условия для работы, то есть одноместная палата. Меня кормят, и только дурацкие, всё обостряющиеся с возрастом навязчивые мысли мешают ощущению повышенной степени удовольствия от той жизни, которую я здесь веду. Этому в огромной степени, то есть получению удовлетворения, способствует лето, то есть солнце. Я должен бы наслаждаться покоем и беззаботностью, которым споспешествуют больничные стены, но этого почти не происходит... А впереди ведь осень и зима, то есть предостаточно временя для, мягко говоря, ипохондрии. Но я час в день отдаю сочинению музыки, остальное время читаю периодику, то есть журналы, и делаю для себя необходимые выписки.

Разбудила меня в 6-м часу утра назойливая муха, всё время садившаяся на моё лицо.

"Первым здоровается тот, кто умнее " (английская пословица).

"От тюрьмы, как и от сумы - не зарекайся... "Когда прогуливался, откуда-то налетела собака со свирепым оскалом, норовя укусить. Я отчаянно махал кулаками по воздуху перед её мордой, чтобы отбиться, пятясь назад, и понимая, что если побегу, она меня тут же сзади укусит. Тут и собачья защитница нашлась (лет 36 - 38): " - Ты чего её дразнишь?.."

Старшая медсестра, даже не постучавшись в дверь палаты, будто меня нет, в который раз кому-то показывает, что в отделении уже есть одноместная палата (после ремонта). Все, как правило, восхищаются. Да, но я в ней работаю, а тот, кто придёт после меня, ничего не будет делать, только жрать, и спать. Уверен...

Погибаю от духоты, особенно днём. Странный климат в Москве. В Петербурге и лето похолодней, зато зима помягче, в Москве же всё наоборот.

Вообще собаки - недобрые животные. Недаром существует поговорка: "Злой, как собака".

Ни один мало-мальски мыслящий творец (я имею ввиду художника по профессии0 не обходится без Бога, хотя некоторые - и не без скепсиса, но отрицать - никто. Я искренне "скорблю" по бывшей советской Прибалтике. Как жаль, что это теперь - "заграница". Какие замечательные места, какая своеобразная и чудесная земля.

1. О8. Либо жгучее солнце и духота, либо идёт дождь, середины нет.

Самое не стоящее дело - молодым возиться с собакой.

Напротив моего окна, на ветке дерева, опять сидит ворона, и методично, через равные промежутки времени, по три раза каркает. А сейчас - один раз два, и по одному разу с интонацией вниз, Что-то это означает на её языке...

"Счастье же в том, что человек не устаёт накапливать в душе богатства, рассыпанные по земле, и не гонится за теми богатствами, которые толстят суму и тяготят душу..."

(Г. Семёнов - "Поэзия возвращения", "Знамя",1997). И у него же: "В нашей стране человек, оставшийся самим собой, уже герой..." И далее: "- вот, что заставляет писать, уходя от гиблой реальности в реальность, насыщенную чувствами и красотой".

Гляжу на небо: думы мои, передумы...

"Разочарование - первая улыбка истины (Метерлинк).

На улице - парная. Во дворе больницы - сникшая от разъярённого солнца листва берёз. Стоят берёзы не шелохнувшись, словно потупив очи... Вечерние блики солнца не похожи на утренние. Утренние - звонкие, яркие, весёлые, молодые; вечерние блики - усталые...

Какая прекрасная мысль у Георгия Семёнова: "В России можно жить только по любви". А это - тоже его запись: "Иногда вдруг, в пасмурные, холодные дни августа, разбередит душу такая тоска, что хоть на стенку лезь..." Видимо, в конечном счёте, и в основном у людей "всё мерзко и страшно, как и на душе моей, измученной

(Г. Семёнов).

2. О8. Как тяжело жить в стране, где "отыгрываются" за счёт народа. Их политика, то есть власти имущих, которые захватили "трон" за счёт "крови" так называемого "социализма", во 1ОО крат хуже и гаже. И только на этом, то есть народном ограблении, и строится. Лучшего они придумать не могут, при этом своего не упускают.

3. О8. " О одиночество всех дарящих! О молчаливость всех светящих" (Ницше).

"Для того ли дана нам душа, чтобы жить, покоряясь и хныча,.." И далее: "И, однако, под любимым кровом, вновь уподобляясь ноябрю, заражён уныньем, как микробом "

(В. Корнилов).

"...инстинкт не ошибается. Инстинкт самосохранения древнее ума"

(Г. Бакланов - "Подводя итоги").

Вот у меня характер! Всё воспринимаю в гипертрофированном виде. Нет, я и раньше был паникёром, но не до такой степени. Словом, видимо, возраст... Как это ни странно, но в эти жаркие и душные дни начала августа, с большой тревогой думаю о зиме, которая, казалось бы, нескоро. Зрение плохое, квартира у меня - не светлая, вот и боюсь ничегонеделания, то есть того, что работать и писать - не смогу... Да и в такое время года не избежать, мягко говоря, хандры...

Солнце, которого не хватало прошедшей зимой, а, особенно, катастрофически, прошлой осенью, теперь "достало" всех и вся: от севера до юга.

Кто знает, на каком витке от 6О, оборвётся моя жизнь, но то, что это будет начинаться с цифры 6, сомнений нет. Шнитке умер на 65-м году жизни, мой родной брат Мика - на 63-м, а самый близкий друг, Толя Рябкин - на 6О-м. Будучи в Днепропетровске, в апреле 1998, я позвонил Толе, ничего не подозревая, по его телефону, но телефонная сеть ответила, что "такого абонента нет". Тогда я позвонил в музпедучилище, где Толя работал, и мне его смерть подтвердили.

4. О8. Временами становлюсь очень зол. Несмотря на хорошие условия пребывания в больнице, понимаю, что моё бытие не есть благополучное.

Очень многое меня тревожит, и это естественно. Я же не живу в вакууме, всё проходит через меня, и далеко не последним является неудовлетворённое авторское самолюбие. Может быть это подсознательная зависть?.. А. Шнитке написал музыку к 6О-ти фильмам (и какую!), а я (правда, такой возможности мне никогда не предоставляли) - ни к одному...

Женщина на подиуме ходит, вихляя задом то вправо, то влево.

Я помню, что как-то раз виделся со Шнитке, в году 1989. Было это в Медчасти Союза композиторов, когда я туда зашёл. Он предложил мне сесть на его место, ошибочно полагая, что я старше его. А в другой раз мы виделись с ним, когда Рамиз Ибрагимов (композитор) интересовался его, Шнитке, работой в консерватории... Разговор о нём зашёл тогда, когда я был на ФПК (факультете повышения квалификации), и посетил класс, где работал профессор Евгений Кириллович Голубев. Речь шла о дипломной работе Шнитке, оратории "Нагасаки", в связи с которой японское посольство в Москве предложило исполнить ораторию в Японии. Но в руководстве творческой организации чинили препятствия к этому. Голубев мне сказал тогда, а было это в 1974 году: "У нас это умеют". К этому же времени относится и ажиотажное, среди студентов, прослушивание в МГК записи 1 симфонии Шнитке, исполненной в Горьком. Помню, что полистилистика её (в 3-й части джазовые интонации) вызывала неоднозначную оценку...

"Путешествующий растягивает жизнь" (А. Уланов).

"Если надежды нет - всё равно писать. Уже не ради прекрасного и вечного, а чтобы спасти от распада самого себя" (И. Померанцев, По шкале Бофорта). "Трагизм бытия - лишь мощный побудительный стимул к совершенствованию" (Е. Ямбург- Школа для всех).

В алексеевской больнице работала медсестра, 43 лет уже, но очень недурна собой, но жила одна, с красивой дочерью лет 22 - 23-х. Потом я понял, почему она одна... Характер!..

6 дней жары буквально истерзали меня. Палата - на солнечной стороне.

5. О8. Одноместная палата с плотно закрывающейся дверью. Манера открывать её снаружи, не стучась, притом от зав. отделением до санитарки. При этом каждый раз вздрагиваешь от неожиданности. И, конечно же, не раз заставали меня при переодевании, то есть обнажённым, если не совсем голым. Не могу понять, зачем это. Быть может желание застать врасплох? Я думаю, что это - обыкновенное бескультурие. Эту же манеру перенимают и женщины - больные. Кабинки для душа задвижек не имеют, и когда слышат, что кто-то там есть (журчит вода), то смело открывают. Я же оттуда, озлившись: "Постучаться же можно?". В ответ запоздалое, если бывает: "извините..."

Я давно заметил, что бестолковое стояние в проходах, неотъемлемая черта психически нездоровых людей.

На обочине тротуара (по ул. Ставропольской, 44) лежал мужчина, на спине, широко раскинув ноги (в кедах, спортивных шароварах и футболке), головой к дереву. Сумка с вещами находилась метрах в 2-х, 3-х от него, прямо на тротуаре. Кто-то проходил мимо, равнодушно, кто-то, остановившись на миг, и внимательно посмотрев в его сторону, проходил затем, не задерживаясь. Я подошёл, легонько пнув ногой в его ботинок. "Жив?"- спросил я, и увидел, что его глаза открыты, и он что-то пробормотал. Подошла пожилая женщина, сказала, что у неё есть валидол. "- Может вызвать скорую?" - ещё раз спросил я. "-Может"- пробормотал он. Я - к подъезду дома, в торце которого всё это происходило. Никого. Увидел на балконе мужчину, окликнул его. Тот - ноль внимания. Затем кричал восслед уходившей женщине. Потом она подошла и бросила мне: "Звоните сами". Я увидел девочку с собачонкой на руках. Я попросил её: "Скажи маме". Она тут же передала собачонку другой девочке и побежала. Лежавшего окружили несколько человек. Одна, лет 36, сердобольная, села подле него, положила его руку в свою, приказывая ему дышать. Мужчине было лет 55.Женщина начала всхлипывать. Девочка, откликнувшаяся на мою просьбу, прибежала и возбуждённо доложила мне, что "скорую" вызвала соседка её мамы. Я поблагодарил её. Какой то мужчина, проходя, дал две таблетки нитроглицерина из пластмассового тюбика. Кто-то спросил его домашний адрес, он назвал.

"Ул. Судакова? Это далеко отсюда?.." Какой-то молодой парень со стриженной наголо головой наклонился к лицу лежавшего, и что-то тихо выспрашивал у него. Я решил для себя, что не уйду, пока не появится "скорая". Прошло минут 25. Я стоял лицом к мостовой, высматривая машину. Стриженный вдруг резко поднялся и сказав, что сейчас заберёт его, быстро пошёл через проезжую часть. Спустя несколько минут, сидя за рулём "шестёрки", он резко въехал на тротуар. Я сказал ему, что вот-вот должна приехать "скорая". Увидев, что нас всё-таки двое (я, и не отпускавшая руку мужчины склонённая женщина), коротко сказал, что если никто не приедет, то минут через 5-7 он заберёт его. И, развернувшись, уехал. Следом уже разворачивалась для въезда "скорая", которой я, подняв руку вверх, крикнул. "Вижу"- последовал ответ водителя. "Скорая" резко затормозила. Из кабины вышел врач со статескопом. Наклонившись к лежавшему он спросил: "-Что-нибудь болит?"

"-Сейчас ничего. Спасибо вот доброй женщине".

"-Вы сегодня водку пили?"

"-Пил..."

"Жизнь коротка, искусство вечно".

"Время - это отличие предмета от себя самого " (Декарт).

Когда женщина курит, для меня это есть последнее её слово.

Да, мало осталось теперь в России неординарных личностей.

6.О8. По аппетиту можно определить состояние здоровья организма. Если он есть, значит организм функционирует нормально.

Что делать с рублёвым пенсионным вкладом. Менять ли его на доллары, или нет. Ну, будет как в старом, старом анекдоте: Приходит к ребе (раввину) человек, у которого есть деньги.

"-Ребе, что делать с деньгами, денежная реформа будет?.."

"-Подождите минуточку" (он весь - внимание к вошедшей свадебной паре).

"-Скажите ребе " (обращается невеста) "- какое платье мне надеть в первую брачную ночь?"

Ребе: "- Как бы вы не поступили, вас всё равно вы...т. Впрочем, как и вас тоже " (обращаясь к человеку с деньгами).

Я уже давно заметил, что мой сон - очень частая причина, прямо скажем, не очень хорошего настроения почти на весь день, или хотя бы его половину. К тому же мои частые сновидения имеют зацепочку от дневных мыслей, но в сновидениях они приобретают совершенно иное развитие и принимают другой вид.

"...чем выживать в толкучке отупело,

и, чувствуя, как вязнет каждый шаг,

тащить во мрак скудеющее тело,

сквозь духоту процентов и бумаг" (В. Гофман, "Знамя", 1997).

Сходство и внешнее, и поведения - торговки мороженым в ларьке, и

молодой женщины из санаторного отделения психбольницы.

Пару недель тому назад дал почитать зам. главвврача больницы свою "Повесть о фронтовом детстве", которую в год 5О-тилетия окончания 2-й мировой войны написал и начитал в эфире по радио "Алеф", а затем рассказал о ней в открытом эфире по 2-му каналу радио России. Он встретил меня на лестнице 2-го этажа моего отделения и сказал с аффектом, что он прочитал её.

Я:"- Ну я рад, что вам понравилось..." Он: "- Я вообще люблю этот жанр".

Глупо умереть из-за денег, но я не виноват, что приходится переживать из-за этого рублёвого вклада. Я же специально не копил, я всегда жил очень скромно, аскетически, а пенсия в сберкассе накапливалась. И так не хочется менять на доллары, ведь придётся тогда их хранить, и, значит, они попросту будут лежать. И ведь ясно, что рубль всё время обесценивается, но я не решаюсь, что-либо делать и успокоиться не могу. Я уже один раз, из-за этих гадов, потерял все свои сбережения (все гонорары, которые копил всю жизнь), более 45 тысяч рублей, и теперь снова нахожусь под реальной угрозой уже новой потери. Господи! Помоги мне обрести покой, укажи пути, чтобы выйти из этой, уже почти полтора месяца тяготящей меня ситуации. Услышь мою просьбу к Тебе, и вызволи меня из этого плена. Аминь!

7.О8. Я устал уже всю жизнь бегать за "синей птицей". Псалтирь (36:7): "Покорись Господу и надейся на Него. Не ревнуй успевающему в пути своём, человеку лукавнующему".

В отделении делают ремонт. Парень невысокого роста в кепке с козырьком, прекрасно столярничает. Я его спросил, откуда он это так хорошо умеет. Он сказал, что жизнь заставляет. А я ему говорю, что ничего из этого не умею, хотя мне некому это сделать. "- Значит вам это не надо, значит вы другим занимаетесь" - сказал он.

Конечно же растрачиваю свою душу по пустякам, беспричинно волнуясь. Мне кажется, что живётся мне горше других. Ведь даже в больнице, где я защищён от житейских забот, и то временами душа рассыпается. Нет человека без страданий, так что моё "эго" - не исключение, но, в силу вышесказанного, моё неблагополучие явнее...

"...теперешней жизни, требующей ежедневных усилий для ежедневного же обретения прежде железно гарантированного "прожиточного минимума", разумея под ним не только элементарную "продуктовую корзину", а ещё и некий свод целеполагающих императивов". (А. Агеев).

"Бытие - это созидающееся. Бытию не на что опираться, потому что его опора - ничто. Вот и остаётся ухватиться за себя самих, каждый миг себя творя... Наш исконный удел... не ущерб, не полнота, но возможность" (Октавио Пас). "Мгновение величайшего сосредоточения и величайшего расслабления: ...мы трепет тёмной травы под ногами, мы - скрип дерева в холодную ночь. Это единственный, доступный всем людям рай, доступный "при условии", что они забудут о себе самих". (Октавио Пас).

Только то интересно, что правдиво, поэтому я не читаю романы современников, ибо реалии теперь интереснее, чем выдумки.

Вспоминаю день смерти Сталина. В школе - классное собрание. Отличник учёбы,

8-классник Шульц, выступает и говорит: "Врагам не удастся повернуть историю вспять". И, в день похорон мы, всей школой - на площади Горького, в Днепропетровске. Вся площадь до краёв заполнена народом. Моросит мелкий холодный мартовский дождик. Все стояли без головных уборов, кроме одного, преподавателя черчения Синчукова. Он стоял в шляпе и шляпу не снял. Я носил на рукаве пальто красную траурную повязку, как многие взрослые. При встрече все спрашивали друг друга, как мы будем дальше жить, то есть что с нами будет...

8.О8. Жизнь берёт своё. Люди не хотят, или не могут ждать. Лидия Гинзбург, после заключения, к отцу В. Аксёнова не вернулась. Брак Солженицына с Натальей Решетовской (1-й его женой) распался, когда он ещё сидел в лагере. Лариса Богораз рассталась с Ю. Даниэлем, когда он ещё не вышел из заключения. Дуня Пушкина ждала Кюхельбекера 2О лет, но не выдержала, вышла замуж, не надеясь его дождаться. Но жена Шаламова ждала его 25 лет, а когда дождалась... развелись.

Тёмно-лиловая, чернильного цвета туча прошла стороной. Странно, что мужчины теперь ходят в шортах, с голыми ногами, а женщины, наоборот - в брюках, словно женщинам нечего показать, или того хуже, что они что-то скрывают…

"Жизнь есть бесконечное пересыпание песка, который бесконечно заполняет пространство жизни" - утверждает Кобо Абэ.

Синее небо как море, в котором прозрачные льдины - облака.

"Подлинно совершенная суета всякий человек живущий" (псалом 38:6).

"Беззапеляционность всегда связана с некомпетентностью" (С. Боровиков).

9. О8. Я видел Наума Коржавина один раз. Это было в Кишинёве, в конце 6О-х годов. Это был коренастый человек лет 45-48, очень близорукий, с большими толстыми очками, вернее крупными стёклами в них. По-моему было это в республиканской библиотеке им. Крупской, где работала Любовь Верная, с которой, как мне потом сказали, он уехал в Америку.

Человек даже самый талантливый, с чисто человеческой стороны лишён идеала; а может быть даже наоборот, у него аномалии с фрейдистской стороны. У художников эротики наверняка больше...

Сегодня мне кажется, что я схожу с ума (тревога, тревога и тревога...).

"...драматичного раздвоения высокого, почти космического духа и хилой плоти "

(Э. Герштейн о Н.Я.). "... превратить его (человека ) во внутреннего эмигранта"

(Н. Шмелёв).

"У него нет ни малейшего прибежища, пристанища. Поэтому он отдан во власть всему, от чего мы защищены (Милена Есенская к Максу Броду. О Кафке).

"Весь Кафка - символ одиночества, постоянной борьбы с самим собой и своим окружением, символ потерянности человека в этом мире ".

"...творчества, в котором он спасался от терзавших его мук и химер" (Евгения Кацева). "Ты тоже имеешь оружие" (Ф. Кафка). "Цель - выживание, задача - сопротивление "

(М. Айзенберг).

Часть вторая.

1О. О8. Чем так привлекает мемуарная литература. А потому, что это "рассказы о жизни", с которой вольно или невольно сравниваешь свою...

"Троепольский прав: неудачи, беды и прочее в том же роде, надо преодолевать работой" (И. Дедков - Обессоленное время). Ничего нет кроме работы... Высшая правота в такой отдаче работе, в таком "аскетизме".

Женщины в 19 отд. заметно отличаются по своему поведению от мужчин. Так одна из них, пожилая - очень тревожно суетливая. Как только видит чью-то тарелку во время еды в столовой, тут же бежит ставить рядом и свою, словно не может самостоятельно решить, где ей сесть.

Я увидел на столе таблетку ноотропила у Эли, молодой 22-хлетней особы, недавно поступившей, и сказал ей, что это хорошее лекарство, на что она ответила: "- Ну хватит врать то".

Тяжело на душе, потому что всё осознаёшь.

"Жизни мышья беготня,

Что тревожишь ты меня?

Что ты значишь, скучный шёпот?

Укоризна или ропот

Мной утраченного дня?" (А. С. Пушкин).

Сегодня похоронили Шнитке. По телеканалам говорили, что написал музыку к 6О фильмам; в другой раз более, чем к 6О; в третий - около 6О. Рождественский в последнем слове к нему, почему-то заглядывал в листки бумаги, которые он держал в руках. Вчера телекомментатор назвала его "великим гением", как будто гении бывают великие или малые. Гений всегда один, если гений. От композиторов выступал Дашкевич, именитый композитор "несерьёзной" музыки... Шнитке - полу немец,

полу еврей, принявший католичество, а отпевали его по православному обряду. Нет, это хорошо для него, но во всём этом процессе его похорон в Москве (так мне казалось), сквозил какой то "комплекс неполноценности" России. Ведь в последние годы жил он и умер в Германии, а не в России... Ан нет, он наш. В конце концов, есть в Москве и костёл...

Женщина со сморщенным, старчески дряблым не по возрасту лицом, из женского отделения, пошла второй раз мыть весь второй этаж. На вопрос, зачем она второй раз моет, ответила, что не мыла. Может быть после таблеток придёт в себя...

Я вспоминаю альтовый концерт Шнитке, видимо не самое лучшее его сочинение. Играл Башмет в БЗК. Что делалось в смысле бисирования... Притом, со стороны молодых людей. Я абсолютно честно заявляю, что их "восторг" был данью моде. Такой же данью, как появление Бурбулиса или Черномырдина на авторском концерте. Кстати, этим они только дурачили самих себя. При этом, вне всякого сомнения, Шнитке большой, учитывая концепционность его творчества, наверное, великий музыкант, ибо мне представляется, что он "звено в цепи..."

А кто же всё таки написал "Тихий Дон" Шолохова?..

11. О8. "Сколько можно так жить,

Сколько так, чтоб вокруг никого" (Г. Русаков).

"Я писала, как Бог на душу положит... Вдохновение являлось ко мне... в форме боли, восторга или... от переизбытка я просто не могла избавиться другим путём" (Т. Бек).

"И если невозможно унести родину на подошвах, то почти неизбежно тащить за собою чуждость миру и отторгнутость от мира"(Б. Хазанов, "За тех, кто далеко...").

"Никакое красноречие не может заменить отсутствие мысли" (Ф. Искандер).

"...радость того внутреннего тайного общества, членами которого и собеседниками являются Господь Бог, любовь, природа, призвание и смерть" (Ел. и Евг. Пастернаки).

"Истинную победу обычно приносит не сила, а личный опыт" (В. Кардин).

Как то не хочется об этом вспоминать, но после рассказа Ан. Жигулина "Должок" ("Знамя", 1998), вспомнил я, как не имея где жить в Кишинёве, находясь на 1 курсе вечернего отд. консерватории, я попал в большую полуподвальную комнату общежития, где временно проживали заочники. Туда мне разрешил, с большим трудом поселиться, мой педагог Гуров Л. С., будучи уже ректором консерватории. Руководил "действиями" заочников некто Иванов (40-летний духовик из Черновцов) - ярый антисемит. Они издевались надо мной, не впускали до ночи, требуя "справку " от ректора, оставили мне поломанную кровать, если предварительно не выломали пружину. Вообще мой жизненный путь был постоянно усеян подобными "кровоподтёками", из-за моего происхождения. Однако давно к этому привыкнув, я не удивлялся очередным выходкам; я уже воспринимал это как должное. Я помню, как работавший в одно время со мной в этом же вузе преподаватель Остроменский (поляк по национальности) както с удивлением спросил меня, правда ли, что я - еврей, Я ему ответил на это, что я бы даже не знал об этом, если бы мне всё время не напоминали...

Редко какой мой день проходит без сомнений. Главное для меня, и это отношение к жизни выработалось уже лет 2О тому назад, не потерять зря день, или, хоть как-то, оправдать его. Оправдание же я вижу лишь только в полезной деятельности. При этом, при всём моём одиночестве - минимум затрат на быт. Последнее привело к тому, что моя квартира уже более 10 лет - без ремонта, нужно купить чайник и другую какую-либо кухонную посуду, ибо уже всё приходит в негодность, и т. д. Пренебрежение к бытовой стороне моей жизни привело к тому, что кроме пианино и стола, за которым работаю, в моей квартире нет ни одной целой вещи. А что делать с книгами, складированными и заложенными до такой степени, что ими невозможно пользоваться, а продавать их не имеет никакого смысла. Что делать с литературой о музыке и с музыкальной литературой, нотами? Она мне не нужна, а у меня всё меньше сил, и я не уверен в завтрашнем дне...

12. О8. Вспоминаю, что в школьные годы (не то в 9 или 10-м классе) была у меня небольшая финка с перламутровой рукояткой, на которой была выгравирована надпись каллиграфическим почерком: "Гоги, Куйбышев, 1948 г." Наверняка, учитывая годы, принадлежала она какому то урке. Кто и где нашёл её, мой старший брат Мика, или я, не помню. Но только существовал такой закон, что нельзя хранить в доме холодное оружие, то есть финский нож. Это считалось уголовным преступлением (не то, что теперь!). Поэтому спустя какое то время я начал трусить (а вырастал же я таким), и выбросил, дурак, красавицу - финку не то в Днепр, не то в озеро.ю в парке им. Чкалова. А финка то была миниатюрная, величиной с ладонь.

Ровно год тому назад, то есть 12 августа вечером, заехал я в санаторий "Переделкино", а с 13-го сразу стало холодно, испортилась погода, пахнуло осенью, и у меня с тех пор вновь началась депрессия. Спустя год в это время я - в больнице, и вновь очень остро переживаю любой вопрос, беспокоящий меня. И понимаю, что дело уже не в медицине, а в обостряющейся с возрастом форме отношения к жизненным вопросам, вырастающим в моём сознании и воображении до неправдоподобных гипертрофированных размеров. Отсюда страхи, которые могли бы быть устранимы исповеданием. Но всё дело в том, что мне некому, за исключением лишь 2 - 3 человек (теперь их уже нет в живых), всё это высказать. Те, кому я доверяю, могут меня понять и рассеять, хоть на какое то время, мои сомнения. Наверно со стороны это покажется не очень достойным, что столь часто обращаю своё внимание на себя в свете моей мнительности или болезни. Однако это позволяет мне, то есть рождает желание высказывать свои опасения и страхи на бумаге. "Я верю, что не пропаду, если это угодно Богу" (Л. Пастернак к родителям, 16. О3, 1916).

13. О8. На душе тяжко; сказать, что нет покоя, значит не сказать ничего... Каждый день муссируется слово "девальвация", и создаётся ощущение, что ты - словно на волоске... Ну. если не слушать и не смотреть "Вести", разве будет легче?..

Где-то, в году 1986-87 уезжал из Москвы в Кишинёв скорым поездом. По-моему это был поезд пятый, "Москва- Бухарест". В купе, в котором я ехал, оказалось 3 студентки из Канады (из туристической группы, ехавшей до Киева). Я услышал англоязычную речь и осмелился сказать им несколько слов по-английски. Они оживились. "Школьницы или студентки?" - спросил я. "- Студентки" - ответила белокурая, высокая. Меньшенькая, с чёрными цыганскими глазами, тут же назвала по имени всех, ткнув пальчиком в каждую из них. И мне пришлось, естественно, назвать себя по имени, хотя и прожил уже полвека на свете. Затем они, щебеча, и побросав все свои вещи в открытом виде, удрали в соседний вагон, в купе, где находились их мальчики. Постели их были не заправлены, и я остался в купе один. Часам к 12 ночи, устав их ждать, решил улечься спать. Мне была продана в кассе верхняя полка, но я показал высокой из них на себя, и на полку указательным пальцем сверху вниз, и она тут же кивнула головой в знак согласия, то есть поняла меня. Я резонно решил, что, поскольку, зайдя ночью в купе, они, естественно, зажгут свет и разбудят меня, мне нужно предварительно постелить им, что я и сделал, хотя их вещи, и в том числе раскрытые чемоданы, всё находилось в страшном беспорядке. Заснуть, конечно, я не смог, так как был внутренне готов к тому, что они вернутся и не так скоро и спокойно улягутся. Вернулись же они, конечно, глубокой ночью, зашли на цыпочках (а убегали из купе в белых носочках), и в полной темноте улеглись, каждая на своём месте, не проронив при этом ни единого звука.

Киев должен был быть на следующий день, вернее на утро, в 12 -м часу. До 11 утра они мирно спали и всё ещё не просыпались. Встав рано, я увидел сползавшее одеяло у той, маленькой, и сомневался, приподнять ли мне его, дабы не разбудить её. После недолгих колебаний я тихонько приподнял, совсем упавший на пол, конец одеяла и чуть плотнее прикрыл её. Она, не шелохнувшись, приоткрыла глаза, и молча, но необыкновенно выразительно и благодарно посмотрев на меня, вновь опустила свои реснички вниз. За полчаса до приезда в Киев мы успели объясниться. Я назвал им свою профессию, они были изумлены ("живой русский композитор"). Я подарил маленькой, а, по-моему, каждой из них по программке моего прошедшего авторского концерта. Маленькая же, прочитав программку, и стоя на коленках на полке, и пояснив остальным смысл её, почти умоляла меня, чтобы я надписал ей, то есть дал бы свой автограф. Я отрицательно покачал головой, ведь я просто боялся (и был продуктом своего времени). Высокая, в знак благодарности, пыталась несколько раз сфотографировать меня, но я рукой показывал, что не хочу. Лицо её при этом выражало крайнюю неловкость, словно она хотела извиниться передо мной. В ответ она мне подарила канадский флажок с кленовым листом (их национальную эмблему). По кленовому листу на их чемоданах я и догадался ранее, что они - из Канады. Но непосредственно к вокзалу поезд не подошёл. До этого случилась какая-то авария с товарным поездом. Однако, обогнув город, на одном из разъездов, студенты вывалились гурьбой в шортах, других мыслимых и немыслимых одеждах, не успев даже попрощаться, хотя бы махнуть рукой. Я же остался один в купе продолжать свой долгий путь, и стал ощущать одиночество (как видно маленькая всё же оставила какой-никакой след в моей душе). Я до сих пор помню её. По-моему имя её - Салли. Насколько они были раскованы относительно меня, а я - зажат.

"Но в моей то доле,

Спросить кого?

Слишком много боли на одного" (К. Ваншенкин).

"Только работа отгораживала меня от возможных тревог"; "В тягость непроизводительным напряжением - вообще грошовая жизнь" (Л. Пастернак -родителям).

14. О8. День рождения моего отца. Сегодня ему исполнилось бы 95, а умер он в неполных 77. Умер полтора года спустя, после смерти мамы. И это естественно: без мамы мой папа жить не мог. Он буквально таял. Помню его осунувшегося и похудевшего, в чёрной рубашке, которую он уже после смерти мамы не снимал...

Ловлю себя на мысли, что причиной иногда плохого настроения моего - зависть и гордыня.

Уже второй пример вызывает у меня не только сомнения, но и подозрения.

Мне кажется, что окружение, атмосфера, могут не лечить, а напротив. Психотерапия - сложная штука. Я не уверен, что всегда правильно диагностируется нарушение. Если да, то это влечёт за собой соответствующее лечение, главным образом уколы, которые способны изменить поведение. Одно из двух: или изменение внешнего вида в худшую сторону есть проявление болезни, или это воздействие уколов, то есть неправильного лечения, и т. д. Молодой человек лет 19-2О, красивый, холёный. Вчера я видел его с подёргивающимся лицом и измождённым взглядом. Молодая женщина 22--х лет, миловидная, через несколько дней похудевшая, и бесконечно плачущая (её перевели из санаторного отделения в острое). Инженер лет 22-23. Также был переведён в острое отделение. Спустя месяц я его не узнал; вспухшее лицо. Это наглядные примеры воздействия лекарств. Психиатрия - опасная штука. Не зря ею лечили " инакомыслящих".

15. О8. 42 года тому назад, в этот день, умер мой дедушка, Басс Павел Аронович. Он первый среди всех родных умер в послевоенное время, исключая погибших на фронте. Случилось это в 1956 году. Я с мамой и папой отдыхали "диким образом" в Массандре, в Ялте (снимали комнату у одной польки). Спустя 2 недели после нашего отдыха пришла телеграмма. Папа телеграмму ни маме, ни мне, не показал. предчувствие у мамы было тяжёлым. Папа же из содержания телеграммы всё знал.

Мы выехали срочно (удалось договориться с частной легковой автомашиной), чтобы во-время приехать в Днепропетровск. Я помню, что ехали мы ночью, и по дороге меня рвало. А дело было так. Дедушка работал и в воскресный день (был он продавцом в отделе канцтоваров книжного магазина на Кайдаках). Ему было 77 лет. Он вставал всегда очень рано (в 6 часов утра), и уходил пешком на работу. Это был очень большой и далёкий путь. А жил он с бабушкой в одноэтажном домике-хибарке на берегу Днепра по Ломаному переулку, которого давно уж нет (всё давно снесено, и там построены большие дома). После работы он пожаловался во дворе соседке, что у него побаливает сердце, а бабушки дома не оказалось. Он зашёл в квартиру. Окна были открыты. На стук бабушки никто дверь не открыл. Когда удалось проникнуть через окно в комнату, то дедушка сидел за столом, уронив голову на руки. На столе лежал кусочек колбасы. По-видимому, смерть была мгновенной. За месяц до этого умерла его родная сестра в Киеве, но ему об этом не говорили. Всю жизнь он работал, был очень мягким человеком. Его все любили. Так он и остался в памяти "вечным тружеником".

"Поздняя любовь часто пылает жарким огнём" (Проперций).

Было это лет 5 - 7 тому назад. Была выставка изобразительного искусства в Манеже. Совсем близко от меня стоял поэт Андрей Вознесенский. Он перевёл глаза с картины на меня, и взгляд его несколько задержался на мне (как будто я был ему знаком, но это было не так). И встретившись взглядами, он отвёл глаза. Я же правильно понял его.

16.О8. Неприятная сырая осенняя погода. Днём распогодилось. В 4 чача дня я подошёл к 24-му отд. проведать 22-хлетнюю Элю Жиганову. Дверь была открыта. Пожилая медсестра спросила, кем я ей прихожусь. Я сказал, что знакомый. После некоторого колебаний её вызвали. Она, увидев меня, начала плакать, сетуя на то, что её мать к ней не пришла. Я, почему-то, был уверен в обратном. Она мне сбивчиво рассказала, что ссорится с матерью, из-за того, что не всегда слушается её советов, Как мне потом сказали, что семья эта - неблагополучная (не только дочь, но и мать тоже). Эля просила меня ещё раз позвонить, и назвала имя и отчество матери, одновременно спросив меня, почему я не зашёл вчера её навестить. Она сказала, что для медперсонала будет называть меня родственником. Как только я ушёл из её отделения, тут же позвонил матери (дочь боится, что мать не будет к ней приходить, так как угрожает ей отказаться от неё). Оказывается, Эля уже в седьмой раз попадает в острое отд. Ничем заниматься не может и взять себя в руки тоже не может. Я позвонил матери, которая всерьёз недовольна своей дочерью, не хочет её видеть, и сказала мне, что бы я ей, по этому поводу, не звонил. Эта 48-летняя женщина дала мне понять, чтобы я более в их личные вопросы не вмешивался, справедливо полагая, что мои звонки к ней - инициатива дочери. Словом, как бы я не желал помочь, мои поступки всё равно будут неверно истолкованы. Ведь мне - 6О, а ей только 22, и я ей - никто. Вынужден более в 24 отд. не заходить. "Благими намерениями вымощена дорога в ад". "Инициатива наказуема":- сказала дежурная медсестра моего отд., когда я позвонил Элиной матери.

Пребывание в больнице постоянно отравляется сообщениями о возможной девальвации, то есть обесценивания денег. Если бы не это, поганое обстоятельство российской жизни, то пребывание здесь можно было бы считать весьма полезным и плодотворным.

17. О8. В коридоре меня увидела зав. отд., и спросила, есть ли у меня какие-либо жалобы. Я, подумав, ответил, что только на правительство...

Хочется, очень хотелось верить в хорошее, в спокойствие, но не случилось. Полтора месяца и даже больше жил в страхе: ловил каждое слово о девальвации. Чубайс уверял народ, что может спокойно уходить в отпуск, так как девальвации не будет. А этот "дачник", ведь накануне, в Новгороде, заявил, что этого не будет. Ну просто не поверил, что в очередной такой жестокий раз он соврёт... Поистине, что если - клятвопреступник, то будет катиться вниз... Нашёл таки "козла отпущения", Лившица, согласившегося заявить о своей отставке (ведь на кого-то свалить надо!?). "Я де не смог уберечь президента... "Это не только признание девальвации де-факто, но и желание "обелить" так называемого "президента". Короче, Лившиц взял вину на себя. Уж к чему мы только не привыкли, но хуже Ельцина ну просто не сыскать. Ловко, как всегда, манёвр верный! Опять все беды на Руси из-за евреев. Так думали, так думают, и так будут думать всегда. Вообще, если народ, после всего, что он пережил, можно так обманывать, то такой народ и за людей просто не считают, ибо с ним можно обращаться, как угодно. Что ж, народ сам даёт к тому такие основания...

Сон жизни.

(Глава первая)

18.О8. Что такое судьба одного человека, ничто… Люди как мухи, погибают, мрут... Ну, обанкротился ещё раз (правда, многое надо было купить, да и ремонт сделать). Ну так не хочется это делать: нет интереса, нет стимула. Живёшь, тянешься, и вновь проигрываешь... Жизнь теряет смысл; вместо восполнения - постоянная утечка.

Кириенко в моих глазах упал. Хотя он не врал, как Ельцин и Чубайс, но оказался соглашателем.

Такой жалкой и ничтожной судьбы как у России, не знает ни одна страна; ну может быть за исключением Афганистана, где просто убивают друг друга.

В послеобеденное время опять началась тревога, вызванная тем, что нужно что-то делать, а я не делаю (в смысле "спасения" денег). Медсестра Валентина Васильевна сказала мне, когда я поделился с нею: "-У кого много - тот не волнуется, а у кого копейки - тот трясётся". "Правда о 2-х концах, да и те концы утеряны, и пути-дороги к ним не найдёшь" (нар. мудрость). Да, трудно не заболеть психически, живя в обстановке нестабильности, напряжённости, страха, и т.д. Как видно полного счастья не бывает, ибо я должен быть благодарен Богу за такие прекрасные условия, в которых я нахожусь в больнице.

Сорвал несколько яблочек с дерева и положил их в левый карман шаровар, и вдруг почувствовал режущий укол на передней части ноги выше колена. Меня поразила мысль - оса в кармане. Точно. Я тут же вывернул карман наизнанку, и вывалил осу, которая, по-видимому, сидела на яблоке. Когда я его срывал, она ещё успела ужалить мне и кончик мизинца левой руки. Она ужалила меня через материю. Протёр это место ваткой со спиртом.

19.О8. Не могу понять "преимущество" рыночных отношений перед плановой, "социалистической" экономикой. Япония, высокоиндустриальная держава, и иена, национальная валюта падает по отношению к стоимости доллара. Россия, с грандиозным упадком экономики - и тот же процесс, то есть падение рубля по отношению к доллару, то есть тот же процесс. Где логика? Причём здесь мировой кризис? Здоровая экономика должна выдержать это.

Сегодня в лечебном корпусе произошёл такой разговор. Человек, которому лет 7О, или более того, пытался смягчить вину "дачного" президента (от слова "дача"). Этот человек (кажется из 15 отд.) сказал: "- Я стоял у Белого дома" (то есть готов был защищать, когда стреляли). Как будто его вера может отождествляться с поступками того, о котором я говорю с обличением...

Зашла дежурная медсестра и попросила написать благодарность коллективу отделения. Я не возражал, а напротив. И не постеснялся чётко написать свою фамилию и профессию, в отличие от неясных подписей и беспомощных благодарностей. Правда, я предупредил медсестру, что поимённо, кроме лечащих врачей, никого называть не буду. Присутствовавшая в этот момент санитарка, с которой она работала в смену, посмотрела на меня взглядом укоризны (мол, что ему стоит...). Однако, находясь ещё здесь, я не хотел никого выделять, чтобы не было обиды. Но странно то, что есть такая тетрадка благодарностей (это же не торговая точка, а больница), и что меня просили написать тогда, когда я ещё не выписываюсь. Но как я мог отказать...

Уже восьмой год правления этой нового времени, а жить становится всё хуже и хуже... Ну что ж, Римская империя разваливалась 4 столетия, а Россия по своим размерам побольше той...

2О.О8. Из-за сложившейся ситуации с деньгами, у меня наступают какие то парализующие моё поведение моменты. Мне ничего не хочется предпринимать, и, вместе с тем, появляются моменты какой то нестерпимой суетливости… Боже! Укажи мне путь спасения моего, разряди эту ситуацию. Ведь невозможно жить неопределённо; так никто не может.

"Но только искусство, по Синявскому, есть настоящая Белая магия, которая не вредит, а врачует" ( М. Эпштейн, Синявский как мыслитель).

В слабое утешение за ельцинский обвал моих рублей, сегодня дважды ел мороженое, то есть дважды его покупал (при всей нелюбви к нему). Иногда, минутами, секундами, я - в одном шаге от безумия. Я не могу понять такой экономической политики - раздвинуть, то есть повысить курс доллара, в то время как большинство их сосредоточено в руках богатых людей. Это значит обогащение богатых за счёт малоимущих, на руках у которых - лишь рубли. Жаль, что не может прочитать мои отчаянные листки, русский писатель Иван Бунин и жена Ал. Ф. Керенского; "какая теперь расчудесная жизнь и не при большевиках..."

21. О8. Как только успокаиваюсь в одном, начинает меня мучить другое. Звонил руководителю евангельского издания "Благовестник". Хочу попробовать издать мои хоры на поэтические тексты из цикла "Христос в поэзии". Хочу издать за свой счёт, чтоб не пропали деньги. Он сказал: "Хорошо, брат, приходите".

22. О8. Сегодня получил "Благую весть" из Стенфорда (США), что ксерокопии моих оперных материалов по М. Е. Салтыкову-Щедрину будут храниться в музыкальной коллекции их университетской библиотеки. Значит не зря жил, всё же что-то после меня всё-таки останется. Отправлена посылка была туда дипломатической почтой США

директором Русского Бюро библиотеки Конгресса Левнером М. В.

Перевожу письмо из Стенфорда, как могу:

"Библиотека университета в Стенфорде. Стенфорд, Калифорния, 5 августа 1998".

Мистеру Виталию Мироновичу Лоринову, Клязьминская, дом 17, кв. 41, 127644, Москва, Россия.

Дорогой мистер Лоринов.

Библиотека Конгресса направила в библиотеку Стенфордского университета копии партитуры, либретто, клавира и кассеты вашей оперы "Сцены из жизни провинциального города". Библиотека Конгресса не коллекционирует такой тип материалов. Включённые биографические данные и более разнообразная информация о композиции очень полезная.

Я хотел бы выразить Вам благодарность за то, что Вы поделились своей работой с нами. Работа будет каталогизирована, обработана библиографически, что даст возможность поместить её в специальную коллекцию Стенфордской университетской библиотеки.

К сожалению, мы не имеем положения распространять эту работу среди профессиональных и академических институтов, кроме нашего собственного музыкального факультета. Я посылаю, однако, копию этого письма директору оперного театра Сан-Франциско мистеру Л. Мансуори, чтобы информировать его и его организацию в появлении Вашей работы в Стенфорде.

Огромная благодарность Вам за прекрасную работу и благодарю Вас ещё раз за послание её в Соединённые Штаты".

Доктор Войцех Залевский,

Куратор славистской библиотеки.

"...неплохим средством для отвлечения от экзестенциальных мук" (В. Аксёнов).

24. О8. А глас народа в России, вернее, его вопль, власть не интересует. Это очень похоже на правду. Мол, что есть, то есть, и надо расхлёбывать (конечно, не за счёт себя; этого они никак не примут, а за счёт народа, то есть обездоленных), и, таким образом, спокойное существование для себя ей обеспечено.

"Когда на душе становится тошно, то целительно действует приведение чего-либо в порядок" (М. Пришвин - Дневник 1938).

Какая неустроенная и неуверенная жизнь. И жадно ловишь каждую строку о жизни заграницей. И так становится жалко за свою жизнь. Ведь там хорошо и безопасно, и человек, который стремится быть добрым и полезным, как правило, этого и достигает...

"Боль - не нарушение правил" (И. Бродский ).

25.О8. Когда я надеваю на голову капюшон своего спортивного костюма, то становлюсь похожим на "любимца" Примакова, то есть Ясира Арафата.

Вчера зашёл к заведующей. Она спросила о моём состоянии. Я ей ответил, что "как погода". Она сказала: "- значит хорошо. Но я имел ввиду изменчивость настроения подобно нынешней августовской погоде (особенно второй её половине, когда уже пахнуло осенью - утра ведь уже холодные).

Прошлой ночью приснилось, что я купил пустое ведро, а этой ночью я опять прихожу в кишинёвский кооперативный дом ( в котором как будто бы живу). Пытаюсь подняться на самый верх по стенке лифта, боясь упасть. А вначале, учитывая нынешнюю девальвацию, мне принесли пожарный костюм. Я сказал, зачем он мне (потратил деньги на ненужную вещь), и костюм украли. Пало подозрение на Вову Гаркушу, с которым я учился в музучилище, ещё в конце 5О-х годов. Очень хотел оправиться, и когда побежал искать туалет, то увидел огромный зал общежития, в котором все спали, а туалет был прикрыт со всех сторон пальто, чтобы просто не было запаха.

Я составил список из 19 просто необходимых для меня вещей, которые нужно купить (рубли то падают). Но нет у меня никакой воли выйти срочно из больницы, и это покупать. Ну нет никакого желания. И чем я виноват, что происходит обесценивание денег... Почему это должно было случиться, когда я занят совсем другим. Ведь здесь я имею возможность заниматься самим собой, то есть работать. что же важнее? Сохранить деньги..., но как. Если я буду покупать вещи по более дорогой цене, то я скорее их истрачу... Лишь бы не упали совсем до таких пор, чтобы мне не загрызть себя... И на кой чёрт они мне вообще нужны. Всю жизнь только теряю. Да теперь уже и жизнь потеряна...

26.О8. По ТВ передают, что в Москве паника. Население скупает всё, лишь бы избавиться от рублей. Я же отсиживаюсь в больнице, потому что мне здесь довольно неплохо. Дома я бы сходил с ума при нынешней ситуации. В понедельник разговаривал с зав. отд. Она сказала, что я могу ещё быть в больнице, так как мужчин в отд. мало. Сегодня, в среду, до меня дошёл смысл её слов. Прежде, когда здесь было и мужское отд., мужчин, как и сейчас, используют как тягловую силу, чтобы ходить на пищеблок и приносить еду, а также таскать бачки с пищей. Это не только тяжело физически, но и противно. Так вот она наверно именно это имела ввиду. Но я думаю, что в 6О лет можно и не заставлять человека делать это. Есть молодые женщины, которые и в состоянии выполнять эту работу. А как же справляются с этим женские отделения?.. Сами женщины ходят на пищеблок, и никакие мужчины им в этом не помогают. Так как я не очень трудоспособен по этой части, то нужно быть готовым к "эвакуации"...

27. О8. "История вообще неуютна" (Ходасевич).

Я бы мог бы жить значительно спокойнее, если бы не травил бы себя всякого рода беспокойством. Сегодня опять вызывался к зав. отд. Причина моего "оставления " в том, что нужны больные, иначе отделение не будет работать.

Уже поздний час. Как всегда сон есть для меня тяжёлое испытание. Он, по своей нелепице и нереальности по отношению к яви, то есть к пробуждению, отбрасывает меня от реальной жизни на десятки километров назад. Мне стоит немалых волевых усилий возвращаться после этих сновидений к действительности. Это иногда очень угнетает, особенно по утрам. Кстати, этой ночью мне приснилось, что я увидел себя в зеркале и констатировал, что я, по внешнему виду, уже старый человек, а, следовательно, никому не нужный, что, кстати, не противоречило реалии.

28. О8. Редкий сон спокойствия. Я поехал отдыхать на Север, почему-то в Воркуту. Мало людей. Заметил, что женщины узколицы. Познакомился с одной из них, которая меня сопровождала, даже целовал её. Интересовался на вокзале стоимостью билета до Одессы или Кишинёва. Мысль о 2-х неделях поездки на юг, в начале сентября, то есть в Дом творчества. Заметил в моих снах постоянную связь с какой-то ниточкой из реального, то есть сегодняшнего, но, по-прежнему все сны - о прошлой жизни.

Обнаружил в тумбочке всего 2 брикетика от 1ОО-граммовой плитки шоколада, который купил 2 дня назад. В тот момент, когда проигрывал своё сочинение за фортепьяно в холле, костлявый, лохматый, уродливый и в душе, зашёл ко мне в палату (дверь я оставлял всегда полуоткрытой), и обнаружив лежавшую на верхней полке тумбочки плитку, съел её, оставив немного, чтобы мне и в голову не пришло, что мог съесть кто то другой. Конечно дело не в плитке, а в том, что б не повадился украсть что-либо ещё. Я вспомнил, как находясь в марте 1991 года в первой кардиологии центральной больницы России, пьянчуга сестра-хозяйка украла у меня 1ОО руб. Я никогда не выходил из палаты, лишь один раз вышел из неё, и она тут же юркнула, решив, что у композитора можно... На мою беду деньги были на виду. Я вызвал милиционера. Пришёл молодой, белобрысый, всем видом своим показывавший, что он не хочет даже вникать в это дело. "Дескать, рядом с палатой лестница на этаж вниз. И любой может войти "- с ухмылкой говорил он, а зав. отд. ещё и рассердилась на меня, что я предал огласке кражу в её отделении. Но укравшая, денег не возвратила (по принципу "не пойманный - не вор"). А через пару дней на этой почве у меня развился инфаркт. Это - будучи в больнице, на 13-й день пребывания в ней.

В стране невиданный экономический кризис, а "президент демонстрирует наплевательское отношение ко всему, что делается. Вот уж выбрали на свою голову?!..

"Уходя - не медли, уходи-

или мозг взорвётся в одночасье...

Господи, какое это счастье,

Если только юность позади... (О. Бишенковская).

29. О8. У меня постоянная тревога. Я вновь в панике из-за денег. Позвонил Элле Марковне, миссионеру "Евреев за Иисуса". Она мне сказала помолиться, чтобы Господь вразумил меня. По её совету открыл псалом 31, стих 8 ("Око Моё над тобою"), а также главу 1О послания от Матфея, стих 16 ("Вот, Я посылаю вас как овец среди волков: итак будьте мудры как змии, и просты, как голуби").

"Это тоска моя предрассветная

Не оставляет даже во сне" (Св. Аксёнова).

И у ней же: "Краса безобразий называется коротко: жизнь!"

Ну что ж, очень хорошо, что я - в больнице. Мы взаимно нужны...

Неужели так и придётся умереть, уверившись, что зло, несправедливость, не только неискоренимы, но будут побеждать всегда.

Что можно противопоставить этой вакханалии уродства власти в России? Ведь ничего же не меняется. Ну никакого жизненного выхода. Морально, то есть душевно, просто не вынести. Гигантские силы нужны, чтобы жить в этой стране. Уехать, так нет физических сил и воли. Только умереть...

3О.О8. По НТВ вчера передали прогноз погоды на сегодня: дождь, холодно, и никуда не выходить. А сегодня редкое, за последнюю неделю, солнечное утро, и на небе - ни облачка.

Увеличение процентных ставок по вкладам для пенсионеров есть обман. Ведь цены поднялись в этой пропорции уже давно. Так что годовые проценты уже давно обманная компенсация; да и не компенсация теперь вовсе, а постоянный проигрыш.

Опять на пятачке у магазина "Наманган" двое. И один, нерешительно, ко мне:

"Не будешь, не?.."

"Гений берёт своё везде, где находится (французская пословица).

Позвонил сегодня Г.С.Зингеру. Он сразу задал вопрос, где я, и как мои дела. Я ему ответил, что ещё в больнице. Он сказал, что может быть это и лучше, чем дома. Я согласился и рассказал ему, что здесь работаю, то есть сочиняю на отдельные стихи из Псалмов Давида вокальные миниатюры, и что для этой работы я отбирал отдельные строчки из стихов Псалтиря. Он мне сказал, что это - счастье (то есть, что я пишу), что дни даром не проходят. А что, если бы мне пришлось стоять за торговым прилавком, потому что надо было бы кормить семью... Правда Г. С. не учёл, что я уже - пенсионер, но он считает меня молодцом. Я спросил его, почему, за то, что цепляюсь за жизнь? Он мне ответил, что все цепляются.

31. О8. Ужасно ненастный день; дождь и погода, как на исходе осени. К счастью. Не нужно было никуда выходить. Вчера генерал Лебедь говорил по телевидению, что через год доллар будет стоить 5О - 6О руб. Мне кажется, что такого не должно быть, ибо тогда рубль перестанет быть платёжным средством, так как его будет просто не хватать для оплаты импорта. Я не экономист, но думаю, что и он отнюдь не силён в этих вопросах. Если рубль совсем обесценится, то есть ли тогда необходимость им пользоваться?.. Поистине один дурак закинет камень в воду так, что семеро умных не найдут...

1.О9. Ну, вот и первый день осени, хотя она началась ещё с 9 августа. Ещё в августе начались дожди, но вот вчерашний день и сегодня - словно глубокая осень.

Когда я сравниваю свою судьбу с судьбой композитора Давида Финко, то всё естественно. Он ведь родился и вырос в одной из столиц, то есть в Ленинграде, и, естественно, "шагнул " дальше, то есть за пределы страны (в Филадельфию). Я же - из провинции (полвека прожил там), и переезд в 1988 году был для меня Римом! Его и мои расстояния, равно как и достижения от исходной точки, соответствующие.

2. О9. Того, лохматого, который украл у меня в тумбочке шоколад, выписали, притом досрочно, так как пришёл в больницу пьяный. Уходить он не хотел, взял авоську с вещами, подошёл ко мне и подал руку со словами: "Отец, прощай". Я подал ему кисть своей правой руки, зла у меня на него не было.

Телекомментатор сказал, что США проводят свою политику в отношении России ещё с 1991 года, а это значит, что с прихода Ельцина к власти. Ну что ж, об этом нетрудно было догадаться. Но даже живя там, у них, за океаном, я бы никогда не мог приветствовать такую политику, которая и привела к тому, что народ России страдает... Так называемая политика реформ - просто ничтожный блеф. Прошедшие годы всем ясно показали, что кроме разрушения, ничего и не могло быть. Но поразительно, как это всё сходит с рук... Бандиты ответа за это не несут. Они же - власть имущие.

Прихожу на хвойные ванны всегда с опаской, так как сестра очень груба. Она привыкла к такому контингенту, который и при ней, то есть вслух, матерится. Сегодня произошёл такой разговор. Я раздевался в 2-х метрах от столика, куда кладу свою процедурную медицинскую карточку. Она (ко мне): "- У вас последняя ванная!"

Я ничего ей не ответил.

"- У вас последняя ванная, почему не отвечаете? "(спросила грубо).

"- А что я должен ответить. Я же слышу, я не глухой".

"- А что же вы молчите?"

"- Чего Вы грубите мне? Вы самая грубая женщина здесь".

"- Это вы грубо разговариваете " (это она - с больной головы на здоровую). "- Я не желаю с вами разговаривать!"

Я лёг в ванную. Минут через 8 она бросила мне: " - Вставайте!". Я поблагодарил, затем неспешно оделся. Она за это время успела куда то сбегать. Я миролюбиво ей сказал, что "- если Вы считаете, что я грубо с вами говорил, то примите мои извинения". Решил на следующий день, на циркулярном душе, проверить, подействовало ли моё извинение на неё...

3. О9. Поразительное жестокосердечие, или, быть может, дремучее невежество. Жалуюсь на боли в сердце, объясняю, что в таком случае сделала бы "скорая", и обе медсестры отказывают мне во всём. Это равносильно тому, что, увидев человека с сердечным приступом, не оказать ему никакой помощи. А впереди то была ночь, а ишемия у меня, как правило, ночная...

Когда я нахожу в Новом Завете предсказания, которые подтверждаются в настоящее время, я иногда думаю, что, может быть, когда-то человечество уже пережило всё то, что мы переживаем, и по следам пережитого написана и Библия?!

4. О9. Все предыдущие потрясения и катаклизмы Россия, вернее её народ, преодолевал верой. Не духовной, а верой в будущее, то есть созидательной. Теперь же веры ни во что то нет, и никакая "сильная" рука тут дела не поправит.

Работали у концертмейстера, Ан. М. Литвака, над моим циклом (у него дома). Он проигрывал его мне. Почти спорили по заключительному романсу. Он предлагает сокращения. Я кое в чём соглашаюсь. Вместе с тем он иногда возражает против фактуры нескольких тактов, считая, что я не совсем правильно понял поэтический текст. И авторское самолюбие задето: быть может он прав?.. Я буду думать, ведь всякое может быть. Мне показалось, что третий романс ритмически монотонен, но в общем удался. Вообще же цикл - не лучшая моя работа, но я, как правило, долго вынашиваю, то есть время от времени возвращаюсь к уже написанной музыке. С этим же циклом иначе; написан он в этом году. Однако вот ничего менять не хочется. Так что не думаю, что он "не отлежался".

Молодая женщина курит в мужском туалете. За этим занятием я застал её уже во второй раз. Она стала выскакивать из помещения при моём появлении. Я ей сказал, но, не успев закончить, услышал истерическое:

"Ну хватит уже!..."

Я не выдержал, и с повышенным тоном к ней:

"- Я же сердечник!"

Она: "- Я тоже сердечница"!

Я пожалел, что сорвался. Звали её полу собачьим именем "Инга". После ужина, когда она проходила по коридору, мне, почему-то стало жаль её, и я дотронулся ладонью до её плеча, сказав: "не обижайтесь". Она неестественно вывернулась (как это я посмел дотронуться до неё), и глупо гордо последовала дальше, то есть считая себя правой... Но не следовало забывать, что это же - психбольница. Через 2 часа после моей дневниковой записи у неё произошёл "инцидент" с медсестрой (она скандалила и угрожала). Я прошёл мимо и проследовал к себе в палату. Вдруг она оказалась возле меня с криком: -"Это из-за тебя, сука старая!". (Самое печальное в этой истории, что я не сознаю своей старости...)

5. О9. Я , конечно, "неблагополучный". Мне бы плюнуть на всё, и потратить все свои сбережения на туристическую поездку в какую-нибудь страну "повидать мир". Так нет же, не хочется, нет настроения. Бесхарактерность и страх, бесконечный теперь страх после смерти моего единственного брата. Из-за этого я потерял волю к жизни. Мне бы только покой, спокойствие, и никуда уже не хочется. А ведь как я прежде жаждал впечатлений. А теперь даже поездка домой, из больницы и обратно, кажется затруднительной. Да я и боюсь этих поездок из-за своего шизофренического поведения с моими дверными замками. Я бесконечно запираю их и открываю, потом опять всё повторяется, и всё равно я сомневаюсь, закрыл я двери или не закрыл. Разумом я понимаю, что это - навязчивое состояние, но на деле веду себя странно и глупо...

глава вторая

" Делай, что должно, и пусть будет, что будет" (фр. поговорка).

7. О9. Ранняя осень. Холодное утро. Лето окончилось, такое долгожданное. Была то нестерпимая жара, то дождь и холод. Так хочется ещё тепла, ну просто ласковой погоды. Но времени то для тепла остаётся совсем мало. В двадцатых числах октября, как правило,

8.О9. Зав. отд. предложила мне выписаться из больницы на выходные дни, а с понедельника вновь поступить, чтобы пробыть в стенах её заведения ещё месяц. Я согласился, однако в конце дня, с заходом солнца, мне стало тревожно на душе. Я ведь здесь почти вне связи с внешним миром... И как это всё отразится на моих последующих творческих делах?.. Зав. отд. считает, что я должен ограждать себя от всех волнующих меня внешних влияний, включая телевизор. Но как это возможно. затвориться, и ни с кем из окружающих меня больных не общаться... Признаться, что это люди в массе своей неприятные; к тому же на этаже их стало больше (ведь осень, обострения). Конечно, она права; при виде их у меня портится настроение. Однако, как всегда, ищу спасения в собственной душе. А. Н. считает, что не нужно сочувствовать больным, они - больные, и не всегда контролируют себя. Мне тоже кажется, что их жалеть не стоит. Я, из-за своего проклятого одиночества, не имея

возможности ни на кого опереться, и, уже не всегда справляясь с собой, вынужден "сидеть" в доме для сумасшедших, хотя и в санаторных условиях. Они же, имея родных, не в состоянии взять себя в руки. Тогда чего же их жалеть?..

Вчера вечером у меня стала возникать тревога, вызванная вполне реальными опасениями, что зав. отд., предлагая мне продлить срок пребывания в больнице, возможно делает это (вернее хочет сделать) из весьма тривиальных, корыстных побуждений. Продлить срок, конечно хорошо, но я спросил её, можно ли будет продлить больничный (хотя я это зря сказал, ведь он мне совсем не нужен). Она не преминула ответить, что тогда с меня - магарыч. Мне ведь совсем не трудно было понять её, впрочем, как и других на её месте. Но так я здесь существовать не смогу, так как буду чувствовать себя постоянным должником. Сценарий всего этого, впоследствии, я в точности предвидел. И я стал думать и мучаться, как разрубить этот узел, ведь уходить мне ещё не хотелось. Попробую чистосердечно поговорить с ней на эту весьма щекотливую для меня тему. Я не умею обывательски благодарить. Я вспомнил дирижёра Васечкина в Кишинёве, который говорил мне, что " спасибо в карман не нальёшь, и в карман не положишь". Смешно, немножечко цинично, но зато правда. Моё положение моральное усугубилось ещё и тем, что эта девка, которая меня оскорбила ( и о которой я уже писал), пробралась ко мне ночью, в мою палату, с весьма опасными намерениями "расправиться" со мной. А за неделю до этого я высказывал медсёстрам свои опасения, что она может ночью что-то натворить в отношении меня, однако они меня уверяли, и как всегда ошибались, что этого не может быть, но, всё-таки, случилось. И эта баба, в темноте видимо хотела что-то сделать мне (только ей ведомо, что), а это случилось в 1 час ЗО ночи, когда я, приняв снотворное, крепко заснул. Она наткнулась в темени на стул, который спинкой на меня упал. и я мгновенно вскочил, пытаясь выгнать её, и бросился закрывать дверь. Она держалась за ручку двери и оказалась сильнее меня. Я громко позвал санитарку, которая, к счастью, ещё не спала. И Ингу, весьма оперативно, отправили в острое отделение. Она оказалась дочерью врача-психиатра (её мать) из Мытищ, которая, по знакомству, пристроила свою дочь в эту больницу, да ещё в санаторное отделение. Не спал потом всю ночь, не зная, что буду делать дальше, ибо потом ходили разговоры среди больных, что благодаря "блату" её могут вернуть назад, и она может совершить ещё какое-либо насилие надо мной. Непонятно, на кой чёрт дался я ей! И я не спал всю ночь, а под утро мне приснился сон, что я заблудился среди московских переулков, и к кому я не обращался, никто не хотел помочь. Потом с трудом нашёл то, что искал, и, наконец, свою палату, опасливо поглядывая в сторону её палаты. А по беспокоившему меня вопросу (предложения А.Н. о продлении госпитализации), так и поступлю. Плевать мне на последствия, лишь бы покой... Хотя ох как неуверен я был, что этот покой я обрету "на свободе".

Ну что ж, моё беспокойство сделало своё дело. Я пошёл в 15 отд. к Николаю Роженко. У него были проблемы с жильём, и он часто просился в стационар, то есть просить А. Н. оставлять его жить в отд. подольше. Коля мне сразу сказал, что мой прогноз верный, и без "подачки" у меня ничего не выйдет. И так я иду ва-банк. Чтобы как то успокоиться после ночного происшествия, решил пойти я к главврачу, и попросить его оставить меня в больнице ещё на недельку. И вдруг в приёмной встречаю А.Н., которая подумала, что я решил пожаловаться на случившееся. Я ей сказал, что нет, а просто хотел попросить продления, так как не уверен, что останусь ещё, и полагаю, что могут быть у неё трудности с моим продлением пребывания. К тому же я напомнил её об Инге.

"-Вы же её вернёте".

"- Почему? Она будет лечиться в остром отделении".

"-Я полагаю, что вам трудно будет продлить мне срок пребывания"

"-Нисколько! Я же говорила вам, что места у нас есть".

"-Тогда, пожалуйста, не выписывайте меня пока".

"- Хорошо, можете быть и до 2О, и до 25".

"- Дело в том, что у меня уже в течение недели стрессовое состояние"

"- Я знаю!"

Вот в этом то обстоятельстве я как раз сомневался, так как находясь как-то у неё в кабинете, А.Н. мне сказала, что нужно жалеть эту (напавшую на меня девицу), так как у неё нелады с молодым человеком, и т. д. Таким образом я несколько выпрямил своё положение, когда А. Н. обнаружила меня в приёмной главврача. Ведь это означало, что могу зависеть не только от неё. Но тут же сказал лишнее, что мне не хочется ощущать себя должником. Полагаю, что она поняла мою мысль, и, думаю, что это - к лучшему. И так я постепенно прихожу в себя. А на двери моей палаты намалёвано, крупными буквами, помадой: "СТУКАЧ". Я понял причинную связь между случившемся ночью, и надписью на двери. Когда я сидел в кабинете у А. Н. (по её вызову), туда заглянула почему-то следившая за мной эта полубезумная Инга, и увидев меня, решила, что я пришёл жаловаться на неё за то, что было накануне, то есть за курение в туалете…

"- Не звоните моей маме, а то она беспокоиться будет" - обратилась она к зав. отд. Та ей пообещала, и тогда сказала мне, что, дескать, жалеть её надо... Таким образом, когда я поднимался к зав. отд. вверх на этаж, эта девица стала жертвой (а через неё и я) собственных домыслов. Пожалуй, большей женской агрессивности я не видывал. Как следствие пережитого у меня, как всегда после, был сердечный приступ.

1О.О9. Насколько понял я, эта ненормальная, в своём безумстве могла меня и пришибить. Зав. отд. мне примирительно сказала: " - Нас обманули. она тяжёлая". Как можно обмануть; ведь врач отдаёт себе отчёт, когда принимает больного. "Мамаша у этой девки - психиатр из института Сербского"- так говорили некоторые больные, а значит, положили её в более лёгкое отделение по знакомству. Раз это психушка, то выходит, что врач не отвечает за действия больного. Это возмутительно. Если её опять сюда вернут, то оставаться здесь мне более нельзя, небезопасно. Зав. отд., встретив меня в коридоре, признала, что могут быть ошибки при диагностировании больных. Я же, когда выхожу из палаты, всегда предусмотрительно прячу ноты и записи (всё самое ценное у меня) под матрас.

12.О9. Шнитке - это философ в музыке. О прозе Ан. Наймана нельзя сказать, что "краткость-сестра таланта". В том смысле, что краткости у него явно маловато. "Дневник русского читателя" глубоко мною уважаемого Юрия Карякина - заумь.

1З. О9. Вот читаешь письма рано и трагически ушедшего из жизни поэта Сергея Чекмарёва, и думаешь, как можно было таких называть утопистами... Да, возможно, доживи эта светлая душа до трагизма 19З7 года, и его не пощадили бы. Эх, побольше бы в жизни таких утопистов, которые жили прежде, и жертвовали собой во имя счастья других... Что то таких теперь нет. Зато лакеев полно. Гадкая, обречённая на 1О-летия, если не на 1ОО- летия, подлая по своей сути, нынешняя жизнь. И ей, такой жизни, на этой земле - по её теперешним заслугам.

Вчера, по НТВ, Примаков назвал Ельцина крупным государственным деятелем. Это меня очень смутило. Быть гибким может и не плохо, то есть идти на разумный компромисс, но только не лгать.

"Дон Кихот" Рихарда Штрауса. Вариации на рыцарскую тему. Исполнял Ростропович и Агава (2О лет руководящий бостонским симфоническим оркестром). Эта музыка - на пределе человеческих эмоций. Вообще Р. Штраусу невозможно подражать.

16. О9. Поразительно и странно. Я как бы живу двойной жизнью: явь, и бесконечные сны. Ну просто курьёз; на ночь выпил ляривон (от депрессии) и рудатель (для успокоения), а под утро - предрассветные полудремотные переживания в связи с тем, что надел чужие туфли (приснилось), и не могу найти своих, более надёжных, осенних. Вот с этой тревогой и проснулся.

Всего то середина сентября, а у меня уже сердечные приступы, чуть ли не каждый день. Но я человек погоды, завишу от метеоусловий.

17. О9. Какие иногда бывают дурацкие ситуации. На 4 этаже работает массажист -нацмен. К нему всегда очереди. Он объясняет это тем, что пациенты, психически нездоровые женщины, забывают о назначенном времени, а потому не соблюдают его. Уже три дня подряд я поднимаюсь к нему и не могу попасть из-за очередей. Ну что поделаешь, ведь необязательность и не пунктуальность - родимая черта этих людей, даже психически не расстроенных. После нескольких безуспешных попыток- подъёмов попасть к нему, я услышал на этаже крик санитарки Наташи, громко звавшей меня. Я выскочил из палаты и побежал наверх, так как она позвала меня к массажисту. Я был уверен, что он меня вызвал (я его ранее просил об этом), и слегка постучавшись, резко открыл дверь. На его массажном столе лежала спиною вверх обнажённая женщина. Этот поборник нравственности накинулся на меня, хотя я вовсе не был виноват.. Но вот уже вторая половина дня, а он меня всё не зовёт, хотя я поднимался к нему уже З раза. С этим надо кончать, ведь сердце дороже массажа руки. Предупредил зав. отд., что больше к нему ходить не буду.

Я, кажется, по иному начинаю относиться к деньгам. При всём моём скаредничании, и неумении их тратить, всё же стал больше покупать, и не отказывать себе, хотя бы в мелочах. Во-первых, я уже стар, и мало что позволял себе в жизни. Во вторых, столько раз был ограблен (наверно, как никто другой), что жалеть то, что есть, уже нечего. И в третьих, у меня нет интереса к деньгам, к их тратам, поэтому теперь мне наплевать на них. Не буду их спасать, буду что-либо глобальное покупать. Пропало больше - и ничего, я жив. Пропадут эти - чёрт с ними; покой и жизнь дороже. "Самое здоровое для старика - жить в привычном напряжении сил" (Ю. Нагибин - Дневник ).

Давно замечаю, когда относишься к человеку с теплотой, то он отзывчив, то есть оборачивается к тебе своей лучшей стороной. И тогда даже испытываешь радость, радость доброты, доверия и сердечности. Пожалуй, такую струнку мне почти всегда удаётся нащупать в человеке, нужно только быть готовым к этому, а когда срываешься, то результат прямо противоположный.

18.О9 .Сны отравляют мне жизнь. Я нахожу прямую связь с дневными мыслями, но они, сны, почему-то всегда отрицательного свойства. Наверно потому, что в полудремотном состоянии страхи всегда обострены (то есть ночью, когда сознание их реально не контролирует). Всё это - от подкорки, от её постоянного напряжения и натужности.

Сегодня солнечный день, и совсем не хочется думать, что буквально через несколько недель, вернее через месяц, уже возможно будет первый снег.

Да, принципиальность традиционно не сильна в людях. Не могу понять, почему даже одарённые, или известные, и, казалось бы, по этой причине независимые, не имеют чести, теряют своё достоинство, когда соприкасаются с властью.

Почему людей привлекают кладбища, это таинство ушедших жизней. Быть может из-за фантастической или суеверной боязни небытия? "В душевной жизни, как нигде, надо придерживаться талейрановского принципа: поменьше рвения" (Нагибин - Дневник ).

19. О9. "Я злился, а злость излечивает" (Ю. Нагибин - Дневник).

Я думаю о том, что в 6О лет я уже не имею права на любовь, а, тем более, влюбляться: ведь всё это уже бесплодно для других, так как ни у кого уже не могу вызвать ответную любовь, а вот в 59 как-то ещё не осознавал своего "падения". Лишь теперь я окончательно понял и почувствовал это.

Глава третья

2О. О9. Насколько легче писателям. Их переводят на другие языки и издают в разных странах. А ноты, вроде бы, универсальны, но потребность в них у людей неизмеримо ниже. Читаю "Дневник" Нагибина, и поражаюсь его почти постоянному сетованию на жизнь. По моему ему удалось исчерпать себя во всём: и прекрасная проза, и кино. Был 5 раз женат, объездил чуть ли не весь мир, любил охотиться и рыбачить. То есть жил полной жизнью. А что же моя жизнь? (я не из зависти об этом спрашиваю себя). Она, то есть моя - почти полная противоположность его. Как мало я видел и почти ничего не достиг. Хотя как композитор я себя во многом реализовал, вернее, очень немало создал. Но вот отдачи, то есть конечного результата, ничтожно мало (если иметь ввиду практический итог). Что до семейной жизни, то миссии своей как человека и мужчины я не выполнил. Где же мне черпать силы для дальнейшей жизни? Конечно же нужно учитывать размеры способностей, таланта...

Реалии и сон, по-прежнему, у меня как бы две жизни. То мне приснилось, что в моей квартире поселились посторонние люди, то (прошлой ночью), что живя в Кишинёве, не смог продать три свои квартиры (у меня трёх никогда не было). И почему-то все сны наполнены переживаниями; ну вот хотя бы один какой-нибудь положительный сюжет. Я понимаю, что ночные почти кошмары - не без воздействия дневных, тяжких раздумий...

Всё валится, то есть все проекты исполнения моих сочинений. Как может Яковенко бесплатно петь мой цикл на фестивале "Московская осень" под долг, под залог? На прошлом фестивале уже так было. оплачивать же мне им - это как то не принято да и совсем неэкономично. Придут послушать в некотором случае, несколько десятков человек. Уж лучше потратить деньги на издание своих сочинений на компьютере (по два десятка экземпляров). Реально от этого хоть что-то останется...

"...есть интерес к каждому наступающему дню" (Ю. Нагибин).

21. О9. Приснилось мне, что в Верхнем парке в Днепропетровске, рядом с нашим домом, где мы жили, я зашёл в маленький магазин, где увидел множество фруктов, но не вкусных, так как это были дички. Я их насобирал (а яблоки были крупные), но не успел унести, так как пришли продавцы и выставили ценники. Я предложил экскурсоводу, которого как будто знал прежде, чтобы вместо старых деревьев как бы сажать фруктовые и превратить парк в сад. Затем я проснулся. Как тяжело начинать жить, и так, каждый день, с утра. "Мне всегда не хватало дня, сейчас я не знаю, чем его заполнить... Может быть это временное возвращение старой осенней депрессии" (Нагибин).

Яковенко сказал, что ему звонил Флярковский, и просил спеть на фестивале песню. Ну, по дружбе ему, Яковенко, трудно отказать, или спеть юбилейное (так это же выучено прежде). Но учить новый цикл (мой), когда нет уверенности, что концертмейстеру оплатят, и проведение самого фестиваля - под вопросом, так как ни копейки на всё это нет - рискованно...

Сегодня позвонил Б. А. Покровскому. Просил всё же поставить "моего" Салтыкова-Щедрина так, как он сам захочет... Он мне сказал, что его театр России не нужен. Заграницей их любят, а потому платят и заказывают, а в России нет денег на постановки. Он говорит, что я - счастливый человек, композитор; ни о чём не ведаю, так как не смотрю телевизор, и т. д. Я ему возразил, что всё прекрасно знаю.

"Существование без захваченности чем-либо для меня непереносимо"

(Ю. Нагибин). Нагибин пишет в своём дневнике от 11. О4. 1982 года: "Ни одного интеллигентного лица". А что же сказать мне, теперь, на исходе 1998, когда из этой страны уехало или ушло из жизни всё самое способное и лучшее...

21. О9. "Плохо, плохо живёт мир, сколько прошло мимо нас людей "из-за

бугра", и в каждом какое то неблагополучие" (Нагибин - Дневник). "... Я патологически беспомощен в практическом мире" (там же). "Я чувствую себя хорошо лишь когда занят делом, работаю..."

"Всё таки на старости лет всякая перемена обстановки вредна".

"Для меня спасение только в работе,.. пусть "плохой", пустой, ненужной, но в работе".

"Гулять я окончательно разлюбил,.. уж только безотрадные мысли лезут в голову..."

Читал поэзию и публичные выступления Михаила Светлова. Как-то уже не очень интересно; уж слишком он был растворён в своём времени, а потому и угас теперь, как многие. Уже другое время, и этим сказано всё. Однако в подлинной честности, искренности и человечности его поэзии, ему не отказать. Как провидчески он отозвался о поэзии Р. Гамзатова и Вал. Берестова.

24. О9. В понедельник встал передо мной вопрос, как быть дальше.

В санаторном отделении больницы я пробыл уже почти два срока. Зав. отд. напомнила мне о варианте: выписаться на пару дней, а потом, через приёмное отделение, поступить вновь. Я не дал ясного ответа, но взял тайм-аут, чтобы обдумать и перестать колебаться. И я решил поговорить с ней лично, то есть сказать ей, что меня беспокоит, и т. д. Таким образом в разговоре я ей ответил, что если это не вызовет сложности оставить меня ещё на какое то время, то я согласен. Но дело в том (так я говорил), что не умею обывательски благодарить. Я не умею делать подарки. Я могу пригласить в концерт, чем то помочь им (ну, например, печатать выписки из историй болезней и т. д.). Она, усмехнувшись, ответила: "- Ну что ж, мы это учтём". Она заверила меня, чтобы я ни о чём не волновался, однако просила протежировать в литературных опытах какого-то своего близкого родственника (притом на заграницу). Я пока плохо себе представляю, чем могу быть полезен в такого рода делах. Как понял я потом, речь шла о её сыне. Я никуда из палаты не съехал, хотя, признаюсь, чувствовал себя во вторник, зайдя в столовую, как-то не очень удобно (тем более, что дежурившая медсестра утром сделала мне замечание, что я де выписан). Но кашу всё- таки мне дали. А в среду зав. отд. звонила в приёмный покой дежурному врачу, и та меня оформила на новый срок. Таким образом, месяц я ещё мог находиться здесь. Однако настроение всё же было неровным, так как томит и удручает полная неизвестность всех моих исполнительских планов на осень. Сегодня, наконец то, "развязался" с массажистом. Я робко постучался к нему в 9. З5. Он, высунув голову, сказал, что около двери горит табло "не входить и не стучать" (чего ранее никогда не было). И более ничего мне не сказав, закрыв перед моим носом дверь. Я прождал 45 минут в надежде, что он выйдет, и хоть что-то мне скажет, если не примет. Я пару раз позвал его по имени и отчеству, но он по-скотски оказался глух. И я ушёл, а зав. отд. вскользь заметил, что не хотел бы более делать массаж, на что она ответила, чтобы я поступал, как мне будет удобней. Но нервы мне этот хам (иного слова для него не придумаешь) попортил сегодня хорошенько. А вообще чувствовал себя весь день неважно.

Осень - в природе, осень - в душе.

Часть первая

25. О9. Уже холодный, даже по осенним меркам, день. Хоть сухо, но выходить на воздух не хочется. Нашёл подтверждение у Нагибина, что русский наро - самый безропотный, а, следовательно, самый рабский. Уж как ему в теперешние времена насвинячили, и нет ни одного, который постоял бы за себя. Кроме того, постоянными стрессами, сшибками, толчками, перерасчётами, кризисами, этому народу окончательно задурили голову так, чтобы ни на что другое, кроме жалкой борьбы за существование (или выживание), он не был бы способен. Бьётся и суетиться он как белка в колесе... "Годы не сближают людей, это неправда " (Нагибин).

26. О9. Сонливость, печаль, дискомфортное состояние - уже серьёзные приметы и осени на душе. Как-то будет дальше? Началась вялость и отсутствие интереса к работе, а, значит, и к жизни. Сотрудники принесли в отд. несколько стопок книг (за ненадобностью; для них это теперь хлам). Я сразу нужное и интересное для себя отобрал, и отнёс к себе, в палату. А вот читать что-то не хочется. Это первый день моего "не горения" за истекшие три месяца...

Осенью, в холодную погоду, краски у природы ясные. Вчера, на резко очерченном голубом небе, в предзакатный час, видел облака немыслимых цветов: от ярко белых, снежных, до жёлтых; от мрачно синих, до сизых: от палевого нежного, до грязновато серого и тёмного. Теперь если солнышко появляется, то только на один миг, окрашивая всё вокруг себя в золотистый цвет жизни. Всё словно оживает, но только, к сожалению, на миг, ведь осень - пора неустойчивая.

27. О9. Какое-то утомлённое, квёлое состояние вот уже три дня. Работа не заражает и меня это волнует. Жаль времени. Я признаю жизнь только со вспышками энергии, интереса и желания, но спады, конечно, естественны.

Жить по железнодорожному расписанию невозможно (мысль Ильи Эренбурга). Но от приступов упадка духа пропадает интерес к жизни, а ведь впереди - поздняя осень и мёртвая, холодная зима.

29. О9. Стереотип поведения врача-психиатра Татьяны Николаевны. Я как-то, в её отсутствие, звонил из её кабинета. Вообще более 1 - 2-х минут по телефону я не разговариваю, так как мои звонки - только по делу, то есть в организацию, в отличие от больных. Т. Н. пришла, вошла в свой кабинет, и сухо бросила: " - Заканчивайте!". Я засуетился, а в телефонном аппарате - бесконечные прерывистые гудки и разговор не осуществился. У неё же, у доктора, и мысли нет, что человек волнуется, и, в данном случае, не болтает с родственниками по каждой чепухе, как это делают обычно все обитатели больниц, и из-за этой грубости, то есть непонимания с её стороны - осадок! Сегодня за завтраком произошёл курьёзный случай. Я, съев одно яичко, величиной с мизинец (можно подумать, что их снесли какие-то карликовые куры), пошёл взять ещё одно, а положено лишь по одному. Сестра-хозяйка переспросила меня. Я ей соврал, что я не брал. Тогда она кричит медсестре, которая была на выдаче:

" - Валя! Лоринов брал яичко?".

"-Брал!".

Сестра - хозяйка подошла к моему месту проверить и отвечает, что скорлупы яичной она не видит. Но ей же невдомёк, что я ем со скорлупой. Таким вот образом я вышел "сухим из воды". Да, я украл одно маленькое яичко, если это можно назвать кражей, а медсёстры устраивают себе, после каждой трапезы больных, настоящий пир, и "подъедают" не только все оставшиеся яйца, и это кражей не называется. Я "украл" одно яичко, в то время, как ельцинское государство у меня украло почти 5О. ООО тысяч рублей в 1991 году, деньги, которые копил всю жизнь...

"Но отставание - это черта жизни в катастрофических обстоятельствах" (Р. Гольцева).

3О.О9. И так последний сентябрьский день, холодный, моросящий. И надо готовиться к тому, что семь месяцев в году на этих широтах будет ненастье. То есть с октября по апрель. Да, немало в бедах России, в её неустройстве - от неблагополучного, а я бы сказал даже гиблого климата. В Европе климат намного мягче и благоприятней для жизни. Но ведь в конце концов Москва - это не север, а такие бывают гадкие погодные условия.

Я, к сожалению, интуитивно предугадываю поступки людей, а потому и часто жду от них подвоха. Зав. отд. остановила меня в коридоре и начала разговор, что я уж больно долго задерживаюсь в больнице, хотя прошла всего неделя, как меня, с её помощью, переоформили, и она обещала мне ещё целый месяц. Но что от неё возможен подвох, я предполагал, учитывая мои прежние рассуждения на этот счёт, но предложение продлить то, исходило от неё, и я посчитал возможным поверить... Не хочется приводить её доводов, они мне непонятны, и не нужны , но " уговор то дороже денег?!". По-видимому мой "Дом творчества" заканчивается...

"Не тот здоров, у кого не бывает никогда страха и депрессии, а тот, кто в состоянии преодолевать их". (Н. Позенкман).

1. 1О. "Некоторые грибковые больные - неистовые фанатики чистоты".

"Кто хочет реализовать свои мечты, должен постоянно бодрствовать".

2. 1О. "Всё на свете самообман, и глуп тот, кто в угоду другим, а не по собственному призванию и тяготению, трудится ради денег, почестей, или чего-нибудь ещё". Верно говорят, что счастье - в нас самих. На этом свете, однако, люди редко понимают друг друга. "Великая вещь - душевное спокойствие и довольство собой" (Гёте- Страдания юного Вертера).

6. 1О. Всероссийская стачка - смех. Какова цель или КПД таких походов - ноль. Стачка означает хаос, необходимость договорённости сторон. Здесь же - обещания организованности, высказывания требований, но только языком, не делом. Пустая болтовня, потеря времени. Но президент прекрасно знает, такие "волнения2 ему ничем не грозят. Мало того, что он продемонстрировал всему народу, вызвав силовых министров (и это было показано по телевидению), и, указав, что они - опора его, как президента, ещё добавил, что угнетать их в денежном выражении, ни при какой обстановке, в стране нельзя. ("Мол, смотрите, дураки, за мною - сила; я им буду платить, и ничего вам не поможет"). Смехотворным выглядит комментарий Сысуева (который служит в администрации Ельцина), что де против отставки президента - не весь народ, так как не все вышли бастовать. Это демагогия, рассчитанная на идиотов, коими эта власть, народ и считает. В таких случаях просто необходим референдум, то есть опрос каждого о его отношении к президенту.

И так сегодня у меня окончание "летнего сезона", так как я выписываюсь. Взгрустнулось. Ведь впереди у меня сложные отношения не только с моим настроением, но и погодой. Семь месяцев ненастья и долгое, очень долгое ожидание весны, если дождусь. Ещё раз убедился в непорядочности этого мира. Зачем зав. отд. понадобилось "прописывать" меня ещё на месяц, и вдруг, через неделю, перерешить, спросив меня, сколько я собираюсь ещё быть. Приободрив и вдохновив, она же и выпроводила меня. Через два дня зашла ко мне мой лечащий врач, вернувшаяся из отпуска, и, мотивируя "плохим экономическим положением в стране", предложила мне уйти, так как оставят лишь больных с острой депрессией (но таковых же держат в острых отделениях?!). Теперь же я узнал, что на моё место поселяют (из другой палаты) молодого парня-художника, который, видимо, что-то для них (для отделения) сделает. Увы, композитору им нечего оставить. В больнице им. Алексеева я наблюдал такую же картину. Я мучался от храпа соседа, а художника, из 4-хместной палаты, перевели в люкс, где он был один, и делал для них то, что им было нужно. Наверно это естественно, но мне уже 6О лет и я, как творческий человек, к сожалению, так и не смог внушить к себе уважения хотя бы через мой труд. А что им он? Жаль, что не устанавливаются сердечные отношения, ну хотя бы дружеские, а вот такие, они - с гнильцой. А я ведь всегда открываюсь, как только ощущаю доброту. Значит, я был прав, то есть нужна была палата, в которой я находился. Но в этом я невиноват. Жаль, что положиться на них в следующий раз будет уже трудно. И если не будет для меня отдельной палаты, то и госпитализация мне ни к чему. Так закрылся мне путь в НИИ психиатрии, который - на Каширке, а также - в алексеевскую больницу. Жаль, что везде всё идёт к худшему. Где теперь искать опору семь долгих месяцев до весны.

Заходил в театр "Геликон".

Моя знакомая, концертмейстер Наташа Арутюнова, назначила мне встречу днём, но запаздывала. Дежурная (на проходной театра) верно заметила, что те, кто живут далеко, всегда точны, а те, кто живут рядом (как Наташа), всегда опаздывают.

11. 1О. "Потому что по человеку и сила его" (Книга судей, гл. 9:21).

13. 1О. Когда уходил из больницы, то зашёл к Брутману (зам. главврача). Он мне возвратил мою повесть, которую я дал ему прочитать. Я ему сказал, что пишу дневник, что у меня в этом - потребность. Он это расценивает как тщеславие, то есть что творческим людям хочется пробовать себя и в других видах искусств. Конечно же он ошибается. Дневник - это желание высказаться, именно потребность. И только тогда эту потребность фиксируешь, когда чувствуешь в этом необходимость.

17. 1О. Видимо в Германию, на ПМЖ, могут ехать те, которые не отягощены гибелью близких в годы войны. Иначе понять это трудно. К тому же, оказывается, 40% из числа уехавших в Германию, получили право на ПМЖ вследствие подложных документов. Они - не евреи.

2О. 1О. Был в синагоге, московской центральной хоральной, по ул. Архипова, чтобы встретиться с артистом хора, Аронзоном. Он предложил мне по присутствовать на вечерней молитве. За бимом (амвоном), спиной к молящимся, стоял худощавый человек, среднего возраста, раввин из Грузии, который, с необыкновенной быстротой (скороговоркой), пропевал текст молитвы на иврите. Сквозь его, большей частью монотонное интонирование, слышалось "Адонай" (Бог) и "Иерушелайм" (Иерусалим). Люди (мужчины), без пейсов и лапсердаков (это же не хасиды), изредка вставляли "амен" (аминь). На амвоне горели свечи, пахло гарью. Люди ходили взад и вперёд, то есть на месте не стояли. Внезапно речитатив раввина прервался громкой "окрошкой" (молитвой вслух) всех остальных. Затем всё замолчало, и было видно лишь равномерное раскачивание взад и вперёд, а иногда и приседание молящихся. Потом весь этот процесс повторился. Каждый держал в руках молитвенник (Тору). Вся служба продолжалась не более получаса, но поразила стремительность этого действа, вернее, его неистовость. Нет, это не фанатизм, а овеянная веками убеждающая страстность. Громкие разговорные взрывы, прерывавшие пение раввина, носили неорганизованный "алеаторический " характер, и поражало участие молящихся не только их устами, но и непрерывным динамическим движением тела. Это была настоящая магия, и я прикоснулся, таким образом, к языку предков. Не знаю, как проходят богослужения у мусульман, но православие и католицизм (несмотря на яркую и пышную обрядовость их службы) напоминают зрелище, скорее декоративное, если смотреть со стороны, то есть на мой взгляд. Я же, верующий в Иисуса, был потрясён, если не поражён, убедительностью этой вечерней молитвы. Ни малейшего сомнения не возникало в существовании невидимого Бога - отца. Думаю, что при всей ортодоксальности иудаизма; казалось, от его оторванности от реалий сегодняшнего дня, и догматического неприятия Христа, она завораживает. Понятно, что за этим стоят вековые традиции. незыблемость его ортодоксии покоряет, не верить в это просто невозможно.

Конечно, это был высочайший театр, не с точки зрения заранее рассчитанного действа, а с точки зрения колоссального внутреннего воздействия-впечатления. И я, пожалуй, впервые, на этом примере, смог осознать, или скорее поверить в богоизбранность народа.

Словом, иудаизм - мировая религия, послужившая основой для формирования христианства, помогающая понять духовную сущность и силу народа (не с точки зрения распространения его религиозности, а с точки зрения больших духовных и интеллектуальных сил, несмотря на самую трагическую историю - судьбу. Это был одновременно для меня и урок чрезвычайной важности, заставивший поверить в то, что Бог есть, он существует.

21. 1О. Барабан, это музыкальный инструмент, работающий из под палки.

23. 1О. В который раз убеждаюсь, что необязательность, которой так грешат жители этой жестокой части суши, никогда не приведёт её не только к процветанию, но даже к сносному, элементарному существованию. Россия - это город Глупов сегодня.

Всегда я сталкивался с проблемой найти певцов (или певиц), и всегда, за редкими примерами, наталкивался на невежество и непрофессионализм. Особенно это касалось именно мужских голосов.

Конечно голос это дарование, но не относящееся к числу способностей музыкальных. То есть это - физиологическое явление. Вот почему счастливые обладатели данного "таланта", если можно так выразиться, больше любят славу, нежели музыку или искусство вообще. В большинстве случаев нет даже любви к профессии, а просто голый расчёт. И это есть феномен с обратной стороны, ибо искусство требует жертв. А среди них какое то торгашество, никак не свойственное такому виду человеческой деятельности, как искусство.

Вчера был в концерте ансамбля еврейской народной музыки "Мицва". Исполнялись народные мелодии в обработках. Обработки, впрочем, как и сам народный материал, отличались такой изысканностью и сложностью, что написать что-либо более профессиональное, чем это - ну просто невозможно... А ведь народная музыка, в своей основе, всегда более проста, чем профессиональная. Иногда мне казалось, когда играли скрипка и кларнет, что много есть похожего на молдавско-румынские напевы. Однако то, что я услышал - несравненно шире, ярче и глубже. Уверен, что кажущиеся молдавские интонации, суть производные от еврейских, народно-европейской традиции.

Ожидания, столь часто не зависящие от меня, ну просто уродуют жизнь. Как легко было бы жить без обязательств перед самим собой. Тогда бы на бесконечные ожидания было бы наплевать.

28. 1О. Уже прошло 4 года, как нет на свете моего родного брата Мики. Не мог представить себе при его жизни, как смогу жить, когда его не будет. Он был единственной моей опорой. С тех пор, как его нет, с трудом справляюсь с жизнью. Теперь приходится часто обращаться за помощью к психиатрии.

Фантастика! 6. 1О Яковенко сказал мне, что не будет петь мой цикл. Всё упиралось опять в деньги, хотя Яковенко - прекрасный музыкант. Пошёл слушать студента Августайтиса (два дня звонил я в общежитие гнесинского института, чтобы найти его). Пришлось прийти в концерт класса его педагога. Его педагог сказала, что он не успеет выучить, не справится, и т. д. Нашёл некоего Поплинского, и показал, поехав к нему, материал. Он согласился, но встречу с концертмейстером отложил на 3 дня. Позвонил и попал к нему прямо на репетицию. Он расписался в беспомощности и невозможности для него приготовить... Сын Сафиулина, Алексей, не взялся из-за отъезда в Ригу. Студент - гнесинец Иван Кожинов побоялся, что не успеет выучить к сроку. Договорился с баритоном Аронзоном из хора синагоги. 5 дней держал у себя ноты и отказался. Звонил Поликанину из музыкального театра Станиславского. Он мотивировал, что занят в Реквиеме Артёмова. Звонил Вепринцеву, солисту хора Полянского. У него - бас, но он нашёл мне Дмитрия, студента 5 курса вокального факультета еврейского университета. Я познакомил его с музыкой, но на встречу с концертмейстером, вместо себя, привёл другого хориста, с явно непрофессиональными вокальными данными. С трудом узнал телефон Валерия Белых. Но он давно уж не поёт, ушёл из театра. Свободный от гастролей баритон из Камерного театра отказался. Сергей из "Геликона", сославшись на мизерные деньги, поступил также. Ездил к старику баритону Льву Львовичу на Преображенку, но понял (он покачал головой), что он не споёт. Позвонил Зельман - тенор:

"- Давайте попробуем!".

Хотя поёт он партию баритона, но тембр, увы, не тот. Скрепя сердце соглашаюсь, однако звонит, что связки голоса - не в порядке, и до воскресенья петь не сможет. Мой концертмейстер ему не верит: если начнём репетировать, то за 3 дня до концерта. Пошёл вчера в СК к Бузоглы просить отсрочить исполнение, который был страшно недоволен, что я чуть ли не срываю концерт, что надо было прежде думать, где взять исполнителя, и т. д. Вот такие "пироги". Цикл вокальный пришлось заменить на З скрипичных пьесы, которые удалось приготовить буквально за 2 дня.

Впервые за всю мою жизнь мои воззрения на коммунистов (не на идеи, они нетленны), оказались поколебленными; поддержка мною их и симпатии к ним рухнули. Дума не осудила (а это - государственная власть) антисемитские высказывания Макашова, депутата Думы, а митинговавшие 7 ноября выказали своё одобрение в его защиту. Это дало мне понять то, чего я прежде отказывался понимать, что Россия - неблагополучная страна. Она такой была всегда, и, несмотря на массовую эмиграцию евреев, такой и будет. А это значит, в условиях такого нестабильного политического режима, жить в ней - очень небезопасно. Но как одинокому, уже в пожилом возрасте, покидать Россию; физически просто невозможно.

Часть вторая

Вот уже и наступили холода. начало ноября, а до зимы календарной, ещё добрых три недели. Как то зябко в квартире (плохо топят), и от этого и на душе неуютно. просто не хочется выходить из дома и всё.

Вместо вокального цикла на "Московской осени" прозвучали три моих балканских танца (сюита для скрипки и фортепьяно). Было это в мало престижном Зеркальном зале института искусствознания в Козицком переулке. Публики было не более 2О человек, из коих шестеро были приглашены с моей стороны. Однако сознание того, что всё же прозвучал, как то поддерживало меня; только бы не ощущать себя ненужным, хуже других. В противном случае было бы морально нелегко даже посещать концерты фестиваля.

Какие только случайности не бывают. Выходил из метро, и на бешеной скорости врезалась в мою правую ногу одна из своры собак, которые гнались за какой-то. Спас всё-таки резиновый сапог, хотя икроножная мышца правой ноги вздулась и выглядела посиневшей. Какой урок мне приготовил Господь Бог вследствие происшедшего? А Бог его знает…

Вспоминаю прошлогоднюю, ну совершенно бессолнечную осень, которая и вызвала у меня длительную депрессию. В целом почти полгода провёл в санаторных отделениях психиатричек. Тогда то и стал вести уже регулярные записи своих переживаний, и мыслей по всякому поводу. Да и времени было жалко терять. появилась потребность в дневниковых записях.

Хотел бы занести свою "Повесть о фронтовом детстве" в журнал "Знамя". Однако боюсь отказа, что может сказаться и, безусловно, скажется, или повлияет на моё желание записывать свои впечатления и мысли. А я, как показало время, в них нуждаюсь...

В 5-м часу вечера уже темно, а к середине декабря уже и в 3 часа дня будет смеркаться. Октябрь месяц оказался для меня очень суетным: так и не смог найти замены Яковенко. Вокалисты - народ трудный, чтоб не сказать хуже. И, как назло, тянет меня писать вокальную музыку. И это счастье, если что то прозвучит, а так пишешь, и складываешь ноты в надежде на будущее. Так происходит с моей хоровой музыкой. За 1О лет жизни в Москве, в хоре у меня ничего не прозвучало, хотя в Молдавии меня почитали как хорового композитора. Однако таков мой удел. "Времена не выбирают, в них живут и умирают..." (Кушнер).

1О 11. 6-го был в Доме композиторов и слушал "Еврейские танцы" Ефима Адлера, ныне живущего в Канаде (Торонто). Он всегда был очень мобильным: и в жизни, и в творчестве. Из Одессы перебрался в Подмосковье, из Подмосковья - в Москву, из Москвы - в Канаду. Вид у него здоровый и счастливый. Как он сам выразился со сцены, после окончания исполнения его сочинения, "что живёт в прекрасной и миролюбивой стране - Канаде". Его "Еврейские танцы" для фортепьянного трио были свежи и интересны, несмотря на явный стиль идиш, то есть культуры европейских евреев. Однако очень неординарным был ритм. Ритм, и полнокровная и полновесная фактура музыки для каждого инструмента, сделали это сочинение удачным. Кстати, впечатлила и слышанная вчера Камерная симфония Реваза Габичвадзе, композитора весьма преклонных лет, именно насыщенностью и изобретательностью скрипичной фактуры. В концерте я увидел редкую по красоте и чистоте линий, ну прямо таки ангельского личика девушку. Эх, почему мне 6О, а не хотя бы 4О. ведь за такую стоило бы побороться. Однако моя депрессия не дремлет, подкрадывается. Началась с последней недели октября, и начинается каждое утро с момента пробуждения. Правда потом я выравниваюсь, но утра она заметно тяжелит, а ведь осень ещё не прошла, и холода и ненастье ещё все впереди.

14. 11. Сегодня исполнилось 2О лет, как нет моей мамы. Мне было 4О лет, когда моя мама умерла. теперь мне 6О. "Когда страданья сердце мне гнетут, что мне поможет? Ты ответил: Труд!" (Мирдзе Кемпе - "Ответы Райниса").

По-моему экономистам следовало бы прочитать "Сельского врача" Бальзака. Поразительно, как писатель мог так разбираться в вопросах материальной жизни. "Гениальность порождается душевным складом, а не познаниями".

"Люди повсюду одинаковы, управляет лишь сила"

(Бальзак - Сельский врач").

16. 11. Так в жизни получается, что больше помнят плохое, а о хорошем забывают. Я имею ввиду поступки. Человек мог делать много хорошего другому, но случись обида, и помнится только обида, а о прежнем, добром к нему, уже не задумывается.

17. 11. Не могу понять, как можно ненавидеть человека из-за его национальности, потому, что - еврей, или кавказец, ну просто так, без причины. Это как суеверие. Вот принято в народе считать так, и считается. Однако этот стереотип более характерен для обывателей, жителей городов и городков. В сельской же местности люди всё ещё добросердечнее, и потому не националистичны.

18. 11. Ещё 15О лет назад Бальзак указал на все те пороки, которое создаёт безумие богатства, порождающего нищету, и т. д.; то есть то, что мы видим теперь в России. Опыт истории нынешнюю власть ничему не учит; да они его не знают, да и знать не хотят.

19. 11. Когда я оцениваю свою композиторскую деятельность, которой посвятил всю свою жизнь, то дело заключается не в том, сколько я заработал. Это я потерял ещё в 1991 году. А сколько было "проваленных" сочинений на закупочной комиссии? И это, несмотря на то, что они были озвучены в концертах. И, таким образом, мой заработок от композиторского труда меня уже не волнует. Это целиком и полностью мною проиграно. Вся трудность, и, вследствие этого скепсис, заключается в том, что мне трудно искать исполнителей моей музыки. Бесконечные обращения и просьбы не только утомили, а просто отравили самое существование. Без оплаты их труда, они не хотят играть. А прежде, при советской власти, ведь хотели, и просили что-то написать для каждого из них. Деньги никак не есть проявление их любви к своей профессии, то есть к музыке, но это их работа, а за работу надо всё-таки платить. Но это уже совсем безнравственно платить за исполнение сочинённой композитором музыки самому композитору. Ведь сочинение музыки есть не меньший труд, чем труд исполнителя, а композитор, при нынешних условиях (в моём лице), ведь ничего не получает за собственный труд. Да мне уже и не нужно оплаты, лишь бы было исполнено то, что сочинено. ведь в этом смысл, а с исполнением - большие трудности.

Российским правителям, чтобы набраться элементарно ума, нужно срочно читать Бальзака, как я об этом уже упоминал. То есть 1 часть из его "Сцен из деревенской жизни", в частности, "Крестьян" из "Сельского врача".

2О. 11. Всю свою жизнь стремился к тому, чтобы быть нужным, полезным людям. Всегда терпел отказы. А теперь, на склоне лет, тем более остаюсь ненужным, то есть невостребованным. Но уже нет энергии молодости и зрелости, то есть попросту физических сил.

24. 11. При жизни Старовойтовой, особенно в последнее время, мне не очень были по душе её выступления. Однако надо было случиться её трагической смерти, чтоб всем по достоинству оценить её масштаб как личности, и человека. Это невосполнимая потеря.

Вчерашний концерт хоровой музыки меня впечатлил. Растворова, с её "Новым хором" (коллектив) - молодец, так как выполнила огромный объём работы. Она - настоящий музыкант. Впечатлило своей грандиозностью и смелостью "Кредо" Игоря Голубева. (Сцены из Евангелия от Матфея из "Нового завета"). Сочинение было написано в 1989 году, когда религия официально не имела ещё той свободы существования, как сейчас. Узнав его, как человека, я разочаровался в нём, и полагаю, что его "Кредо" (не исключая композиторских достоинств) - дань моде, а не действительно пережитому. Губайдуллина же просто умница, - от первой и до последней ноты. А использование ею виолончели с хором - ну просто феноменально. Сидел в концерте вместе с Парцхаладзе, Флярковским и Купцовым. Вспоминается и сочинение Гевиксмана на тему распятия Христа, написанную иным, ясным языком, но очень впечатляющим. А потому, что сочинение искреннее. Троцкий когда то говорил, что самое большое достоинство художественного произведения - это его искренность.

Мне начинает казаться, что я - плохой композитор, ибо мои достижения намного скромнее вышеупомянутых. Но вовсе не из зависти. Быть может неудовлетворённость собой проистекает от подсознательной зависти, но я же не желаю вышеуказанным авторам плохого.

26. 11. Слушая музыку (и камерную в том числе, а речь идёт преимущественно о камерной), я думаю о том, будет ли она (то есть то, что я слышу, в том числе и зарубежную музыку, так как фестиваль - международный), востребована слушателями, кроме её одноразового исполнения (хотя некоторые звучат и несколько раз, в зависимости от возможностей и судьбы сочинения), настолько она "обезличена" поисками всяких "новых" музыкальных средств выражения, повсеместным желанием уйти от простоты выражения своих мыслей. Последнее я отношу и к себе. Это ведёт к неестественности, то есть к уходу от искренности.. Нужно ли это?. Что это - веяние времени, да, несомненно, ведь жизнь не стоит на месте. Есть безусловно удачные сочинения (Ибрагимов, Карманов, Эшпай), но есть и просто надуманные. Можно ли считать их творениями, вернее произведениями искусства? Я прихожу к выводу, но с оговорками, что да. Всё это имеет право быть, то есть существовать в жизни, ибо это - творчество, а всякое самовыражение (я имею ввиду творческого порядка) плодотворно, ибо оно способствует многообразию форм жизни, проявлению её разнообразия… И это - главный фактор в положительности данного процесса.

Часть третья

Я думаю, что нынешние люди, именующие себя коммунистами, имеют очень мало общего с великой, пусть и утопической для нынешнего и прошлого человечества идеей… Только потому, что коммунизм был, мягко говоря, грубо искажен, а, следовательно, и опорочен в своём историческом прошлом, вовсе не должен свидетельствовать, что это непременно - тоталитаризм, хотя и провозглашается диктатура одного класса, однако ведь против "вредности" остальных, а не просто чуждых. Светлых личностей, озарённых идеей коммунизма, история дала неизмеримо больше, чем среди приверженцев других общественных систем. Нынешние, называющие или считающие себя коммунистами, это - люди с выхолощенной идеей, заурядные ревизионисты, не в состоянии понять и преодолеть ошибок прошлого. Признания "заслуг" Иосифа Сталина и генетический антисемитизм - слишком достаточные свидетельства тому. СССР не был империей, это искажение истины, ибо большие народы, то есть республики, входившие в состав СССР, не угнетались. Другое дело малые народы. Но разве нынешняя Россия не империя? В ней то только и остались малые народы, но каково к ним отношение? Чечня, кавказцы вообще, антисемитский синдром. Народы бывшего Союза ССР не желали не быть вместе. Этого пожелали выскочки, то есть так называемые "всенародно избранные" (президент и президентики0, так страстно для себя желавших властвовать, то есть фактически насильно управлять людьми. Потому и произошёл распад. Этот губительный пример пошёл от Ельцина, сладострастика от власти, или "наркомана" от власти (по меткому выражению Явлинского), так "счастливо" ушедшего от всенародного возмездия.

27. 11. Бальзак, конечно, уникальный знаток человеческой души. Чем дольше живу, тем больше, к сожалению, вижу несовершенство людей, вернее их генетическую, то есть врождённую порочность.

Вчера в концерте произошёл конфуз. Исполнялось сочинение Е. Подгайца для детского хора и фортепьянного дуэта А. Бахчиева и Сорокиной. Мне нужны были координаты хора. Но я же плохо вижу. После исполнения я пошёл за сцену повидать молодую женщину - хормейстера этого коллектива. Увидев женщину в чёрном платье с цветами в руках, которую поздравляли, я решил, что это и есть Аверина, которая мне была нужна. Я ей представился, поздравил её и сказал, что у меня есть сочинение для детского хора. Она строго, если не с ненавистью посмотрела на меня, и сказала, что не имеет к этому никакого отношения. Я извинился. Конечно, это выглядело скорее комично, чем так серьёзно. Она бы могла вполне добродушно отнестись ко мне, к моей ошибке, ведь она разделила успех исполнения. Ан нет, ну просто озлобилась. Ах, недостаткам человека несть числа, но я бы лично не обиделся. Словом, моё курьёзное обращение к этой пианистке было для неё столь ошеломляющим, что я увидел искажённое от гнева лицо.

28. 11. Теперь модно и удобно стало, чтоб оправдать какой либо отказ, говорить, что нет денег, а потому и некому субсидировать. При этом речь не о том, чтобы платить мне...

29. 11. "Железная леди" предлагает простить Пиночета, то есть проявить к убийце гуманизм. Но это вовсе не гуманизм, а проявление мнимого добра. Неужели так же распорядится с Ельциным и будущее? Как это, однако, печально.

Конечно, устраивать танцульки где бы то ни было, в день злодейского убийства Старовойтовой, Зюганову, прямо скажем, "не к лицу", тем более, что она была его коллегой по Государственной Думе. Мягко говоря, безнравственно. А это ведь лидер КПРФ?!

Отличие нынешнего "правого центра" от "правотроцкистского" блока 1937 года состоит в том, что последние были действительно безвинными жертвами, в то время как нынешние - болтуны и лицемеры.

3О. 11. 6 мес. зимы в году, не многовато ли? Вот это есть Москва - самый холодный в мире из городов - столиц, в котором было совершено столько зла, и столь незаслуженно захваленная и воспетая её апологетами (конечно, в прошлом) и лжепатриотами.

Удивляюсь врождённой порочности, ещё поднимающих после всего голову, подобных людей. Ельцин обманывал народ, что экономика стабилизировалась, а Черномырдин утверждал, что даже наметился некоторый её рост; Гайдар и Чубайс - что не за горами процветающая Россия. Причём, все обещали, что девальвации не будет. И, к слову сказать, эту, "процветающую" Россию мы наблюдаем уже который год…

3О. 11. Я теперь понимаю, почему синагогальные служки так ограниченны. Нет в них того, возвышающего душу нравственного начала милосердия и доброты.

1. О1. Ни одна идеология в мире не устояла против насилия, в том числе и демократия, кстати, идеология весьма вольно трактуемая. В том числе и религия. Тому примеров немало.

Троюродный брат Вова, неоднократно меня предававший и оскорблявший (ему 46, мне - 6О), на свою свадьбу меня не пригласил. Ну ладно. "В чужом пиру похмелье" меня не интересует. Но я поздравил его по телефону. Он даже не поблагодарил. Наконец, я поздравил его жену, легко обняв, поцеловав в щёчку, и пожав ей руку. Она смотрела на меня "как корова на поезд" (выражение И. Эренбурга), и тоже не поблагодарила. Я думаю, что ему повезло: "два сапога - пара".

29. 11. Я был у тётки (его матери) на обеде, когда все собрались. Так было заведено в течение ряда лет. После обеда Вова показал видеокассету своей свадьбы в ресторане, нимало не смущаясь моего присутствия, и не произнеся что-либо, хотя бы в качестве оправданий. Мне нужно было уходить и я попрощался с ними тепло, как ни в чём не бывало. Что это? Злоба, обида на меня... Нет, просто хамство. Казалось женившись, то есть обретя счастье, человек должен стать великодушнее, добрее. Это не значит, что он не делал для меня хорошего. Но, к сожалению, плохое может всё зачеркнуть. Значит, его я не знал. Я их пригласил в концерт, они не только не пришли, но даже не извинились. Я, уходя, со всеми попрощался, он ничего не ответил. Но ведь счастливые хотят видеть вокруг себя только счастливых. Однако, по-видимому, он вот таков, каков есть. Да, хармсовское "каковыми мы рождаемся, такими и умираем", по-видимому, верно. Однако он человек способный, упрямый в достижении цели, но карьерист. Это я успел ещё заметить раньше. Ну а раз карьерист, значит шкура. Однако не стоит удивляться. У него изменились семейные обстоятельства. Он уже не один, и если моё двоюродное родство (родственные связи) оказались фикцией, то троюродное родство и подавно.

2. 12. Я начинаю понимать, что страна, живущая в таком холодном климате, и большая часть которой находится в экстремальных, то есть губительных условиях для жизни, не может не быть аномальной. Столица самой огромной в мире территории живёт в условиях полугодовой зимы, непонятного или невнятного лета, ущербных и неполноценных весны и осени. Отсюда и ущербность самих людей, их правил и строя жизни. Ещё великий Амундсен говорил, что "единственное, к чему не может привыкнуть человек - это к холоду". По происхождению южанин, я не перестаю удивляться, как люди всю свою жизнь проводят в условиях недостатка природного тепла. Отсюда, видимо, и странная история, и быстрая расправа с ней. Не помнить, или забывать прошлое, значит не представлять себе будущего, а, следовательно, реально его не построить. Выходит упорядоченность жизни, пусть во многом и несовершенной, хуже (по мнению многих россиян), чем хаос, убийства, открытое и мерзкое воровство в невиданных размерах, и полное беззаконие?! Выходит так. Я хочу спросить вас, слепых и глухих, хотя внешне выглядящих как нормальные, вроде бы... Выходит нищета, отчаяние, и полная бесперспективность дальнейшей жизни (а это отмщение за девальвацию самой прекрасной идеи в мире, лучше которой не существует среди общественных систем) предпочтительнее радостного и возбуждённого настроения демонстраций октябрьских и первомайских праздников, предпочтительнее того, что даже любая, самая одинокая старушка (до беспредела 1991 года) могла позволить себе пойти в гости с бисквитным тортом и бутылочкой вина?! Ведь даже русская пословица гласит, что "худой мир лучше доброй ссоры". Лучше несовершенная жизнь, но своя, чем непродуктивная зависть к тем, кому исторически суждено жить в других землях, какими бы заманчивыми они не были. Да и вообще одинаковых судеб не бывает. Самый ничтожный из человеческих пороков - зависть, по воле "не ведающих, что творят", привела действительно великую страну на край катастрофы.. Аномальные, а таких в политике большинство, считают, что Россия - великая страна. Ну что ж пусть носят фигу в собственном кармане. Нельзя считать страну великой, в том числе и её народ, лишь по размерам территории. Великим считается народ по его вкладу в мировую цивилизацию с точки зрения науки и культуры, коим безусловно являлся СССР, но никак не нынешняя Россия. Нынешнее величие России - блеф, то есть выдумка лжепатриотов. Колосс на глиняных ногах.

Ещё раз о короткой памяти. Значит Октябрьская революция 1917 года, по мнению ныне живущих, доморощенных политиков, это - переворот, хотя в этом "перевороте" участвовало куда больше людей, чем в "революции" 1991 года, когда тройка случайных и безответственных, искалечила жизнь сотням миллионов людей, на всём пространстве бывшего СССР. Не много ли лучше жизнь, доведённых до нищеты нынешним режимом россиян, физического уничтожения людей при так называемом "социализме"?! Значит то, что происходит сейчас, "моральнее?" И, значит, "утопические" идеи блестящих и светлых умов Плеханова, Ленина, Мартова, наконец, Бердяева, тождественны уровню интеллектуального развития тройки, свершившей беловежский сговор, ни у кого не спросясь, и ради захвата власти?! То есть преступная фикция подменила людское благополучие. Вы только посмотрите, как бедствует Сибирь, Приморье, Камчатка, деревни и сёла России, от этих, с позволения сказать, новых "идей". У этих апологетов полной анархии - не "сучок в глазу", а "бревно", как сказано в Библии. Смеялись над выжившим из ума по старости Брежневым, зато получили взамен вообще лишённых ума. Человеческая справедливость требует, чтобынынешняя власть вернула России и её народу, вследствие своей политики, все деньги, обесцененные и украденные, начиная с 1991 года; причём, возврат должен быть осуществлён исключительно из их кармана, без всяких проволочек, плюс конфискация всего их имущества в пользу государства. Что же касается возмездия за совершённые преступления каждого из них - это сторона Правосудия, то есть юридических органов.

3. 12. Старая болезнь России: министр юстиции Крашенинников не принимает мер по борьбе с проявлениями махрового антисемитизма. Мало того, думский представитель КПРФ Куваев говорит, что все так думают, но они просто не говорят, и не высказываются как Макашов. История, как видно, ничему не учит, и, к сожалению, повторяется. Бесчисленные погромы и кишинёвский погром 19О3 года, "Дело Бейлиса" и "Дело Сары Модебадзе" (до революции); расстрел Еврейского антифашистского комитета, "Дело врачей" и "борьба с космополитизмом" - навсегда останутся в истории России её позором, и, к сожалению, этот позор склонен повторяться. Но это было при тоталитаризме. А ныне законодательный орган власти - Дума, при так называемой "ельцинской" демократии, даже не осуждает. Это такая же "демократия", как я - оборотная сторона луны.

4. 12. Столько красоты женской, сколько я видел в годы моей молодости, которая пленялась мною, не передать. Увы, я был, наверное, самым большим дураком на свете, карасём-идеалистом, считавшим, что я всегда буду молодым, и потому, фактически, я, в 99-ти случаях прошёл мимо, совсем тогда не понимая, что стариками не рождаются, а ими становятся. И их всех я, безнадёжно утерял, и остался ни с чем, хотя нынешние семейные, даже не нюхали таких встреч (которые случались на моём жизненном пути), да и попросту не знали такого праздника любви, который я испытывал в молодые годы. И сколько изумительно красивых южанок у меня училось. Но я трусливо опасался каких-либо связей, так как дорожил местом работы преподавателя вуза, хотя вот ректор консерватории этого ничуть не опасался, отнюдь не смущался, и не стеснялся...

Читал "Дневники" Дзержинского, из коих видно, какой это был вольнолюбивый и тонко чувствовавший человек. Он говорил, что его часто обвиняли в жестокости в связи с необходимостью так относиться к бандитам и врагам. Значит, в нечестности его не обвинишь. Он умер в 1926 году, пережив Ленина всего лишь на 2 года, и ощутил, но, к сожалению, поздно, какой сатрап, в лице Сталина, стоял у власти. Так что нечего, невежественным, и не знающим собственной истории недотёпам от "демократии", олицетворять его со сталинскими репрессиями. Его ведь не было в живых уже задолго до того...

5. 12. День бывшей "сталинской конституции". После неё была "брежниевская", теперь же "ельцинская" - самая ничтожная и ущербная из всех….

Не люблю звонков в дверь, так как они означают незваных гостей. Есть же домофон и телефон. Однажды вечером раздался звонок. Я спросил: "Кто?".

-"Соседка". (Ну а какая, мне неведомо).

-" Что вам нужно?"

-"Я хочу поговорить. Откройте, или вы боитесь?"

-"Я болею".

-"А когда к вам можно прийти поговорить?"

-"А по какому вопросу?"

-"Не нужна ли вам квартирантка".

-"Боже упаси".

Да, соседка и квартирантка - как-то не вяжется. Если она хочет быть квартиранткой, то какая же это соседка?!

Вчера Шарль Азнавур, который гастролировал в Москве, сказал журналистам, что в России живут самые замечательные люди на свете, если они могут жить в такой плохой стране.

Чтобы разоблачить и понять нынешнее положение России, с точки зрения её политических устоев, надобно прочитать "Сельского врача" Бальзака. И именно тем, у кого в руках власть. тогда они увидели бы себя в истинном свете. Но они слишком далеки от культуры, чтобы в нынешние времена читать Бальзака. Столько наблюдательности в познании человеческой души и жизненной мудрости я, пожалуй, не встречал ни у одного писателя. Это принципиально иной психологизм, чем у Толстого. Толстовский психологизм гражданственный. Жаль я не выписал этой бальзаковской мысли, что желающий послужить своему отечеству пером (то есть творческим трудом), не должен рассчитывать на вознаграждение. Они (награды) могут быть лишь подарком судьбы. следовательно, как я понимаю, наградой может быть лишь сам факт возможности творчества, и этим нужно быть удовлетворённым.

Ю. Нагибин, в своём "Дневнике", подводил итоги каждому прожитому им году, именно с точки зрения достижений, имевших значение не только сугубо личностных. Это-реализация его творческого труда, постановка сценариев, издание литературных произведений, ну и возможность видеть мир, то есть поездки за рубеж, что ему удавалось. Мои же достижения в сравнении с ним - микроскопические. Нет, я не завидую, и мне не нужно никаких почестей, но я, посвятивший всю свою жизнь искусству, ни одной своей творческой работой (за редким исключением) не добился признания её как общезначимого факта. Желание быть услышанным не есть тщеславие, но если моя музыка и исполнялась, то это не было в престижноных концертных залах, всегда с почти отсутствующей публикой, без присутствия Радио и телевидения, музыкальных рецензентов, и т. д. Я далёк от "пробивания" своих произведений (кроме бесконечных отказов, я почти никогда ничего не получал взамен), но возможность быть замеченным, или, скорее, отмеченным, так и не постучалась ко мне в дверь. В литературе проще; отдал кому-то прочитать рукопись, и тебя узнали. Понравилось или нет, это дело другое. В музыке же без посредников, то есть исполнителей, невозможно постигнуть мысль творца. В советские годы, хоть и хватало коньюктуры, всё же с исполнителями было неизмеримо легче. Сейчас, когда всё решают деньги, это становится кошмаром. Ни моя хоровая музыка, ни фортепьянная (а у меня её очень много), ни оперная - всё остаётся "нераспечатанными". Чуть больше повезло мне с симфонической, и то благодаря Кисловодску. Авторитета я не нажил, связей у меня никаких нет, да и какие уже могут быть перспективы у 6О-тилетнего человека? Однако, творческой работы я не прекратил, так что утверждение Бернштейна "Цель - ничто, движение- всё" есть факт человеческой истины для меня, иначе - катастрофа, хотя и "творить добро негласно никого не соблазняет" (Бальзак - "Сельский врач"). А вообще высказываться (я имею ввиду "Дневник") именно и исходит из того, что нет ни отклика, ни отзыва на мой композиторский труд. Я устал предлагать себя, хотя никогда по настоящему этого не умел, а рассчитывал на ответную искренность. Но, повторяю, это почти никогда не оправдывалось. Приходится мириться, хотя авторское самолюбие в который раз уязвлено. Давно уже нет хуже для меня кого-то просить о чём-то, а ведь речь не идёт о делах материальных. Это вообще исключено. Попробую перечитать ещё раз "Сельского врача" Бальзака. Его мудрости предела нет.

Существует мнение, что забытых шедевров не бывает, но ведь остаёшься не узнанным, не "распечатанным" а, следовательно, непонятым. Ну а рассчитывать на "бессмертие" - просто несерьёзно. Кроме удовлетворения от самого процесса творческого труда остаётся лишь маленькая надежда, что, может быть, не всё пропадёт из написанного, что, может быть, что-то и останется. Ибо никакие, даже самые тяжкие труды в искусстве, не гарантируют признание их или жизнь в будущем. Это зависит не только от наличия таланта (хотя, безусловно, это - главное), но и от его значимости для людей, общества, ну и, конечно, от перечисленных мною выше жизненных обстоятельств.

По Радио вчера прозвучала передача "Предпринимательство и культура" Что, мол, какие меценаты были в старой России. Всё это глупость и чепуха. Культуру надо поддерживать на государственном уровне, как это делается в высокоразвитых странах, а не зависеть от подачки, или прихоти какого-нибудь осла, хотя не исключается за ослом, имеющим деньги, права кого-либо поддерживать. Поэт Евтушенко сказал явно не то. Видимо проживая в США, и не испытывая российских трудностей, ему привиделось, что, дескать, " Россия не погибнет, ибо когда "упал" рубль (в августе 1998), люди покупали книги". Да простит меня Евтушенко ("о, святая простота"), ведь они, это ворьё, покупали книги не из-за потребностей, а из желания не прогадать, а поскорее потратить стремительно обесценивающиеся деньги. Если бы рубли не обесценились, они, повторяю, воры, денег на книги бы не тратили, а так пытались избавиться от них на всё, что только возможно...

7. 12. Пошёл в гостиницу "Интурист", где на 2О этаже находился оффис Кобзона. Блуждал по этажу из конца в конец, ища 2О-ю комнату. Наконец обнаружил раскрытую внутрь дверь с поблескивающей табличкой "Иосиф Давыдович". Только собрался войти, как меня окликнул, затем догнал, и стал поперёк входа, 4О-летний человек в форме МВД (кстати с открытым и добрым лицом, не свойственным этой категории). Я сказал, что мне необходимо передать письмо Кобзону.

-"Давайте!"

-"Но его нужно зарегистрировать".

-"Зарегистрируем".

-"А вы меня не пустите войти?"

Он отрицательно покачал головой.

" - Я что-то так не привык" (и вынул членский билет СК России).

Он покрутил его в руках, и, спустя полминуты, отошёл от входа и сказал: -"Входите!".

Вот содержание письма, которое я оставил для Кобзона:

" Уважаемый Иосиф Давидович!

Начну с того, что мы с Вами - земляки, и вырастали в одно и тоже время в одном городе. Только я - с Садовой улицы, жил на углу улиц Комсомольской и Серова, рядом с Верхним парком. По-моему и покинули Днепропетровск мы с Вами тоже в одно время.

Позвольте мне изложить некоторые обстоятельства, из-за которых я решил написать Вам. Я - профессиональный композитор, член Союза композиторов СССР (ныне России) с 1967 года, автор 5 симфоний, 2-х опер, и т. д. Сравнительно недавно я завершил работу над оперой-мистерией "Иов страдающий", на канонический текст Библии Ветхого Завета ("Книга Иова"). Как Вы знаете, Ветхий Завет - это история Израиля. Т. к. сейчас существует проблема с постановкой новых опер, я подумал о концертном исполнении, и обратился в Сохнут к Ф. Дектеру, бывшему советскому еврею, который, к сожалению, равнодушно отослал меня к Еврейскому конгрессу. Некто И. Зельман (из синагоги по ул. Архипова), ссылаясь на свою близость к руководству Конгресса, проявил собственную инициативу и обещал содействие. Поверив в благожелательное отношение к исполнению оперы на библейский сюжет, я связался с В. Полянским, который с готовностью согласился исполнить её в БЗК. Результатом знакомства с оперой явилось составление ориентировочной сметы расходов на её исполнение. При этом было оговорено, что сумма проекта исполнения может быть уменьшена, по согласованию с руководством Конгресса. Однако вышеупомянутый Зельман жестоко меня обманул, и ничего для реализации проекта не сделал.

Учитывая Ваш авторитет, и ту позицию, которую Вы занимаете по известному нам с Вами вопросу, хочу просить Вас, если у Вас представится возможность, увидеться с кем-либо из руководителей Евр. конгресса, передать им, из Ваших рук (только, не более) смету, которую я прилагаю, для рассмотрения; ибо личное моё обращение к ним останется безответным...

Ещё раз с уважением к Вам,

Лоринов Виталий Миронович,

Москва, 127644, Ул. Клязьминская, д. 17, кв. 41.

тел. 486-8О-О9.

7 декабря 1998 года.

9.12. Зачем нужен был 1991 год. Разве изменения не стали происходить при Горбачёве? Нет, Беловежская Пуща нужна была для захвата власти, то есть единолично править странами, которыми воспользовалась и мелюзга на местах ("президентики" бывших союзных республик). Когда видишь обложку лица, который угнетает всю Россию уже своим существованием на земле, не говоря о власти, то понимаешь, что это угнетение сделало её ночью для всех! И вспоминаешь русскую пословицу, что "и по рылу видать, что не простых свиней". Есть слабая надежда, что может быть память у людей не окажется короткой…

Ограбленные никогда не будут поддерживать грабителей (дружить) - мысль Бальзака. А Гайдар ещё говорит об "их идеалах" (слово-то какое!) - ("Герой дня", от 11. 12. Радио России).

Ха-ха-ха! Солженицын показал, что он есть Солженицын: не взял из рук Бориса Николаевича награды (к своему 8О-летию). Значит, он, несмотря ни на что, цену ей знает.

12.12. Гайдара не интересует народ, он проходит мимо его отчаянного положения. Он делает ставку на тех, кому "есть что терять". Значит, он рассчитывает на поддержку грабителей. Но не может страна жить, если её народ ограблен. Чтобы строить его "новую" политику, надо чтобы все ограбленные вымерли, ибо доверия у ограбленных (а таких - большинство) к гайдарам не будет. Ибо никогда уже у этого народа не будет веры к тем, кто предлагает "переустроить" жизнь на своих началах, по своему уставу. Гайдар опять же предлагает насилие; то есть не считаться с людьми, с их бедственным положением. И он ещё говорит о какой-то там свободе... И никто из этих, так называемых "реформаторов", не раскаялся, не признал, хотя бы на словах, безнравственности своих деяний и поступков в ельцинские времена.

Как же не быть у меня депрессии, которая порождается не только внутренними причинами - одиночеством, не востребованностью (хотя последнее далеко не внутреннее обстоятельство), но и тем, что не даётся никаких гарантий на завтрашнюю жизнь, её безопасность, в прямом и переносном смысле. Ведь с каждым годом жить здесь всё хуже и хуже, а деваться мне некуда. Придётся доживать, но дадут ли внешние силы дожить, вот в чём главный вопрос... Всё это не может не порождать и не питать страх.

О времена, о нравы…

Глава первая

Старая беда России - обличать прошлое, но не замечать настоящего, то есть того зла, которое - сегодня. Вот когда это зло приведёт к окончательному и гибельному финалу, то спустя время, когда будет уже поздно, будут обличать это настоящее, ставшее прошлым. Оно и понятно, надо прошлым скрывать преступления настоящего. Так легче. Эти "радетели правды" так и делают , эти "знатоки жизни".

Мне кажется, что мои дневники - очень личные, чтобы стать достоянием читающей публики.

Демократия по ельцински - это устраивать приём в Кремле, по поводу его конституции, навязанной народу, которому не на что покупать жрать... Не лучше было бы эти деньги кому-нибудь отдать?.. "О времена, о нравы!". Кстати демократия по ельцински и породила нацизм в России.

13. 12. Странная передача "В нашу гавань заходили корабли". Вместо того, чтобы формировать вкус, эта передача потакает дурным вкусам. Ну, зачем это давать в эфир, то есть распространять?.. Может быть прав Бальзак, что " в области морали всё относительно". Но и он же утверждает, что "истина повсюду одна и та же" ("Сельский врач").

Сегодня по Радио, в передаче для детей, читал стихи детский поэт Яков Аким. Он называл молдавского поэта Григория Виеру своим другом. Я знал Виеру ранее, когда писал музыку на его стишок. Он подарил мне книжицу своих стихов с благодарственной надписью. Был он на вид тщедушен, робок, улыбчив, застенчив. Но под этой маской тактичности скрывался идейный националист, который, как мне кажется, мог бы быть, если бы было позволено, достаточно жесток...

На площади "звёзд", у концертного зала "Россия", собирались отметить юбилей Иоакима Шароева. Это тот Шароев, который был в 8О-х годах главным режиссёром, снискавшего тогда дурную репутацию Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. На мой вопрос, нужен ли им (то есть театру) Салтыков-Щедрин (я тогда только завершил оперу), он, постоянно оглядываясь на меня, шедшего за ним по пятам, беспрерывно повторял: "А как ваша фамилия?". Я полагаю, что музыка оперы его совсем не интересовала. Желание прослушать оперу проявил лишь Юровский, давно покинувший Россию, а тогда, практически, стажёр.

Теперь давайте возьмём советскую власть с её репрессиями (оговоримся, вплоть до 1953 года), и неофициальной политикой антисемитизма. Были ли при советской власти легальные нацисты, кондратенковские листовки с "борьбой" против сионизма, плюс открытые публичные высказывания депутата Государственной думы, генерала (!), и молчаливая поддержка его высказываний Думой?..

11. 12. Современный балет - это акробатика танца, а участники его - жонглёры танца.

16. 12. Наступление ранних холодов ( ещё с начала ноября) избавило от плаксивой осени.

17.12. Нежданно-негаданно "горящая" путёвка в санаторий "Переделкино". До часу ночи не мог заснуть из-за кудахтанья 2-х немолодых женщин в соседней палате.

Спросил о наличии лыж в кабинете ЛФК. Последовал ответ Тани:

"- Вы что, впервые замужем? Лыжи - в прокатном пункте!".

-"Я этого не знал, так как зимой здесь никогда не бывал".

2О. 12. Я вспомнил, что когда ребёнком впервые увидел на стене прикреплённый кнопочкой "Режим дня", то никак не мог понять, почему "режим дня", а не "режим день". Также, когда впервые увидел в Днепропетровске большими буквами надпись "УНИВЕРСИТЕТ", подумал, что совершена ошибка. По моему мнению, там была пропущена одна буква. И, таким образом, надо было писать "универститет".

26. 12. Не знаю, но совсем не испытываю энтузиазма от прихода очередного Нового года. Это означает, что жить остаётся меньше, что этой очередной отметиной уходящего времени всё дальше удаляешься от прежней жизни, близких и родных, которых нет. 21-й год пойдёт, как нет на свете моей мамы; 19-й - как нет папы; и пятый год , как нет моего дорогого брата Мики...

29. 12. Ощущаю некую "не занятость" моего сердца с точки зрения личной. И, признаюсь, хочется увлечься. Я никогда не жил без увлечения кем-то. По ком-то я всегда вздыхал, если не страдал, а ещё чаще грезил. Вообще удач в личном плане (и это несмотря на то, что я трудно прохожу мимо женской красоты, вернее всегда её замечаю) у меня было совсем немного, наверное, по пальцам можно было бы пересчитать. Этой "науки" я так и не освоил, хотя возможностей, и в смысле увлечений, у меня было куда больше, чем у кого бы то ни было. Видимо вопрос в везении. Не встретил настоящую взаимность и всё. По внешности я обыкновенен, а мои "ценности" далеки от всеобщих. Сегодня дважды промелькнула передо мной Т.Н., старшая сестра санатория. Ей лет 4О-41, хотя фигура, как у девочки, стройненькая и милая. Не скажу, что прежде её не встречал (ведь уже не первый раз приезжаю), но вот прошла сегодня по коридору, и просто зажгла, или обожгла скорее. То есть возник тот столь не частый для меня момент, когда что-то толкает к решительным действиям. Мне стало немного не по себе, взгрустнулось. И уже нужно уезжать, а как её "достать"? Моя беда - в особых симпатиях к медсёстрам, по большей части безуспешных (как правило). И несмотря на затрапезный вид (я - после процедуры), я постучался в дверь к ней. Она мне предложила сесть, держа в руках телефонную трубку. Я обратился к ней с вопросом, бывает ли она в Москве. Она кивнула.

" - Ну а концерты Вы любите?"

" - Ну конечно, да".

-"Или только эстрадных звёзд?"

-"Нет почему".

-"Ну а вот в концерт в консерваторию вы пошли бы, если бы я Вас пригласил?"

" - Вы знаете"- улыбнулась она, и довольно решительно произнесла: " - у меня есть такая возможность, и есть кому..."

Мне стало неудобно, я извинился и вышел.

Конечно, такой спонтанности мало для подобного предложения (ведь эта женщина - в расцвете своих лет). Наверно нужно было быть в костюме, а не - в спортивных шароварах и старых, облезлых кедах. Тогда, быть может, ответ и был бы значительно корректней. Но, как всегда, я суечусь, а что касается переоценки себя - то это большой вопрос. Но вот незнание и недопонимание ситуации - так это точно. Я не умею создавать для себя выигрыш; хотя и прожил жизнь, но малограмотен в этих делах. Однако спасибо ей за то (я даже встал бы перед ней на колени), что, в одночасье, взволновала меня, и породила столь редкий для меня теперь решительный импульс по отношению к женщине. Ведь если б этого разговора не произошло, то стал бы страдать и думать о ней. Ну, а уехав, звонить ей безуспешно по телефону разве было бы лучше?

3О. 12. Читаю "Магию и власть" А. Горбовского ("Знамя", 1998). Вспомнил, как на первомайской демонстрации в Кишинёве, в году 1964, я, с Сашей Бондурянским, ныне профессором Московской консерватории, должны были нести два правительственных портрета (не то Ленине и Маркса, а скорее Брежнева и ещё кого-то). Во время частых остановок мы прислонили портреты к дереву, а сами пошли попить сладкой воды и поесть мороженое, и т. д. Когда же демонстрация вновь двинулась, мы просто забыли о них. Их занесли после демонстрации в консерваторию другие ребята. Зав. кафедрой марксизма-ленинизма В.И. Молдован пытался, вернее, инкриминировал нам чуть ли не сознательно враждебный акт. Нам, как комсомольцам, за такую халатность (после публичной проработки на Худсовете консерватории) влепили по выговору. Но с нашей стороны это был чистейший недосмотр; мы просто о них забыли. А Молдован всё дело хотел выставить так, что портреты мы сознательно бросили...

31. 12. Декабрьское снежное Переделкино. Сквозь белесые облака - бледноватая голубизна, скорее просинь, придающая живое дыхание одиноким, рыжевато бурым оголённым стволам сосен. Снег, словно мел, белее облаков. Вечнозелёные иголки еловых... Все эти, хотя и слабые оттенки света, утверждали жизнь. Жива природа, а не мертва, и на какой то миг, вдруг, всё окрашивается в алый, розоватый оттенок, благодаря случайно прорвавшемуся слабенькому лучику солнца, и уже не брезжит, а сквозит, то есть торжествует жизнь на полном её дыхании.

1.О1.99. 9. 3О утра. Нежно-трогательное, но холодно-прозрачное левитановское утро. Алая заря, всё хрупко, свежо и тихо. Как хорошо, что год начинается с такого ясного дня.

Читая воспоминания Н. Воронцова ("Знамя", 11-98) я вспомнил, что в 196О году, когда пытался поступать учиться в Институтт им. Гнесиных, я видел, как из лифта вывезли кресло, в котором сидела крупная старая женщина, с высокой копной седых волос и почти недвижимым паралитическим взглядом. Это была Елена Фабиановна Гнесина. С её племянником, доцентом института по классу инструментовки, композитором Фабием Витачеком, я встречался в Доме творчества "Лиле" в 1993 году на пляже. Он был патологически некрасив, зато лет в 3О стал уже доцентом. Это был очень интеллектуальный человек. Мы разговорились, и я ему многое рассказал о себе.

2. О1. Вчерашний вечер первого новогоднего дня оказался омрачённым. притом настолько, что опротивело мне уже здесь быть. Во первых задыхаюсь (и с экологией теперь здесь тоже что то не в порядке). Обилие еды уничтожает аппетит. И это - в санаторном режиме мера, не оздоравливающая человека. И, наконец, дежурный врач, пишущий графоманские стихи, и ищущий их популяризации и перекладывания на музыку. Кстати, последнего даже не удостаивались многие великие поэты. Под его невероятным давлением я написал 4 вокализа под названием "Времена года" для детского хора и фортепиано, где в качестве эпиграфа использовал отдельные строчки его непрофессиональных стихов. При этом я сделал профессиональное сочинение (работал над ним несколько месяцев с полной отдачей). Он сделал ксерокопию, но нотный текст был слабо виден, и в очередной мой приезд в санаторий, он, несмотря на болезнь моей правой руки и плохое зрение, вынуждает меня всё это заново переписать. Однако "творческий зуд" дилетанта толкает его дальше. Эти же тексты он предлагает и другим. Соседка, не знающая нот, напела ему, на его строчки, что ей пришло в голову. Он записал их на магнитофон, и дал какому-то халтурщику обработать их, то есть перенести на ноты и написать аккомпанемент. Получилось совершенно безграмотное письмо, а в остальных двух песнях аккомпанемента вообще не было. Теперь этот Леонид Семёнович (врач) уже второй сезон давит на меня, чтобы я всё это поправил. Ну, до какой же некорректности надо дойти, чтобы предлагать мне поправлять малограмотную музыку, в то время, как я написал уже для него музыку на эти же стихи. По-видимому, он считает, что для меня это такое же развлечение, как и для него, ибо он с "лёгкостью" сочиняет, и не понимает специфики профессионального труда. Я работал над этим сочинением немало времени, чтобы придать ему законченный вид. К тому же, как можно заставлять человека дважды писать на одни и те же тексты. Наш разговор на эту тему ну просто выбил меня из колеи. Но, слава Богу, я уже уезжаю отсюда.

3. О1. Ну вот и кончились мои переделкинские "страдания" 1998 года. Никаких внешних впечатлений, ни одного знакомства с интересными людьми (да были ли они вообще?!). Однако, ощутил большую усталость от изнурительной работы и бесконечного ощущения темноты (вставал я всегда рано, а после 5 часов дня стремительно смеркалось, и опять наступала ночь). Устал и от бесконечной трескотни, (притом задолго до Нового года) по поводу предстоящего праздника (по Радио и телевидению). А после самого Нового года - самые скучные и неприветливые будни, учитывая и мрачноватую погоду, да и искусственную затянутость самого праздника (четыре дня). И у людей, после шумных и длительных ожиданий (а после долгих длительных приготовлений, конец всегда короток), появляется ощущение пустоты, да и просто физической и моральной усталости. В лесу мертво и мрачно, всё недвижимо. а потому никаких эмоций, так как - никаких красок (всё в одном цвете). Зима, и всё.

3. О1. Блеклый, бесцветный зимний день. Поистине невозможно его перенести в бездеятельности, либо нужно проспать, если кто может. Насколько медведь "мудрее" человека в этом вопросе. Он спит всю зиму, сося лапу, и просыпается тогда, когда просыпается в природе жизнь. Поистине нужно иметь железные нервы, чтобы пассивно переносить начисто лишённые хотя бы неяркого, но солнечного света зимние дни. При этом бессодержательность телевизионных передач, их пустая развлекательность ну просто удручают, и делает затянувшиеся праздники ну просто нудными.

Как прожить остальные месяцы зимы, чем действительно полезным занять себя. Только творчеством, в любых его проявлениях, иначе можно с ума сойти от тоски. Нужно заняться обработками хасидских народных песен. Может они, если понравятся, скрасят это унылое в природе время. Всё-таки 18 декабрьских дней в Переделкино пошли мне на пользу, а 19-й оказался выходной. Да Бог с ним!

9. О1. Вот только и разговор по ТВ об импичменте Клингтону. А "этот", "истинный", выродивший жизнь в России? И всё с ног на голову. Бесстыдство радио и телевидения с болтовнёй о Клингтоне - на фоне собственного Герострата...

15 О1, Середина зимы, слава Богу. Теле и Радио муссируют мысль, что группа наблюдателей Ричарда Батлера занимается шпионажем в Ираке. Риторический вопрос, для чего же их послали?!. Для того, чтобы отслеживать скрытые запасы вооружения новоявленного, уже в течение 1О лет, агрессора. Так вот выслеживать, или "шпионить" (можно назвать как угодно), есть их прямая обязанность. А недотёпы российского разлива вменяют им в вину их непосредственную деятельность. Опять же демагогия, опять обман.

13-го, вечером, разговор по первому каналу Радио Натальи Бехтиной (ведущей), с главным редактором "Аргументов и фактов" Старковым. Какие умильные и убаюкивающие речи: де жить стало лучше на самом деле. И тираж увеличился, что свидетельство улучшения. Чего? На пустом месте? А гибель людей, а разворованные вклады населения, а разрушенная экономика и сельское хозяйство?! А отсутствие зарплаты и отчаянное положение в глубинке. А копание в мусорных яшиках и ежедневная потеря людей. А всеобщее уныние, неверие и депрессия, с постоянной инфляцией и падением курса рубля. А Чечня, и поднявшийся на государственный уровень национализм. На задницах господ брехунов с большой буквы - спокойствие, а у девяти десятых населения России земля горит под ногами.

Эта беседа выдаёт не людей, а соглашателей, у которых наблюдается элементарная амнезия, то есть потеря памяти. Но если уж Вы так считаете, и Вам так хорошо, то, по крайней мере, молчите, а не возбуждайте своею неправдой, и тем более не возмущайте уши более честных, чем Вы, людей.

Если не пересматривать результаты приватизации, как считает Примаков, значит соглашаться с потерей колоссальных материальных средств, вследствие которой Россия, и её народ, обнищали. А это означает, что мира в обществе не добиться, и примирить ограбленных с грабителями не удасться. Тогда надо ждать несколько десятилетий, пока не вымрут все ограбленные, и как бы начинать с "чистого" листа. Жаль не удастся увидеть, получится ли что-нибудь в этой стране, с её теперешним пониманием добра и зла. Компромиссная жизнь - это не жизнь, а нынешний "порядок" (вернее беспорядок) - утопия, гораздо большая, чем та, в которую, с чистотой сердца, искренне верили, в своё время, пламенные сердца. Они ведь, ради своих (пусть утопических) идей жертвовали своими жизнями, не в пример сегодняшним. Нынешние не пожертвуют собой ни грана. Они вообще не будут жертвовать ничем, тем более своим благополучием.

16. О1. Я думаю, что прав Сергей Матвеевич Любарский, что в самой церкви Бога нет. Бог только в душе верующего. В церкви же (любой конфессии), решают земные проблемы, и, главным образом, иерархические (то есть вопросы власти, и свои собственные), но отнюдь не поднебесные. Впрочем, это можно отнести и к большинству верующих. Помолились в храме, и назад домой, грешить как прежде. Главное для них - традиция.

Ельцинская дипломатия в вопросах Ирака и Югославии пытается играть роль миролюбцев. Но, господа крокодилы, как же Вы допустили резню в собственной Чечне?!

24. О1. Мучался ночью тем (не спал), что мне не найти в этом мире подругу жизни. Вспоминая свой житейский опыт, не находил ни одной женщины, на которую мог бы опереться. Между теми, кого я знал, и с которыми пытался упрочить свои отношения, не находилось ни одной, которая бы беспрекословно пошла бы за мной. Все хотели другого. А я теперь не только стар, но не имею элементарного "гастрономического" вида. Значит, суждено быть одному, да ещё в таком ощутимом для меня одиночестве, как отсутствие близких родных. Да и далёких то родных у меня почти нет. Сей пессимизм фатального одиночества (супер одиночества) тем более усилился после прочтения бальзаковского "Поиски Абсолюта". Где встретить и вообще возможно ли встретить такую Пепину, такой бескорыстной и жертвенной подруги и друга...

2.О2. Искусство в России предельно коммерциализировано. Полгода не могу найти певца, который бы спел 5 романсов. Их не устраивает вознаграждение. Звонил ещё в октябре некоему Серёже из "Геликона", сказал об оплате в 150 руб.

"- Да Вы что, смеётесь?"- последовал ответ.

"- Но ведь будет ещё один концерт, в израильском центре культуры, и Вы споёте то же самое, и Вам не надо будет ничего учить, а деньги получите".

"- Можно подумать, что они заплатят там полмиллиона долларов. Да не смешите, я даже не хочу об этом с Вами говорить."

Звонил и Поликанину, солисту Муз. театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. За отделение, где музыки должно быть спето всего 3О минут (в том числе мой вокальный цикл), оплата предлагается 5ОО руб. Он мне ответил также:

"- Да Вы смеётесь. Я спою 2-3 эстрадных песни, и буду иметь эти деньги".

Так вокальное искусство в России превращается в торговлю. Господ вокалистов музыка не интересует, только деньги.

А поздно вечером звонил мамаше молодого вокалиста Ерофеева. Она же печётся не столько о его профессионализме как певца, сколько о его карьере, то есть устройстве в какой либо западный оперный театр. Вот таково истинное существо большинства обыкновенных и ординарных людей, их цели и устремления. Так что господа демократы, строители погибшей России, критиковавшие большевиков за безбожие, до Бога ли Вам вообще? Он - лишь только приправа к вашему приспособленчеству. Чтобы исповедывать ваши принципы, надо родиться без нервной системы.

Часть вторая

Каков бы ни был злой или карикатурный социализм, но не могу (не только я), представить себе, чтобы кто-либо на улице (до 1991 года) мог вскинуть руку в гитлеровском приветствии. Подобная нынешней российской "демократии" ситуация и привела, в своё время, Гитлера к власти. Пришлось ведь собирать в кулак потом весь мир, чтобы его уничтожить. Россия своей мягкотелостью и разложением (если не гниением) готовит новую фазу фашизма. Но на данном историческом этапе. если фашизм в России способен взять верх, то её не спасут никакие ядерные боеголовки. Весь мир объединится против (тому пример Великая отечественная), и болтовня о великой России или Святой Руси на этом кончится. Тогда то и восторжествует действительная, а не лицемерная демократия. Таков, к сожалению, один из сценариев моего видения будущего, доживу я до него, или нет...

4. О2. Вчера произошёл курьёз. Я позвонил домой Цецилии Абрамовне узнать, можно ли собирать суточную мочу (для анализа на сахар) в бутылку из под подсолнечного масла. (А у меня другой, стеклянной тары не было). Она посчитала мой звонок бестактностью. И это можно понять, поскольку спрашивать об этом по телефону, смахивает на анекдот.

Кто-то по телевизору ляпнул, что Ельцин не вышел повидаться с премьер-министром Ирландии (переминавшимся с ноги на ногу в ожидании, в ирландском аэропорту), где осуществлял дозаправку российский самолёт, якобы по причине сердечного приступа (но если да, то ведь на почве пьянки). Но какой же олух поверит этой простоватой лжи. Я думаю, что президента любой другой страны, в этом случае, срочно госпитализировали бы, и оказали самую большую, если не королевскую помощь. Ну просто уши вянут от таких объяснений поведения его...

6. О2. Когда женщина старше меня по возрасту, то я не чувствую себя, по отношению к ней, мужчиной; тем более, когда ей уже далеко за 5О. Я ощущаю её скорее матерью, вот почему примеров увлечений, или, если громче сказать, "любви" к таким, у меня нет, да этого и быть не может, так как в понятие близости к женщине входят такие факторы, как какие-либо физические совершенства противоположного существа. А их наличие у женщин уже немолодых, весьма проблематично. Вот почему, на разных этапах жизни, мужчина всегда должен быть старше, чтобы испытывать действительно интерес к женщине, и чувствовать себя мужчиной перед ней, то есть осуществлять естественное женское желание быть под покровом, защитой более мужественного и сильного.

Это бесконечное и быстрое, особенно зимой, мельканье дней, просто невыносимо. Тьма всегда угнетает, а свет порождает и утверждает жизнь. Вот почему так тяжелы морально и физически зимы в России. Тёмные, холодные и грязные, они снижают инстинкт жизни. И это объяснение тому, что в светлых и теплолюбивых странах люди живут дольше. Солнце - источник жизни, но и не только тепла, а, главным образом, и духа. Свет порождает энергию, желание действовать. Зима же, хотя она есть естественный период в природном круговороте, всё-таки мертвечина. Да, в странах с мягким климатом, долголетие естественно, так как мягкий климат порождает спокойствие и жизнелюбие. Борьба же со стихиями, равно как и с тяжёлыми метеорологическими условиями изматывают жизнь. И, быть может, закаляет, но далеко не вдохновляет. Северные люди не злее (живущие на Севере, имею я ввиду), но уж, во всяком случае, не добрее живущих в благоприятном климате.

Эта февральская серость и мрак сокращают жизнь. Растение ведь оживает под солнцем.

Как правило, личная жизнь большинства людей, часто сродни грязи. И, как бы в подтверждение этой мысли, мне позвонила женщина (Ада Борисовна) 56 лет, спросившая меня, ищу ли я спутника жизни, или меня устроят просто встречи. Я ей ответил, что на последнее у меня просто нет времени. Она как будто меня не поняла и предложила получасовые встречи раз в неделю, у неё дома. Она чистосердечно призналась, что спутницей жизни стать не может, так как упала, ходит на костылях, ноги не повреждены, но повреждён тазобедренный сустав. Она одинокая, и кроме прихода врача, её никто не посещает. А ей, в последнее время, очень хочется иметь мужчину, но предварительно она хотела бы посмотреть на меня. По человечески мне жаль эту женщину, я ведь хорошо знаю, что такое одиночество, да и ещё её незавидное инвалидное положение. Поражает другое. Я, одарённый природой к увлечению красотой, лишь только замечаю её, но не рискую на что-то надеяться, на что-то ещё претендовать, или что-либо предпринимать, боясь, и справедливо, что желанная моя может меня отвергнуть. Ну, может быть, по причине небольшого роста, и уже немолодого возраста. И, в этом случае, я отказываюсь понять 56-летнюю женщину, считающую, что она способна вызывать желание мужчины в её возрасте, даже немолодого. Я ей уклончиво ответил, что я сейчас, то есть на ближайший период времени, очень занят, чтоб повидать её, и записал для видимости её телефон, однако не скрою, что был просто подавлен. Мне ещё не хватает, что при моём уже неверии в свои силы, эта пожилая женщина меня отвергла, ибо на 1ООО процентов она не вызовет у меня желания. Какая она женщина с сексуальной точки зрения? И тогда я просто буду совсем унижен, так как не вызовет она у меня желания её утешить. Но, может быть, это повод для неё найти себе просто друга, который бы её посещал? Но я, сочувствуя ей, на это не могу пойти. Моя душа слишком уязвима, чтоб предъявлять ей подобные испытания.

Макашов считает (и это генерал!), что если его судить за слово "жид", и за угрозы против них, то нужно судить с ним и русскую литературу, где у русских писателей можно встретить, в их прозаических произведениях, такое определение. Поистине "гигант" ума, олицетворяющий себя с великими русскими писателями, которые могли, при описании жизненных ситуаций, так написать, но это вовсе не значит, что его и их, великих русских писателей, точка зрения на евреев одинакова. Ну, может быть, кроме Гоголя и Достоевского, русские писатели антисемитами, как генерал Макашов, никогда не были, и глубоко уважали евреев. А что касается Шевченко, то это - поэт сугубо национальный, и его поэтический дар миру не принадлежит. Отсюда и узость его национального мышления, вернее ограниченность (если не ущербность), чего не скажешь о действительно больших в украинской литературе (Иван Франко, Михайло Коцюбинский, Леся Украинка).

18. О1. Меня поражают телефонные звонки ко мне "девственниц" под 6О лет. Они обязательно хотят встретиться и посмотреть на меня, понравлюсь ли я им. Нет, вы только подумайте, с их опытом жизни (замужествами и не раз) они, до сих пор, не разобрались, что дело - в человеке, его характере и доброте, а не во внешнем. Уж куда более мне, как художнику, нужна красота, и то я, за внимание, и доброе сердце, сумел бы прикипеть к человеку, а им - только бы внешность. Нет, это не дурь, а природная придурковатость и вопиющая поверхностность. Да разве можно с дурой или дураком сосуществовать рядом?! При этом эти "девочки" ещё хотят ухаживаний.

"-Вот я Вам первая позвонила, теперь уже звоните Вы..."

Но чтобы кто-нибудь, из них, откликнулся для помощи, хотя бы предложил (ну ради этики, или видимости её) - никто. А ведь звоню им, чтоб дать понять, что я их не забыл, и иногда говорю, что вот немного прихворнул, но проявить сочувствие никто из них не желает. Такую жизнь они прожили, что более, чем "серой" жизни не заслуживают. А ведь в основе семейных отношений главное, это жертвенность, внимание друг к другу. Нет, эти подругами уже никогда не станут. Это просто ничтожные курицы, с таким же умом.

На всё в этом государстве не хватает денег. Конечно так "переделили" господа Ельцины, что немногим всё, а большинству - ничего. Но если бы переделили, а то ведь обобрали, вернее украли у большинства. Нет, мир не спасти; извечная алчная природа человека непобедима.

Не надо заблуждаться. Фашизм в России породили Ельцины и Гайдары, посеявшие и давшие необратимые всходы воровству, популизму и анархии.

23. О2. Сегодня, в День защитника Отечества (бывший праздник Красной армии), министр обороны Сергеев, при вручении ему штандарта, назвал господина Ельцина, который стоял как амёба обыкновенная, "товарищем Верховным Главнокомандующим", вместо "господина". Я полагаю, что оговорился.

Сегодня 9. О2. Тягостное состояние. Я пришёл на госпитализацию в клинику Фёдорова со всеми анализами, но талона у меня не было. Амбулаторную карту передали зав. отд. Наконец меня поместили, но придётся томиться целый день, так как хирург сегодня на приёме в поликлинике, и потому оперировать не будет. Всё дело в том, что пройдя весь круг обследования в течение одного дня (29 января), мне дали ординатора, глупую девчонку, которая, не заглянувши даже в карту, вполне естественно с её точки зрения, меня спросила: "Будете оперироваться?" На что я, ошарашенный, ответил, что не готов, да и не знаю, для чего... Я собирался ведь лечиться, а не оперироваться. Такое и в голову мне прийти не могло. Она равнодушно предложила подождать с таким решением, однако, на всякий случай, дала талон на анализы. Опешив, и поразмышляв несколько дней, решил идти опасности навстречу, делать анализы, а там уж "будь что будет". Вот, таким образом, через неделю я оказался в приёмном отделении.

Итак не знаю, что буду делать целый день, ведь только, только наступила вторая половина дня. А как провести ночь? Палата многоместная. Будем считать, что я - в купе вагона, но ведь предстоит промучиться не одну ночь. К тому же чем себя занять? Подчас настроению был и день, такой же серый и тягостный. Более всего боюсь плохого настроения, короче депрессии, ведь здесь лечить то её нечем.

С большим трудом я встал сегодня утром, чтобы ехать в институт Фёдорова. А ведь вчера был редкий день солнца, и настроение было иное. Один из редких, за 2О последних лет, дней, когда я не был в состоянии "трудоголика". Проговорил предоперационный день с соседом по палате, Белкиным, интересным и понимающим меня человеком. Так как у меня не бывало выходных дней, то я посчитал этим днём сегодня, лишь бы спасти своё настроение: не думать об операции. Кажется это удалось. Единственным впечатлением этого дня было появление в белом халатике моего ординатора, Инны Александровны Арутюнян, показавшейся мне тогда, на том больничном фоне, ошибочно соблазнительной (брюнетка, с чёрной родинкой и круглыми глазами, лет около 3О). Мы обсудили вопросы операции, и я, таким образом, ориентируюсь на её совет. Но как мне месяц или более ходить и жить с разными глазами (одним оперированным, другим нет), оставалось для меня неразрешимой загадкой. Какое счастье, что есть Создатель, который так разумно, подчас в самом безвыходном положении, спасает. Придётся соорудить повязку, и стать похожим на одноглазого Тома, из "Острова сокровищ" Стивенсона. Думаю, что операция эта - для меня испытание. Не хочется конкретизировать и рассуждать об этом из-за капризности моей судьбы, и суеверности, как следствие. Надеюсь ещё порассуждать об этом, если пройдёт благополучно. Однако после - тяжёлые испытания. Гимнастику на несколько месяцев придётся прекратить, а она для меня - мощный антидепрессивный фактор. Но всё это - ради выздоровления, ради будущего. А будет ли оно, это будущее, большой вопрос. Но пока жив, нужно бороться (тем более, что воли к жизни становиться всё меньше, и решимости прооперироваться потом, может не быть или не стать вовсе). Прошу Господа Бога, во имя сына его, Иисуса Христа, сделать так, чтоб операция у меня прошла благополучно, и чтобы я мог быстро восстановиться. Прошу, Господи, услышь мою молитву, и внемли мне. Будь ко мне так же милостив, как Ты был милостив ко мне до сего часа. Спасибо Тебе, Господи, за госпитализацию, и ровное и доброе расположение духа в течение сегодняшнего моего подготовительного дня.'

Я полагаю, что бесплатные операции Северному округу со стороны института есть. По-видимому, это - дань в качестве налога. Господи! Хоть бы поскорее всё свершилось. Не могу спокойно писать, шумят в коридоре женщины. Почему-то их везде и всегда больше, и очень они любят качать права. Такая уж это человеческая порода.

В семилетнем возрасте мне оперировали носоглотку: полипы. В 21 год - уретеролитомия левого мочеточника. В 1992 году аортокоронарное шунтирование сердца. Теперь вот операция предстоит вновь. Но всё это внешнее, и от меня не зависящее. Так складывается жизнь. Ну что же, значит все эти испытания - за грехи, (согласно Библии).

Только 9 часов вечера, а палата уже погрузилпось в дремоту. Завтра не пить и не есть, хотя на операцию ранее 12 часов дня меня не позовут. Всех операционнников собрали в нашей палате (по двое на каждого хирурга). Так мне не хочется завязнуть в медицинских делах. А ведь дело растянется минимум на 2 месяца, если не на три с половиной на деле. Придётся щадить зрение, и стараться больше слушать, чем смотреть. Гимнастику заменить ранними прогулками. Зачем всё это, когда в голове - сюицидные мысли, и полная неуверенность в себе. Зрение ограничит деятельность. Чем буду спасаться всё это время, не ведаю. И это - при моём болезненном отношении к потере времени. Ведь отсутствие активной деятельности наверняка породит тоску, которая всё более усиливается от одиночества. Словом, предстоят испытания и необходимость сформировать надежды на осмысленную последующую жизнь. И вновь заниматься поисками смысла жизни, но, несомненно, в затруднённых условиях работы с одним глазом, ибо разница между оперированным, и поражённым, в диоптрике будет сказываться, в то время, как допустимая норма - лишь в 3 диоптрии. Что я себе придумал, вот задача?! Буду искать возможного дела в этот момент.

Ларин (музучилище), Ин-т Гнесиных - библиотека, затем издательство, потом журнал "Знамя". Нужно будет знести Сергею Матвеевичу корректуру 1 части моих дневников; искать исполнителей для "Бурлески"; занести хоры Тевлину, посещать какие то концерты в консерватории, побывать у Зингера, обдумывать Концерты для оркестра и виолончели. Я думаю, что настанет время и для такой моей деятельности. К тому же нужно будет посетить И.П. Штегмана с моим новым опусом; повесить объявления на продажу имеющейся у меня, и теперь ненужной мне нотной литературы и т. д. Необходимо попробовать наладить связь с хоровым училищем, взять у Эллы Марковны несколько экземпляров Библии, записаться в психоневрологический диспансер, наведаться в НЦХ к Гере Вячеславовне, раздарить детским садам свою сюиту "Про Зайку-Зая", и предложить лекции о музыке в социальных центрах. Итак вырисовывается картина, чем заняться. Вот, пожалуй, моя программа - максимум до лета. Дай бог всё это воплотить, да и поинтересоваться ремонтом ванной комнаты и коридора.

Часть третья

11.О2. День операции. Проснулся в 5 часов утра (спал хорошо после таблетки реладорма). Вышел в холл и сделал гимнастику. Нашёл ванную комнату и до половины помылся тёплой водой. В 6 часу утра прилёг опять, и до ? покемарил. Теперь томительное ожидание вызова на операцию, которые начнутся лишь с 1О часов утра, а я - не первый. И ординатор вдруг зовёт меня к хирургу. Вольяжный, интеллигентный, седеющий человек лет 65, посадил меня за аппарат и высказал сомнение в необходимости операции. Это - как снег на голову. Он назвал операцию риском и высказал сомнение в её эффективности для меня. Ординатор подтвердила, что я вообще-то и не рвусь на операцию, что по натуре я - человек лабильный. Зуев стал беспокойным, ходил из угла в угол, не зная, как со мной поступить, но, наконец, решил, что операцию он сделает, поскольку я уже тут, то есть госпитализирован. Я внутренне готов был, однако выйдя из его кабинета у меня возник вопрос, и я хотел переспросить его. Минут 5 пришлось прождать, и когда я вновь зашёл, он, не давая мне рта раскрыть, заговорил, волнуясь. Смысл был таков, что близорукость они не лечат, что операция может принести, в случае благоприятного исхода, лишь минимум облегчения. А между операциями одного и другого глаза должен быть перерыв в месяц или два. И я же не смогу ходить из-за разницы диоптрики в глазах. А те пороки, что есть в глазу, они поправить не могут. Он поспешно спросил, где я живу, так как предполагал, что я живу не близко, и приехал специально. Узнав, что живу рядом, по ул. Клязьминской, решительно предложил мне собраться и уходить, мотивируя тем, что если бы я уже почти ничего не видел, то имело бы смысл рисковать, а так... Я всё понял, но был, в какой то степени, обескуражен. Не знаю, что будет дальше с моим глазом, но он сказал, что нужно проводить мне консервативное лечение.

Да, жизнь явно (я разумею Господа) помиловала меня. Возник вопрос о выписке из стационара. Ведь из приёмного отделения без операции не "выписывают". В конце концов, вопрос выписки лечащим врачом был улажен, и уже в 12 часов я был у себя дома. Фантастика и всё. Как хочется покоя и воли, которые я так внезапно приобрёл. Ведь "не до жиру, быть бы живу". Хирург сказал, что несмотря на помутнение хрусталика, он у меня прозрачный... Однако, моя мед. карта - у них закомпьютеризирована, и раз в год я буду направляться к ним на обследование, если не будет никаких осложнений. Но как же я был прав. когда хотел, предварительно встретиться с хирургом, и обсудить этот вопрос, но сама жизнь за меня решила это, и предоставила такую возможность накануне операции. Таких чудес со мной ещё не происходило.

12.О2. Вчера пошёл в злосчастный для меня институт узнать о лазере. Надо же что-то делать с глазами, вернее как-то лечить их. Ординатор отнеслась с полнейшим равнодушием к моей просьбе (а ведь сказала, чтобы я пришёл для получения рецепта на очки). Она прошла мимо меня, как пройденный этап. Это - дремучее невежество, сбившее меня с толку, и чуть не наделавшей беды, не чувствуя за собою ни ответственности, ни какой-либо вины. Что за натура, такая бесчувственная. Она отослала меня к районному врачу, в поликлинику. Зашла в свой кабинет лишь для решения своих собственных дел. Но я всё же зашёл в 433 кабинет, к лазерщикам. Они внимательно ко мне отнеслись и записали день и время визита к ним. Итак пытаюсь проанализировать всё то, что произошло за эти, неспокойные для меня 2 недели. Началось с записей на приём к окулистам (районному и центральной поликлиники). Из-за не нахождения моей медицинской карты в районной поликлинике, не смог установить истины относительно стабильности или нестабильности моей близорукости за последние 2 года. Я дважды побывал, за это время, на консультации в Клинике имени Гельмгольца, но результатов, по памяти, не помнил. После обследования в поликлинике Института микрохирургии глаза 29 января, меня направили, для окончательного решения вопроса с глазами, ну к совершенно невежественной Арутюнян, которая формально всё решала. Однако в своём "прогнозе" я не ошибся. Передо мной был некомпетентный медицинский работник, равнодушно предлагавший (то есть, как принято) исход или, скорее, способ лечения, ну совершенно независимый от того, показан он мне, или нет. Видя моё замешательство, она и предложила подождать решения вопроса со мной до мая месяца, или сентября. Но всё, тревога овладела мной, а посоветоваться то не с кем. Поликлинические окулисты ведь в хирургии не разбираются. "Спасал" меня Юра Гринштейн (его матери там же, совсем недавно, удаляли катаракту), Г. С. Зингер, прошедший через это, и Цецилия Абрамовна, тут же выдавшая мне ряд требуемых анализов. Что до решения вопроса, то я решил прежде собрать анализы, чтоб всё было готово, и не тянуть, ибо решительности у меня всегда было немного, что б действовать по принципу "опасности лучше идти навстречу". Я собирался повидать хирурга

9. О2, когда у него был приём в поликлинике, что б получить действительно совет, что делать. Но суетливость и тревожность вынудили меня не ждать, хотя первоначальное моё решение было разумное и правильное. Не находя по телефону Арутюнян я позвонил хирургу лишь по вопросу о дате госпитализации (о чём другом можно было говорить по телефону?), которая была назначена как раз на 9. О2, и, таким образом, я уже был лишён предварительной встречи с ним. Однако, явившись в приёмное отделение, я не имел талона на госпитализацию, и мою карту отнесли к зав. приёмным отделением для решения вопроса. Это ожидание стоило мне немало нервов. Я порывался сам пойти к зав. приёмным отделением и объяснить, что если меня сегодня не положат, то завтра я уже к ним не приду, не говоря о полуторанедельных страхах и сомнениях, что будет, когда оперируют сначала один глаз, и лишь спустя месяц или полтора, другой. Какие, таким образом, мне предстоят трудности в работе и в быту, что может нужно будет надеть повязку на один глаз, и т. д. и т. п. Однако, психологически я уже пересилил себя, и был готов на жизненные неудобства до весны. Мне всё же разрешили госпитализироваться, и я стал быстро адаптироваться, то есть привыкать к больничным условиям.

13. О2. Выписавшись (а это - прецедент, чтобы из Института Фёдорова выписывали человека без операции), я в этот день был сам не свой, так как не знал, что же мне делать со своими глазами дальше. Как выяснилось, операция могла принести мне лишь одни беды, но радоваться или сожалеть по поводу случившегося, я просто не понимал. В общем, я был в замешательстве. Быть может (я так полагал), что что-то хирургу недосказал, не убедил, и он, почувствовав мою боязнь или трусливость, решил вот так то. Всё это привело к тому, что 11. О2 я позвонил ему по телефону, в его кабинет, и извинившись, корректно его переспросил, не совершил ли я ошибки (именно я), что не настаивал на операции, так как полагал, что замена хрусталика на искусственный сможет остановить падение близорукости. Он мягко подтвердил, что операция не дала бы положительных результатов, так как неизвестна причина прогрессирования моей близорукости. Быть может, по его словам, это - результат плохого кровообращения, или есть какая-то другая причина, и вновь повторил, что мой хрусталик достаточно прозрачный, а, следовательно, хороший. (Об этом я его спросил), и, таким образом, по его мнению, ошибки я никакой не совершил. Конечно, этот короткий разговор, вне всякого сомнения, спас настроение моё, хотя не решённость проблемы оставалась. Ведь речь веду о том, что в будущем, которое не за горами, буду терять зрение, а как остановить это падение, и к кому обращаться за помощью, не ведал, а вот совета, к кому же обратиться, не получил. И я опять на перепутье, что и заставило меня вновь идти на глазную "Голгофу", то есть в Институт Фёдорова, что бы что то узнать о лазерном лечении близорукости, если это возможно.

14. О2. Звонил сегодня Зингер и интересовался моими глазными делами. Я сказал ему, что боюсь ослепнуть, вернее, потерять зрение, и у меня, в связи с этим, появился страх. Он мне сказал, что дело всё не в этом, а в одиночестве. Он говорил, что и его дети (сын Лев и дочь Галя) - здоровые люди, а не имеют семей. И это плохо, хотя у одинокого и нет почти никаких забот (не надо водить детей в школу, заботиться о семье, и т. д.). Потом, по его мнению, за это придётся расплачиваться, как в случае со мной. Мне через месяц исполнится 61. Кому я нужен? Никому на свете. Вот это действительно расплата за одиночество, которое в таком возрасте уже трудно поправить... Когда вечером, 1О. О2, я разговаривал с моей двоюродной тёткой по телефону на повышенных тонах, она сказала мне в телефонную трубку, чтобы я не кричал, так как Аркадий Маркович (её муж) спит(!) Оказывается через телефонную трубку тоже можно разбудить...

15. О2. Услышав пару недель тому назад фрагменты из "Вестсайдской истории" Леонарда Бернстайна, и окончательно понял, будучи до слёз потрясён этой музыкой, что уходит в бессмертие или будет жить лишь только такая музыка, которая идёт из глубины сердца, то есть способная вызвать сильнейший отклик в душе её слушателя. То есть такую музыку хочешь слушать всегда. Поэтому, как бы ни была профессиональна и интересна (с точки зрения нового или необычного) любая другая музыка, но не явившаяся как бы взлётом души (плодом вдохновения), жить, то есть исполняться, в полном смысле этого слова, она не будет. Это не значит, что такая музыка не есть произведение искусства, она - ведь плод творчества. Но подлинная жизнь, то есть бессмертие - только шедеврам!

4.О3. За последующие февральские дни я неоднократно обращал внимание на направление, выданного мне окулистом Центральной поликлиники, Филиновой Г. Т., с диагнозом "дистрофия сетчатки". Помня о лазерной кагуляции, сделанной мне ещё в 1988 году по указанию С. Н. Фёдорова, я стал беспокоиться, и посоветовавшись по телефону с соседкой Дилорой, решил пойти просить мою бездарную ординаторшу Арутюнян направить меня к лазерщикам на консультацию. Та, не зайдя даже в собственный кабинет, не обращая на меня никакого внимания, бросила мне: " - нет", и отказала даже в обещанном мне проверке на остроту зрения. Я не обиделся, так как ничтожества - не редкость, а эта - и подавно. После небольшого замешательства (а что же дальше), я обратился в регистратуру поликлиники фёдоровского института, и мне посоветовали подняться на 4 этаж и обратиться в 433 кабинет, что я и сделал. Меня спасло то обстоятельство, что была у меня старая медицинская карта, заведенная ещё при Фёдорове, когда он был моим лечащим врачом (речь идёт об отметке лазера, сделанного мне ещё в 1988 году). Т. о. медсёстры 433 кабинета, без направления из моего отдела, куда меня определила такая же малоквалифицированная окулист из 1О2 каинета, записали меня на лазерную консультацию к зав. лазерным отделом, доктору мед. наук Ромашенкову Ф. А. Однако тревога меня не покидала. Цецилия Абрамовна пришлп на помощь (как всегда), и получила для меня наряд на госпитализацию в старую глазную больницу на Тверской, но сразу лечь не смог я, так как должен был предварительно подготовиться. К тому же я решил (всё же) подождать консультации по лазеру, намеченной на 3 марта. Но успокоение пришло, так как появилась надежда на лечение. Без некоторых колебаний договорился с Ц. А., что оставим больницу на апрель, чтоб я успел сходить на вышеупомянутую консультацию, доесть свои съестные припасы в холодильнике. благо сегодня он у меня почти уже пуст. И вот вчера, рано поднявшись, я поехал по поводу лазера, будучи убеждён, что дальше консультации дело не пойдёт, так как в столе справок сказали, что лазерный отдел не входит в число льготных отделов. Тем не менее, 3 марта, в мой день рождения, я уже к 8-ми утра был в Институте. Медсестра закапала мне капельки для расширения зрачков, предварительно забрав мою мед. карту. К 1О часам подошёл врач. Он посадил меня за смотровой аппарат и вставлял в каждый глаз линзу. Задав затем мне несколько вопросов (чем я болею или болел), он дал мне направление на анализы, и назначив прийти к нему 17 марта. Я был удовлетворён тем, что наметилось движение в лечении глаз. Однако в 6 часов вечера на меня напал страх: какая ещё операция, и зачем анализы крови?! Если это хирургическое вмешательство, то почему я не уточнил, какое... Спокойствие моё сняло как рукой. С большим трудом дождался вечера, и позвонил Дилоре, работавшей у Фёдорова. Она договорилась с дочкой Ромашенкова, Ниной Шердис, что я приду на консультацию, но я не знал об этом, и пришёл к её отцу. Однако я решил всё же просто сходить к Шердис, и поделиться своими сомнениями. Я составил вопросы, и на утро следующего дня пошёл опять в Институт. Меня встретила молодая женщина, которая внимательно выслушала меня, нашла мою мед. карту, и сказала, что я всё делаю правильно. Конечно, близорукость они не лечат, но укрепить сетчатку в связи с её дистрофией лазером, просто необходимо. И это у них называется операцией. Её очаровательная улыбка буквально обезоружила меня, то есть рассеяла все страхи и сомнения. Она и подтвердила диагноз, поставленный Центр. поликлиникой, и не установленный ни в 1О2 кабинете, ни бездарной ординатором. Я спросил её, почему же отдел высокой миопии и катаракты сам не направил меня к ним. Н. Ф. ответила, что они - не знают, у них - лишь только грубая хирургия, и в лазерных делах они не разбираются. Так что пока Господь милостив ко мне, раз направил меня по правильному следу, и в лице этой молодой женщины рассеял все мои сомнения в необходимости лазерного лечения.

1О. О3 я позвонил концертмейстеру, Селивохиной. Она с певцом только хотят репетировать в последний день перед концертом (мой вокальный цикл). Уму непостижимо, иметь ноты за месяц до даты исполнения, и не найти за это время возможности встретиться с автором заранее. О времена, о нравы! Такие "мудрецы", что знают и без автора, как исполнять новую музыку. Я Селивохиной устроил "разнос" по телефону. "Как видно вы не нуждаетесь в концертах" - сказал я. Я рассказал ей, что, будучи молодым композитором, звонил известному музыканту, концертмейстеру скрипача Леонида Когана, пианисту Науму Вальтеру, который должен был сыграть моё сочинение ("Вариации для фортепьяно") на комиссии музыки народов СССР (в Союзе композиторов СССР). Звонил по поводу того, что беспокоюсь, правильно ли он сыграет (это ему, читающему даже партитуры с листа, хотя бы они и лежали на пюпитре вверх дном). И он понял мою тревогу, и пригласил к себе домой. Я не успевал переворачивать страницы своего сочинения, а он уже играл, угадывая фактуру. Я поблагодарил его и извинился за беспокойство, поняв, что он сыграл бы на Комиссии так же хорошо, как и при мне. Он же сказал, что " очень хорошо, что я позвонил и пришёл", что как нельзя лучше свидетельствовало об интеллигентности его души. Как видно Селивохина всё же поняла, звонила вечером Трапезникову, и он звонил ей. Затем звонила мне, чтобы нам, вечером, всем созвониться после 1О, для договорённости о репетиции на завтра.

Сегодня 1. О3, первый день календарной весны и пятый месяц зимы в Москве. При этом стоит сравнительно тёплая, с тающим снегом погода, отнюдь не пастернаковская ("февраль, достать чернил и плакать..."), а внешне мёртвая, с висящими туманами, тусклым от серости дневным светом; погода, которую русский писатель Иван Гончаров называл "дурною", а, следовательно, никак не стимулирующей настроение. Да, настроение действительно упадочное.

Страна со слабой властью, которая никак не хочет кому-либо ещё её отдать, власть, всё более приводящая к хаосу, анархии. Страна, которая своим вялотекущим и явно нездоровым существованием неизбежно приведёт к фашизму, который всё ощутимее "следит"... И никакого спасения, кроме терпения и вынужденного ухода в себя, в свой внутренний мир. Отсюда тягостное ощущение одиночества, несмотря на, казалось бы, беспрерывную умственную деятельность (подкорка всё время в напряжении, в поисках выхода), вернее текущую мою работу. Она, к сожалению, уже не отвлекает. А как суметь "забыть себя", не думать о будущем с тревогой и беспокойством. Ведь совершенно нет просвета, плюс ещё столь долгое отсутствие солнца. Вот это и не есть жизнь, а скорее "не существование", несмотря на то, что человек ещё дышит. Выходит кроме терпения ничего не остаётся, но примириться с этим нельзя.

11. О3. Вчера было солнце, хотя и март. Сегодня опять серо, и завьюжило. Ну до чего же скверный климат. Проснулся, как говорят "с тяжёлым сердцем. Мне 61 год, но я устал бороться. Мне представляется большим благом не быть, и не чувствовать ничего. Как у Фофанова: "а сил не станет, умирай..."

Зависимость в своих личных делах от людей - ну просто катастрофа, притом от каких, совсем необязательных. Такие ведь калечат жизнь, а потому приходится замыкаться в себе, их избегать и не общаться, иначе приходится скатываться к их представлениям о жизни. И поразительно то, что я тоскую и страдаю от этого, а им - ничего, и весело и любо. Да, нужно быть невежественным и мало что знать. Тогда и легче существовать. "Излишнее познание рождает скорбь" (Экклезиаст). Именно существовать, ибо жить - значит бороться и мыслить. Размышления же рождают сомнения и тоску. Что-то не верится, что наступит весна. Снега, наверное, хватило бы на весь земной шар. И он не только не тает и не кончается, а сыпет вновь и вновь. Как хорошо, когда его нет; чисто по крайней мере, а так мертво всё. Я не пойму, как можно любить зиму; да и за что её любить, за уныние и холод?

Свою долю в непорядочность вокальной профессии внёс и новый певец. Так и не удалось сегодня репетировать мой цикл. 4 дня осталось до концерта, я же до сих пор не могу добиться присутствия на репетиции. Да не пойму я и стимула у такого певца работать лишь ради денег. Это не только не творчество, а вообще не счастье.

12. О3. Серый, мрачный, невыразительно по зимнему день, хотя в России он зовётся весенним. Звонил Спиваку по поводу репетиций с вокалистом. Жалел, что играет не он. Я ему сказал, как внимательно смотрел он мои ноты, когда занёс мой вокальный цикл к нему. Спивак же отвечал мне, что Селивохина и Трапезников, в отличие от него, не композиторы, а иллюстраторы. Ему же, Спиваку, как композитору, всегда интересно посмотреть то новое, что нужно исполнять. А вышеперечисленные занимаются ремеслом, а не искусством. Заняты добыванием денег на пропитание. У них жалкая участь, от которой приходится страдать и мне. Быть может потому, что я - один, и мне не надо никого кормить. Но всё равно я так, как они, жить бы не смог. Если при власти над собой, почти единоличной, у меня всё же депрессия, то при другой жизни, наверное, не выдержал бы. И хотя веду жизнь высокого полёта, и то не удовлетворён, и редко что-то радует, да и не надолго.

Такая погода как сегодня, это род недуга, которым надо переболеть, ибо терпеть это постоянно - не хватит мочи.

15.О3. То пусто, то густо. По большей части всегда ничего, а тут три встречи с исполнителями попали все на одно время. Пришлось выбирать главное, хотя встреча с каждым, для меня не менее важна и приятна. Но так угодно Богу, и обстоятельствам. Жду репетиций, и всё-таки волнуюсь, как прозвучит в концерте сочинение. Буду ли удовлетворён услышанным? Ведь композитор зависит от тех, кто его исполняет. И как исполнят, так и будет восприниматься музыка данного автора.

Вот уже полдень. сегодня солнце, хотя и холодно, однако ощущается усталость, усталость умственная, а не физическая. Быть может метеоусловия влияют, всё же весна.

17. ОЗ. Вот как устроена жизнь, и как она быстротечна. Ничего не стоит на месте. Стоит не видеть человека один год, и когда его встречаешь, то видишь изменения на лице, причём, как правило, в худшую сторону. Всё взрослеет, старится и истлевает. Таков неумолимый закон жизни.

2О. ОЗ. Весенний день. Подошёл к почтамту. Прежде это было местом встреч. Всегда толпился народ, теперь - почти никого, а всего 4 часа дня. Вспомнил моего брата Мику. Он любил это место в Москве. Постройки, то есть дома все на месте, а его уж нет 5-й год. Как он любил Москву, хотел переезжать. Это было так трудно, а переехал я. Но этот город уже давно стал для меня постылым, хотя с 1989 по 1992 мне ещё было интересно в нём. Теперь же, когда этот народ, вернее жители этой столицы, в массе своей "открылись" мне, их глубочайшая обывательская сущность и провинциализм, этот город стал для меня чужим, а его большие расстояния стали бичом для меня. Я почему то вспомнил, что некто, 67-летняя Кравец, кичившаяся дружбой с матерью композитора Щедрина, и обещавшая мне всяческое содействие по приезде в Москву, когда я ещё не жил в ней (мы познакомились за обеденным столом, в Музфондовском корпусе санатория им. Пальмиро Тольятти в Крыму), пыталась "соблазнить" меня,

тридцатилетнего. Я был приглашён к ней домой, в гости, и она сделала намёк, что б мне остаться у неё. Я молниеносно покинул её квартиру у м. Смоленской, и бежал прочь, без оглядки, под её дьявольский мефистофельский смех. Когда женщина говорит, что нравятся мужчины ей младше самой себя, я вспоминаю эту грязь.

24. ОЗ. Какая это несусветная глупость объявлять Примаковым, во всеуслышание (так, чтобы торговцы знали), что пенсионерам повысят пенсии. Как только им что-то добавляют, так рынок моментально реагирует и дорожает. И я всё спрашиваю, что же этим достигается? Ведь раз цены поднимаются, то нет никакого выигрыша в увеличении пенсий. Тогда молчите, если действительно хотите добра. Ну как и сколько можно терпеть эту тупость, если не глупость во всём.

З1. ОЗ. Как ноябрь поразил внезапным наступлением холодов, так и нынешний март неожиданным наступлением тепла.

Время становится всё более смутным. Ельциных гложет зависть, и, как следствие этого, злоба, что НАТО проявляет свою силу. Вообще мудрствовать здесь не приходится. За что бы не выступали "они", всегда надо здравосмысляще быть против. Ведь не зря говорят, что единственное, что не поддаётся исправлению, так это глупость.

4.О4. Большое не спокойствие в душе. Я думаю, что неустойчивость природы на этих широтах - причина неустойчивости моего настроения, да и не только моего. Я очень чутко ощущаю эти колебания, даже острее, чем осенью. Это - как спуск с горы. Боязнь упасть, и физическая усталость. А главное - утомление души. желание работать теряется. И это, составляющее суть моей жизни, обесценивается. Неужели это финал. Конечно, старость подкрадывалась как то незаметно, и с ней пришло естественное ощущение обострённости своего бытия. Всё меньше минут удовлетворения и присутствие всё больше двух симптомов - бичей, начисто отметающих какие-либо радости жизни, то есть тревоги и тоски. Второе - как следствие первого. тревожность - от ощущения падения надежд. а без надежды человек жить не может. Я вижу людей, которым за 8О, а, значит, в 6О они были почти мальчишками и девчонками. Но ощущение собственной усталости, заката я бы сказал, от терниев, которые рано ощутил, и с огромными усилиями их преодолевал. Отсюда к 61 году исчерпанность душевных и физических сил, и, если хотите, разбитость.

"Борись, пока в душе есть силы,

А сил не станет - умирай " (Д. Фофанов).

Я думаю, что эта истомлённость духа, её исчерпанность - от постоянного

борения, неудовлетворённости в конечном итоге, и от каждодневного поиска смысла жизни. Подсознательно этому следуют все, от самых бездуховных, до истинно мыслящих. Суета сует, а остановка - лишь окончание жизненного пути. Весь вопрос лишь в том, как найти, вернее как пройти по этому пути: легко ли, с настроением, или с тяжёлым сердцем, из-за постоянных жизненных препятствий. Последние, конечно, закаляют, но до определённой поры, ибо они же и ломают. Нет, сохранить оранжерейность духа просто невозможно. Одно желание - обрести покой, вернее спокойствие, а со спокойствием обретается уверенность и тогда возможность ещё жить. А так сомнения - мой вечный спутник. Отсюда и желание замкнуться, сосредоточиться, душевная потребность до болезненности сохранить себя, и, вместе с тем, исчерпать. Нет, без смятения души не обойтись, по-видимому, это мой удел. Душа не обретёт покоя, пока я жив.

А в молодые годы, между прочим, было иначе. С наступлением утра, притом в его самой ранней стадии, был прилив сил, бодрости, энергии, желание жить. То есть наличие инстинкта жизни. Вечер же был всегда значительно хуже, и это было естественным завершением прожитого дня. Теперь же процесс обратный. Инстинкт жизни почти на нуле. Радости и желания жить в начале дня, то есть с утра, уже не просматривается. Таков грустный итог пережитого и прожитого. Это - усталость от жизни, а потому так часты мысли уйти из этого мира, забыться. Да, это так, ибо пробуждение ото сна меня не радует, так как первое ощущение от возвращающегося сознания - печаль. Словом, то состояние, которое выразил Ионеско в своих "Дневниках". Та же болезненность духовного, да и физического бытия. Нужен посредник, чтобы дожить, нужна вера и надежда на помощь Бога, а в Его лице любящего или близкого существа, то есть друга, иначе уже при жизни - смерть, хотя она и избавление от самого себя, от гложещего тебя состояния. Куда бежать от самого себя, что делать и как жить - гамлетовские вопросы. Беда в том, что сознаёшь, что ты - не оригинален, что ты такой - далеко не один, но это не спасает, ибо следствие всему - одиночество души.

5. О4. Истерия по поводу бомбардировок НАТО Югославии. Что Ельцин, что Милошевич, два сапога - пара. Оба "всенародно" избранные. Те же пороки и у народов их стран. Ну что ж: "каков поп, таков и приход". Всё бесконечно повторяется в своём безумном несовершенстве. Да и пока существует национализм (а он господствует на планете), от этих язв насилия не избавляться. Редкие страны преодолели этот путь (Америка, Германия). А что касается России или Югославии, то эти страны - на низком этапе этнического самосознания. И эти страны не мононациональны, а федерации, что подразумевает уважение и мир между населяющими их народами.

Как может быть Верховным главнокомандующим человек, не получивший не только военного образования, но и не участвовавший, никогда, ни в каких военных действиях, то есть не проходивший даже службы в армии. Каюсь, он кажется немного охотник, не то, что теннисист. Это, конечно нонсенс, - только лишь по праву обладания верховной властью? Понятно, что опора - на советников и на министра обороны. Но принять мудрое, самостоятельное решение, такой Верховный, ну просто неспособен. Выходит раз ты самый главный в стране, значит и самый умный?! После такого вывода остаётся лишь громко и заразительно смеяться, а проще, развести руками. Нынешнее руководство России пахнет городом Глуповым, с его градоначальниками.

6. О6. Рано проснулся, и присущая, или свойственная мне тревожка "счастливо" вернулась ко мне. Странное состояние души, как только просыпаюсь. То есть не владею собой. Всё в состоянии "у страха глаза велики". А приведя себя в порядок, (лёгкая гимнастика, водные процедуры) приходит здравый смысл. Что это - болезнь, или особенность натуры? Надо уже, в который раз, перестать переживать, а принимать жизнь такою, какова она есть, ибо другого выхода нет. Но это понимаешь лишь разумом, а не сердцем. Но если не согласиться с этим, то надо ничего не делать, а ничего не делать, значит не жить, то есть едва существовать, а это непереносимо.

7.О4. Весна просто ужасная: неустойчивая, нестабильная, создающая дополнительные трудности для столь хрупкого равновесия духа. Однако всё равно нужно идти вперёд. Другого смысла в жизни у меня нет, да и каков иной? Жаль только, что при всём желании быть независимым от обстоятельств, ничего не выходит: зависимости от неприятностей не избежать, да это просто невозможно.

1О. О4. Неделя завершена не без напряжения. Физическая усталость - от невероятно затяжной бессолнечной весны со свинцовым небом.

Бюрократия существовала всегда, быть может, исключая первые годы советской власти. Но вот выводят из себя, когда звонишь в какие либо фонды, и слышишь бесконечные, сухо официальные голоса молодых проституированных, 24 - 26-летних секретарш: "представьтесь, пожалуйста", как будто их организации - что-то из КГБ, или ФСБ. И я взрываюсь: " - Что я - у двери вашего офиса? Соедините меня с тем, кому мне нужно позвонить". При этом впечатление невероятной занятости всех этих. А речь идёт всего лишь о смете расходов на исполнение моего "Иова". В советское время симфоническая капелла России могла б сыграть моё сочинение бесплатно, а вот теперь не может. Я их не убеждаю как композитор (а откуда им меня знать?). Чтобы меня спеть, нужны деньги, вот и приходится оказываться в довольно шатком положении просителя у Фондов, которые больше тратят деньги на всякого рода пикники, нежели чем на искусство.

11. О4. К концу дня вчера развиднелось, а сегодня вновь продолжение дождливых дней, с однообразно одно цветным серым небом. Вот климат, а?!

Был в БЗК на отчётном концерте музыкального училища при консерватории. Ловил себя на мысли, что нехотя был на людях, вернее среди людей. Не хочется общения с ними, вернее нахождения среди них. Я думаю, что это - результат моего житейского опыта, и поворота к ним уже не будет никогда.

РКБ - 2

Часть первая

"Погружаясь в мир науки, я отвлекаюсь от грустной действительности".

"Если чувство приходит впервые, то сложно определить, настоящая ли это любовь"

(З. Фрейд).

"Чем полнее сердце, тем менее слов" (М. Глинка).

18. О4. Второй день нахожусь в реанимации республиканской больницы. Странная штука жизнь. Вроде и сюицидные мысли - на свободе, а здесь, в больнице, боязнь шевельнуться, чтобы не навредить. Второй день полного господства солнца, а тут - взаперти. И слабость, слабость, слабость, словно томление всего тела, стоило полежать в постели лишь полтора дня. Ну, просто выпал из рабочего состояния. Завтра переведут в отделение, и я не знаю, смогу ли при такой слабости совсем уйти. Ведь нот для переписки с собой не захватил, а, значит, придётся здесь терять время. А если б мне разрешили выходить, тогда другое дело. Не знаю, что "день грядущий мне готовит". А ведь причина моего "срыва" - паническая суета в апреле чего-то не успеть, плюс эмоциональный, резко выраженный стресс, когда узнал, что в последнем томе "Павших на ВОВ (высший комсостав)", оказались сведения о старшем папином брате, поиск следов которого не прекращался вплоть до 1945 года, в то время, как пропал он без вести в 1941. И не с кем мне было разделить радость, некому было сообщить. Ведь никого уже из близких нет. Так взволнованно я пережил это известие, но повлияла и колоссальная усталость от невероятной в этом году вялотекущей весны. Мне 61 и жизнь уже прожита. Вот почему панически спешу успеть ещё что-то оставить после себя. Маленькая надежда, что может быть, когда-нибудь, это будет (хоть немного) кому-нибудь нужно. Но это есть действительно надежда для меня, чтоб не возникало постоянного ощущения зря прожитой жизни. А это важно, ибо ничего другого за душой у меня нет. Это - бесконечный поиск смысла жизни. Пожалуй, только писчая бумага может спасти от скуки в этом заведении, но где взять впечатления. Не описывать же голые факты? Надо как то пережить вторую половину дня, а завтра будет веселее, пойдут события и предстоит решить вопрос, как дальше. Только бы пришла на помощь ко мне 6О-тилетняя Наташа. Боюсь, что очень заблуждаюсь относительно неё. В марте мы вели себя по отношению друг ко другу, как Дафнис и Хлоя (сладкая парочка "твикс" из рекламы).

Уже не могу писать, устал. Вчера оставил записочку, на случай моей смерти: позвонить туда-то и туда-то, в том числе и Борику, племяннику из Днепропетровска. Как совладать с собой, как не поддаться унынию, когда нездоровое состояние препятствует жизненной активности, делу, и т.д. Разумом полагаю, что дела не убегут, а сердцем... Куда переведут, в какую палату? Это для меня всегда проблема, но если дело в нескольких днях, ну пусть неделя, то ладно. Всё-таки подкрепление здоровью. Плен продолжается, и план продержаться без помощи больницы, не удался. Планы имеют свойство не всегда осуществляться, тем более в намеченные сроки. Вообще жизнь ради жизни для меня лишена всякого интереса (вернее смысла). Пустоты уже не для моей души. Лежал в постели и думал о том, как в 1991 году, в этой больнице, у меня украли 1ОО руб. А чтобы я мог украсть у них взамен: физиологические растворы, кровать на колёсах, раздвижной медицинский столик?. Да вряд ли смог бы это сделать, даже при желании. А надо бы...

Самочувствие выровнялось, но местонахождение своего сердечного мотора ощущаю (сказывается прошедший болевой синдром). Мои родители и брат были жертвами невежественной медицины. То же, рано или поздно, произойдёт и со мной. Ведь уровень всё падает и падает. Вот на сегодня и все впечатления. Впереди нудный вечер и ночь, которую нужно проспать, иначе - депрессирование. А это к сердцу сейчас никак допустить нельзя. пожалуй комфортнее всего чувствовал бы себя дома, если бы был по настоящему здоров. Увы, так сейчас не выходит. Значит, придётся в мае суетиться, а ведь начало мая канет в бесчисленных праздничных днях. Этот президенствующий субъект любит, что б люди не работали - ведь сам такой.

Медленно садится день. Не ходить, не лежать, и так, и так - плохо. Господи! Спаси и сохрани! И укажи, как лучше. Не хочется ошибок. Слишком много их было с моей стороны.

В этой реанимации лежал в марте 199О года. Тогда я был другой, и отношение к жизни было иное. Тогда мне было 5О, и я был полон сил и жизненной энергии. Да и Москва была иной, для меня интересной, перспективной и доброй. Теперь это другой город, чужой, злой, во многом неприветливый и неприятный.

19. О4. Ирония судьбы. Меня, музыканта, поместили в палату, где есть классический храпун. Зашла лечащая врач и рассмеялась: "пошутили..." Ну почему так? Почему так получается, что каждый раз, даже во всякой мелочи, я попадаю в условия, для меня крайне неудобные, ухудшающие здоровье. Ну что ж, может спасёт меня сама жизнь, и я смогу уйти пораньше отсюда.

Двое сопалатников. Вес одного - кг 115; то есть того, кто храпит. Верхняя половина его лица - гетман Мазепа, вторая, нижняя - из чаплиновских фильмов; толстые, богатые, и, конечно, отрицательные герои. 2-й мой сопалатник - симпатичный, 5О-летний, тоже полный чеченец, похожий на генацвале (директор птицефабрики в Грозном).

Стоят поразительно солнечные апрельские дни. Солнце - и на моей койке. Так что душно. Отвлекаюсь болтовнёй с сопалатниками. Где мой режим? Могу поехать за нотами, но далеко, да и впервые нет физических сил и охоты. Придётся неделю мне терпеть и не спать (из-за храпуна), ну а ЭКГ, видимо, не восстановилась. За 1 или 2 дня это не делается. Но никогда мне так не хотелось быть в больнице, как теперь. Совсем не по желанию на этот раз получилось, но болезнь, как и смерть, не выбирают. Проблема, что б выпускали погулять, ведь у меня при поступлении забрали верхнюю одежду. 9 лет тому назад я обещал себе, что в эту, центральную больницу России, больше никогда не лягу из-за непрофессионализма, и, зачастую, хамства медперсонала. Это относится всё к кардиологии, так как в других отделениях этой больницы я не лежал. Как я уже упоминал, в последний раз моего пребывания здесь, пьянчуга сестра-хозяйка украла у меня 1ОО рублей. Теперь узнаю почерк этой больницы. Я прилёг в коридоре на диванчик из-за духоты в палате.

Подошла лечащая врач, и грубым окриком подняла меня. Я возразил ей, что в палате - душно, и потому прилёг я.

"Но на диване вы лежать не будете!" - пригрозила она.

Меня поразила эта реакция по отношению к больному. Всё это можно было сказать помягче и поучастливее. Я всегда знал, что в этой, "блатной" больнице принимали на работу только по связям. Полагаю, что и теперь это - не исключение. Придётся перемучиться, лишь бы как-то восстановиться. А это подлое отечество, в очередной раз возненавижу за его равнодушие и наглость, в так называемые "новые времена".

За последние 2О лет жизни - такое ничегонеделание у меня - уже третий день. И это меня просто страшит. Только бы мне поправиться, и уйти, к чёртовой матери, отсюда, будь они неладны.

Будущее таит в себе неясность; вот как проживу май, и куда деться в июне и июле. Путёвка больше мне не светит летом. Лето - мёртвый сезон для меня, и, значит, буду маяться. Как жаль, что больница от моего дома очень далеко (2 часа езды только в один конец). И нет сейчас у меня физических сил проехать. Да, но у меня же забрали пиджак и плащ, так что это - исключено, придётся пассивно и мучительно ждать следующего дня. Прости меня, Господи, за мои грехи! Каюсь, что в субботу проявил малодушие, и сознательно обрёк себя на нравственные (а на физические мне наплевать) муки. Но нет, я не зря злился на лечащую. Ведь зашла, и даже не представилась, и не дала никаких рекомендаций: ходить, стоять или лежать. Человеконенавистническое фуфло! И называется доктором. А контингент больных к чему-то ведь обязывает. Уже по выражению её лица, по-женски и неплохого, я видел

недоброго по нутру человека.

Апрель 1999 рождает ассоциацию с апрелем 1985-го. Тогда, 15 лет тому назад, я доходил, и закончил инфарктом 26 апреля. Этот апрель по тяжести почти не уступает. А раньше я так тяжело весну не переносил. Я думаю, что моя конфликтность, хотя и не всегда от меня зависящая, есть следствие отсутствия общего размера с жизнью в той жизни, в которой пребываю.

Казалось, мы все люди одного времени, но не каждый может принять такую мораль. Мораль ведь всегда одна. Не может быть несколько моралей. Либо она есть, либо её нет, а приспособленчество есть отсутствие, либо отрицание морали.

2О. О4. Пошёл к Коняеву, и высказал ему свои соображения (или познания) насчёт атеналола. Обещал увеличить дозу. Меня посетила и зав. отделением, тут же отреагировавшая на мои больничные условия, и перевела меня в 2-хместную палату со всеми удобствами. да и сосед интеллектуально развит. Я с сердцем рассказал ему свою биографию. И опять у меня эстрасистолы, 17 за минуту. Сомневаюсь, что скоро выберусь отсюда, хотя мне этого так хочется. Стоят уже четыре великолепных, даже жарких апрельских дня, из-за которых в помещении находиться тяжело. Но так ожидал я солнца и ясной погоды, а пришлось её переносить взаперти.

Во второй день пребывания в реанимации пришёл ко мне Коняев (консультант), и я узнал его спустя немало лет, после знакомства. Он меня когда-то убеждал в необходимости операции. Меня узнала и врач, бывшая в предыдущие годы зав. реанимацией. Конечно, это был сюрприз. Зав. 2-м инфарктным отд. ,Людмила Абрамовна, восхищена тем, как косметически мне была выполнена операция на сердце, (аккуратностью шва). Считается, что операция прошла удачно, но кто его знает.

Сейчас тот редкий случай, когда я тягощусь пребыванием в больнице. Правда физическая усталость всё же немного спала, но вот энергии двигаться у меня нет. Цецилия Абрамовна считает, что РКБ есть вторая, после кремлёвки. Я было хотел просить её забрать меня отсюда. Она сказала, что ни в коем случае; и даже не рыпаться до тех пор, пока сами не выставят меня. Не знаю, но среда и четверг будут для меня контрольными днями. Вижу, что в больнице лечится одно старьё, включая и меня. Все они бодры, ходят, хотя и после инфаркта, а я, как варёная курица, и непонятно, как чувствую себя.

Какая-то странная отсидка. Съездил вниз, на первый этаж, и постоял возле того места, где, когда-то висел междугородний телефонный автомат, откуда я звонил в Днепропетровск моему брату Мике. Место осталось, стены те же, а телефона нет, как и нет в живых моего брата. Вот что такое годы, время не обратить вспять никогда. Я думаю, что такое состояние организма объясняется погодой. Она, и только она движет нашими силами. Бумага - моё единственное спасение в этих бездеятельных условиях. Читать ничего не хочется, а что б позвонить кому-то - то тем более. Да и мыслей уже никаких у меня нет, ну, разве вспомнить, что-либо про былое. Но, начиная с октября, и по сегодняшний день, не помню 4-х подряд, ну совершенно безоблачных дней. Странное дело, но я так и не знаю, кто же меня лечит? Та, прежняя, антипатичная Маликова, или зав. отд. взяла меня под свою опеку? Придётся завтра выяснять, но, кажется, что я - бесхозный. Сейчас будет "цыплячий" (по количеству) ужин, но буду оставлять его до 7 часов, так как проголодаюсь. Однако всё равно аппетита нет никакого. Кормят весьма неважно, а в психушках и то много лучше; там хоть масла не жалеют. Мне кажется, что рано для апреля такое тепло. Быть может, завтра легче будет переносить физически такое бытие.

21. О4. Так я и не ведаю, кто же мой лечащий врач. Однако моё обращение к зав. отд. бесследно не прошло. У меня новый врач, Татьяна Ивановна. Сегодня прошёл УЗИ, но никаких внешних событий у меня не происходит. Да и откуда им взяться, находясь в больнице. Начинается тоска. Я не привык пассивно сидеть и ждать улучшения. Жизнь или смерть. Самое гадкое и страшное для моей жизни, это бездеятельное состояние. Сегодня только третий день недели. Солнечная, тёплая погода, которую ждал всю зиму, теперь играет против меня, лишает меня физических сил, а, значит, сопротивления. Я не привык быть незанятым, а тут не знаешь, куда себя деть, хоть волком вой. Дайте мне дело, иначе я дойду, так как заболею ещё хуже. Сейчас 5 часов дня. В это время, находясь в Кисловодске в 1993 году, в сентябре, при солнечной погоде, я ощутил эту проклятую грусть, а с ней и эту погибель, которая переросла в непомерную тяжесть, и отравила мне жизнь в последующие годы. Словом, мои размышления превращаются в заурядные жалобы, но никакого выхода нет, так как нечем себя занять. Я же приучил себя быть постоянно занятым, а тут я - наедине с собою, и ничего с этим не могу поделать. Как пережить, как стать мне апатичным и равнодушным. Почему люди спокойно ведут себя в больнице, а я мечусь. Это недопустимо, надо преодолевать скуку, иначе поднимется давление. Долой проклятое бездействие, но ведь писать то не о чём. Пойду сейчас под душ, только бы вода была тёплой.

21. О4. У Пастернака есть поэтический цикл "Сестра моя - жизнь". Я же на протяжении многих лет не назвал бы жизнь таковою, таким восторженным именем. Жизнь выступила, скорее, в обличье чуждой, нерадостной, конфликтной, падчерицы, например. И для меня, мягко говоря, она отнюдь не есть восторг, отнюдь не жажда жизни, а борьба, необходимость, никак не связанная с развлечениями или наслаждениями.

История моего нынешнего попадания в больницу следующая. В четверг я был на радио "Алеф", где записали три моих пьесы для скрипки и фортепиано, вернее переписали (для трансляции в эфире), и я случайно познакомился с одним из соредакторов восьмого тома издания "1ОО тысяч павших евреев на Великой Отечественной войне", Ильёй Самойловичем Резником, ныне уже покойным. Я ему рассказал, что в нашей семье было 4 потери. Он мне ответил, что уже поздно, так как до выхода остался один день, и то могут быть изданы лишь сведения на последние буквы алфавита. Я очень взволновался, так как необходимо было эти сведения ещё завезти к нему домой, у метро "Полежаевская". Он мне продиктовал вопросы, на которые нужно было ответить для включения, но что я мог знать о давно ушедших из жизни братьях моего отца. Ни год их рождения, ни воинского звания, ни мест захоронения их я не знал. Однако, долг вынуждал меня использовать этот шанс. Я отпечатал на пишущей машинке вопросы на 3-х листках, и решил наутро ответить на них, что знаю. По Сенечке (двоюродному брату) у меня сохранился документ: "выдано Фуксману Самсону Львовичу, военврачу З-го ранга, в том, что он состоит на действительной военной службе в Рабоче-крестьянской Красной Армии в должности начальника военно-медицинского госпиталя при 638 стрелковом полку". И подписи. ЗО. О1. 1942 г. Я позвонил Илье Самойловичу утром по телефону, и попросил принять у меня те немногочисленные сведения, которым я располагал. Он с лёгкостью согласился. Потом сказал : "Дайте фамилии первых двоих (дядьёв).

И тут он мне читает сведения о старшем брате папы; и, главное, что взволновало меня то, что мой отец искал его следы всю войну, и круг поисков замкнулся на 1945 годе, так и не узнав ничего о его судьбе. Вот, что прочитал мне Илья Самойлович:

"Фуксман Семён Моисеевич, год рождения 1898. Место рождения г. Овруч Волынской губернии. Политкомиссар КВО (Киевского особого военного округа). Пропал без вести в 1941 году в Киеве".

Я был потрясён, и был взволнован тем, что дядя мой ведь не пропал бесследно, не канул в безвестность. Но нет же никого из близких, с кем можно было поделиться о том, что имя его - не забыто. Это был тот радостный, скорее душевно подъёмный импульс, который и вызвал ухудшение ЭКГ, и через день и состояние бессилия, которое и загнало меня в постель, а вслед за этим появилась"скорая" (наутро). И перепалка между "скорой", и дежурным врачом центр. поликлиники, не хотевшим поехать ко мне по "вызову на дом".Но ознакомившись с моей мед. картой, сразу же решил выдать талон на госпитализацию. И, таким образом, состоялся, столь внезапный отъезд в ПИТ (реанимацию) РКБ номер 2 (Минздрав выдал "скорой" наряд).

Сегодня вроде легче. Силёнок, правда, маловато, но хочется работать, и не терять зря времени. А это - уже путь к выздоровлению. Теперь задача продержаться З дня, а на

4-й постараться выйти, чтоб сделать запись исполнения моего Квинтета для деревянных духовых, в концерте, в Рахманиновском зале, ЗО апреля. Остальные дела следует уладить при помощи телефонных звонков. Вот такова моя предыстория, ну совершенно нежелательного отъезда в больницу, когда у меня было столько нерешённых дел, и которые могли быть решены именно в это время. Жизнь вносит свои коррективы, от которых никуда не деться. И я безропотно соглашаюсь. Итак, кажется на 6-й день, мне стало физически по легче, и появился стимул к работе, а это уже не признак болезни, не признак тления, а жизни. Зашла лечащая врач, и зав. отд., и они спросила меня, как я себя чувствую. Я им ответил, что почти "как Уланова - на сцене".

-"А почему почти".

" - Да потому, что её нет".

Но констатировали, что у меня уже всё в порядке. Однако, когда я попросился выписать меня домой, зав. отд. ответила, что это можно было бы сделать, но лучше, если врачи проявят инициативу в этом вопросе сами. Но как пережить последующие 2 выходных дня, что делать, чем их занять. Во всём у меня неудовлетворённость. Наконец забрал в камере хранения плащ, а вот идти на улицу не хочется. Гулять без дела, без собеседника, значит копить дурные мысли в голове. Ну, снимем со счетов 2 дня моей реанимации, но 5 то дней - коту под хвост!? Как оправдать их? Лишь бешеной работой, но какой... Вообще то конец марта и начало апреля подсказывали необходимость быть в больнице, но никак не в таком качестве, как случилось. Я бы поправил настроение, если бы переселили в одноместную. А там есть стол, балкон, и все удобства. Я моментально съездил бы домой, взял ноты, и переписывал всю ночь, чтоб возместить сполна потерянное от бездействия время, и поправил бы настроение, которым так дорожу. Я не люблю эту больницу, и никак не думал, что мне придётся задержаться здесь. К тому же я тоскую по "старушке" Наташе, которая, со времени ухода моего брата из жизни, кажется мне близким человеком. И я хочу её видеть, а у неё в голове - день рождения, и это обстоятельство для неё важнее всего. Время покажет, что я обольщался относительно её доброты и близости ко мне, но на момент, когда писал об этом, я верил ей. Конечно, 6О-летие - это дата, не спорю, но лично я на эту дату плевал, презрел бы её, впрочем, как и все другие даты рождения. Ну, это я, а вот другие относятся к этому совсем иначе. Ей бы тоску мою скрасить, а она веселиться собирается. В конечном счёте, она оказалась "кошкой, которая гуляет сама по себе". Вот тебе и "взаимопонимание", вот тебе и опора и помощь. Как ей понять меня, а я ведь понимаю её, но как-то неудачно для меня всё это складывается. Не заслужил я этого; уж слишком много тоски пережил на своём веку, чтоб получить её сейчас, совсем некстати. Как мне поправить настроение, ну вот не хочется мне быть здесь. Это - тюрьма для меня, и даже фиксация моих размышлений и заметок не купируют и не спасают моего душевного разлада. И всё - против сердца, против воли и моего разума.

Какое то подозрительное отношение у врачей к тому, что я, всё же, делаю гимнастику. Они "ссылаются" на боязнь за моё здоровье, за больных, которые в коридоре, на которых я могу влиять. Мои записи могут показаться записями сумасшедшего, но мне ведь до предела здесь тоскливо. И в голове лишь мысль уйти поскорее отсюда. На мед. документы мне наплевать. Общение в больнице не получается, так как нет никого, с кем можно было бы поговорить. Почему люди с такой лёгкостью выдерживают больничный режим, а я - нет. Да потому, что они не одиноки, их посещают, к ним приходят, а я - изгой в этом вопросе. Дома хоть отвлекаешься и можешь заняться

чем-то другим, а здесь - пустота. Записывать я готов, но нет никаких впечатления, а я себя уже исчерпал.

Я как-то счастливо избегал этой больницы все эти годы. Как говорят "до поры, до времени". Хотелось бы уйти в понедельник, но если придёт до обеда врач. А моё фортепьянное трио "Осеннее" я написал когда-то здесь, в одно из своих первых "посещений" этой больницы. Это был, по-моему, октябрь, и лили бесконечные дожди. И я, бродивший часто по Измайловскому парку, в своём плаще с подстёжкой, поднятым воротником, и в взмокшей западногерманской фуражке на моей голове. Все эти вещи вновь при мне.

24. О4. Начался день с бездарных болей не то в голове, не то в груди. Я решил всё же вернуться к привычному образу жизни, и начал делать гимнастику (конечно по возможности, так как коврика под ногами не было). И стал человеком! Я, таким образом, решил вернуть себе нормальное расположение духа, то есть за остающиеся 2 дня моего пребывания, делать по З комплекса гимнастики в день, прочитать журнал и сделать соответствующие записи. И 1О дней солнца! Как я мечтал о ровной погоде даже прошлым летом. И вот, по иронии судьбы, я - словно в тюремной камере. Мечтал о солнце почти весь год, а нахожусь, в эти золотые дни, в больнице. К тому же обречённо сознаю, что время терял даром, то время, которое мог бы использовать для стольких нужных вещей. А так и ни лечения тебе, и ни работы! А я ведь прежде использовал время с невероятной пользой для себя. Помимо эмоциональных накоплений для сочинения, я много и плодотворно переписывал для себя собственных нот. Как вообще научиться жить и не торопить события. Ведь если бы не было у меня суеты, то не было бы и срывов. Я постарался записями компенсировать своё тревожное состояние по поводу столь внезапно оставленных дел.

27. О7. Больница, конечно, просто измотала мне нервы. Это не только не лечение, но даже не обследование. Каких мне усилий стоило добиться (когда начали слезиться глаза) консультации у врача-офтальмолога. При этом я делал ЭКГ, и степень моего внутреннего возмущения могла вполне отразиться на ней. Лечебное учреждение не имеет права базироваться на пренебрежении к здоровью людей. Такая работа, как в этой больнице, такое хамство и раздражение, не просто недопустимы, а вредны. Конечно же не всем, но большинству работающих здесь, в больнице делать нечего. Хотя жизнь постоянно сталкивала меня, но я никак, и всё равно не соглашусь, ни с мерзостью, ни с грязью, ни с подлостью, и т. д. Я бы одним росчерком пера выгнал бы из этой больницы большинство.

Совсем невесело думать о том, что, несмотря на неблагополучие, беды, люди никак не становятся лучше, а значительно хуже, порочнее. Цивилизация не изменяет человека в лучшую сторону. Такой яркий пример - Россия. После, пусть даже неудачного, но всё же опыта великой идеи социализма, прийти к нынешней мерзости, низости и падению. Такого упадка Россия не знала никогда, за всю её 1ООО-летнюю историю. И что же это за народ, нынешний народ этой страны? Он выбирает власть себе подобную. А согласиться со всем этим можно, лишь только будучи одним из них, а если не таков, то ты погибнешь. Не знаю, как можно сохранить себя вообще; спокойным оставаться на этой земле нельзя.

О чём ещё писать? О том, что "выдающийся театральный деятель, Иоаким Шароев" склонял к постели молодую, красивую певицу (когда она обращалась к нему с просьбой по поводу работы). Об этом я узнал от неё самой, при посещении в больнице её отца. А на "площади звёзд", есть и его юбилейная доска. жизненный почерк которого я узрел ещё 25 лет тому назад, при "посещениях" печальной памяти театра Станиславского и Немировича - Данченко. Вот вам и жизнь, вот вам и честь, вот и мораль. Конечно, "чистых", совестливых, на этом свете - единицы, а ложь и грязь - система. К чему тогда прогресс, познание, желание и совершенствоваться, когда многие, ну просто этого не хотят. Я вовсе не мизантроп. Однако, на всю человеческую жизнь актуален вопрос Иова: "Почему праведные страдают, а неправедные не хотят знать Бога?". Жестокость и бездушие правят миром. Но мне себя не изменить, как не изменить своего отношения к происходящему. И возникает желание ломать, крушить, и не оставить камня на камне от этого, проклятого Богом и миром, зла во все времена. Где обрести покой? Как сделать, чтоб осознать, что всё это есть неизбежность. Не рассуждая, нет смысла жить, а жить вот так, это значит воевать с самим собой.

Обед больничный, конечно, поросячий. Особенно, если учесть, что в условиях

сегодняшней Москвы магазины ломятся от деликатесов. Но рыба, помимо душка, ещё такая, какой и в Камбодже не сыщешь.

Уже 4-й час. День близится к концу. не спится, не читается, не лежится, и вообще чёрт знает что происходит с моей душой. Хотел повторно сделать гимнастику, но силёнок не хватает, тело противится. Идти гулять, но на это - тоже силы. Вот и сажусь я за бумагу. При этом вспоминаю из "Республики Шкид" Л. Пантелееева: "

Писать о чём, не знаю,

В башке бедлам и шум,

Писать о чём, не знаю,

Но всё же напишу".

Уже и солнце скрылось, и думаю, что завтра и погода изменится. А усталость,

по-прежнему, есть (и ноги побаливают, и руки, и предплечья рук). Всех обзвонил, всем сообщил, но никто не спешит ко мне, все заняты своими делами. Не до меня и не до моей скуки. Да хоть бы место было не на отшибе, а то ведь до больницы далеко. А чтобы мне добраться до своего жилья, то легче слетать в какую либо столицу СНГ. Так и существуешь. А с храпунами мне быть в одной палате - как видно на роду написано. Есть одноместная, чудесная, но дали её другому. Автор 2-х опер и 5 симфоний не заслужил такой чести. Ну а насколько это бы подняло мой дух. Уж в одноместной мне и читалось бы, и спалось бы. Уж я бы жил там полной жизнью, какой привык, когда зависишь только от себя. А так приходится считаться с менее удобными для жизни обстоятельствами. да и настроение, конечно, не то.

Вечера на неделе скрашивались небольшим застольем (профессор общественного пединститута, Ваха -директор птицефабрики в Грозном, да я). Они в основном пили, а я ел. Мы наше сборище называли "санмитом". Профессора выписали, Ваху перевели в другую палату. Я - бесхозный. И не с кем душу отвести. Все пользуются холодильниками, а я же - дурень, денег не захватил, и, кроме его урчания, ничего меня не беспокоит в его существовании. А ломота, боль в башке - всё это есть. Ну и весна! Дожил. Теперь же с нею - почти муки. К тому же раннее тепло весьма подозрительно. И так плюю на всё, и пойду делать опять зарядку. Потом - в душ. Попробую вдохнуть в себя силы и освежить себя. быть может время скорее протечёт. Ну до чего же нервы мои слабнут, вместо того, чтобы наоборот. Я не умел никогда жить, не умею, и не научусь уже никогда. Да и осталось то мало. На этом я заканчиваю свои излияния за субботу.

25.04. Никак не удаётся жить ровно, никак!

Несмотря на солнце, метеусловия, как видно, сегодня против меня. Расслабленность всего тела. Я сделал вывод, что эра утренней гимнастики для меня кончилась. (Вывод оказался преждевременный). Нагрузку физическую придётся переносить на более позднее время. Немного погулял с больным из одноместной. Я обнаружил, что он - 1931 года рождения. Я вчера видел его жену, не очень красивую, но приветливую женщину, лет З9, с полными, молодыми, свежими руками, и по хорошему завидовал ему. Какой у него прекрасный стимул в жизни. Она же омолаживает его. Я же моложе его на 7 лет, и человек неукротимой энергии, но в душе сникший, с таким кошмарно-тяжёлым опытом и невзгодами. Композитор, и не последний человек в столь романтической профессии, однако так и не добившийся личного ничего. А я всегда был убеждённым противником встреч с однолетками, или близкими к ним. И у него прекрасный сын. Ну, словом, у него всё удалось. Мне кажется, что всё так в жизни устроено, что у человека - либо всё, либо ничего. Мы на прогулке разговорились об этом. Единодушно пришли к выводу, что главное - душа. Её наличие в человеке - вещь не частая. Поэтому ну что ж, ну не дано мне было иметь подругу, хоть многих я встречал; но были мы не просто разительно, а катастрофически несхожи. Был виноват ли я? Кто знает? Быть может, я не видел, просмотрел, не понял. Я, в молодые годы, был очень нечуток, бесспорно, глуп и самоуверен, хотя тогда, наверное, скорее всё могло сложиться. Как жаль, что настроение на сей нелепый раз, при такой чудной погоде, не дало мне возможности насладиться отдыхом и лечением сполна, как это прежде мне удавалось. Но всё равно хронически и долголетне уставший физически человек, не ведающий, как пройдёт "мёртвый" сезон, то есть лето, всё равно озабочен тем, куда мне деться, чем себя занять. Ведь после крушения старой власти мне ещё удавалось летом, после 1991 года, где то бывать, куда то ездить отдыхать. Теперь же - никаких надежд и перспектив. Ну, май я буду всё же занят, а что же мне петом - июнь, июль и август?! Что делать и куда податься, при моём тотальном одиночестве? Не знаю и совсем не ведаю, что ждёт меня впереди. Или продолжать жить в изнурительном режиме, или, на крайний случай, пойти в какую-нибудь "захудалую", санаторного типа психушку, в которой могу чувствовать себя намного лучше. Ну, словом, я не знаю, куда себя определить в сиё бездарное время, когда ты никому не нужен. Ну а теперешняя реальность - больница, и слава Богу, что ещё есть потребность что то написать. Правда, впечатлений маловато, а о мелком, не стоящем, не хочется писать. А рядом чудный Измайловскиё парк, но слишком я ослабел, чтобы куда то ходить, или совершать длительные прогулки. Хотя и радует едва уловимая свежая зелень, и созревающие почки, но настроение всё же не то, так как уже не те жизненные силы. Нет, не сестра мне теперь жизнь!

Часть вторая

Я даже не предполагал, что в отделении есть одноместные палаты. А мне, которому как никому, нужен покой, спокойно выспаться, в этом вопросе фатально не везёт. Не говоря уж о работе. Надо признать, что дни, проведенные мною в этой больнице, есть дни, проигранные для жизни. Я становлюсь жертвой собственной страховки врачей, которые, ничего не делая для меня, кроме ничтожных таблеток (которых дома у меня тьма - тьмущая), держат меня ради общепринятых сроков. К тому, хроническое и постоянное невезение с партнёрами, которые храпят, притом страшно (то ли из-за перебитого носа, то ли из-за других дефектов), делает меня ну совершенно нездоровым. У меня постоянно болит голова, а из-за плохого настроения и самочувствия будет страдать и сердце. К сожалению, эта Маликова - "Шарикова", от которой отказался, сыграла свою роль в моём, весьма неважном, больничном бытии. Якобы палату, куда меня перевели из-за разных врачей (как будто они приходят в одно и то же время), нужно разделить, вследствие чего соседа перевели в одноместную, а меня - в 2-хместную, но опять с невероятным храпуном. К чему такие муки, за что? При этом, за 8 дней, меня переводили уже трижды! Не хватает мужества уйти, но я уже дважды просил об этом. В чём смысл меня держать, и наблюдать мне за бездельниками, которым такая жизнь - по душе. Из-за невозможности принять решение, у меня разрывается голова. Спокойно переносить всё это я не могу, как и спокойно жить. Пытаюсь всё же выровнять настроение тем, что буду записывать. Попробую и стиркой себя занять. Спать буду в коридоре, пропади они все пропадом! Извлекать максимум из вредного. Как сделать, чтоб установить гармонию в душе. И подключить библиотеку и Атаева. Он - благодарный слушатель. Но прошлой недели уже не оправдать. Только разве записями, если они окажутся хоть сколько-нибудь значительными. После обеда придётся немного прогуливаться, чтоб восстановить бездарно потерянные на койке мышечные силы. А дни стоят прелестные. Но завтра может измениться погода, и будет дождь и грязь. Вот будет настроение?! И тут - не только до больной головы. Атаев заинтересовал меня возможностями "цветомузыки". Попробую создать цикл оркестровых миниатюр в стиле "ретро," как самостоятельный, импульсом которого послужат лечебные цели, если это получится. Ведь в симфоджазе я себя до конца не реализовал. А он поможет озвучить такую музыку электронными средствами. Сейчас, кроме Концерта для виолончели, у меня замыслов нет. А это как-то сдвинет с места инертность мысли, и появится что то новое в голове. Я думаю, попробовать стоит. И так я на сегодня почти страницу записей свершил, хотя день только начался. Как мне не потерять его, как сделать максимально полезным. Для меня в этом состоит существо жизни. А окружающим это трудно понять, да и не поймут они всего-то этого. Вед "бытие определяет сознание" (Карл Маркс).

28. О4. Пожалуй, так настрадаться, как в этот день, мне не приходилось давно. Взрыв грубости со стороны ничтожной Маликовой (заметил, что фамилия, как правило, определяет сущность человека), был как укус внезапно выскочившей из-за угла бешеной собаки. Конечно ЭКГ (проверить экстрасистолию за З мин.) была, за день до выписки, не только не соответствующей, но и просто абсурдной, так как напоровшись на хамство, результаты оказались ужасными. Медсестра по ЭКГ мне заявила, что с таким количеством экстрасистол выписываться из больницы просто невозможно, чем вызвала моё невероятное смятение. Я вновь сделал попытку найти лечащего врача (оказывается с утра у неё был гипертонический криз, но я не знал об этом), и заглянув в ординаторскую, вновь напоролся на грубость той же ничтожной, и мне совсем стало нехорошо. Пришлось пойти прилечь. Я с ужасом подумал, вернее, вообразил, как мне придётся в майские праздники томиться в этой, почти тюрьме. Этого бы невозможно было выдержать. однако меня всё таки хранил Всевышний.

В 11. ЗО я вновь, самостоятельно, направился в кабинет ЭКГ, где медсестра, пожилая женщина, с пониманием отнеслась ко мне, и вызвала меня вне очереди, для повторного снимка. На лицо были прекрасные результаты, то есть единичные экстрасистолы, не приносящие, в общем-то, вреда здоровью. И так я спасён и смогу уйти завтра из ненавистного мне стационара. В этот же день я попросил доцента, зашедшего для консультации к сопалатнику, позволить мне тоже побывать у уролога, Однако последний не смог мне дать точного заключения, по причине отсутствия данных УЗИ. Но я не растерялся и договорился с зав. отд. попробовать сделать УЗИ утром, в день выписки. Но обормоты в этот день не смогли выяснить, в каком же корпусе это можно сделать. Я только задаю себе вопрос, почему такие элементарные вещи для других людей, достаются мне с таким трудом, и почему у меня уходит столько нервов и энергии, чтобы преодолевать вот эти трудности. За что мне эти все препятствия, ума не приложу. Я вижу вокруг себя немало проявлений доброты, но в этом воздухе всё же витает какой-то злой и равнодушный дух, дух, растлевающий человеческую душу. Вообще эти 2 недели были почти кошмаром для меня: и невозможность сна, и трудности общения с врачами, а главное - отсутствие действенного лечения, то есть отсутствие каких либо процедур, или скорее нежелание их предложить. Можно же было сделать массаж или принять ванны?! Пустые, незаполненные ничем дни, буквально разлагавшие моё время, которым всегда я дорожил. Надеюсь, что с наступлением завтрашнего дня, это гнусно-порочное для меня время провождение окончится.

Впервые больница проявилась для меня с такой недоброжелательной стороны. А вот ходящих из угла в угол, или валяющихся в кровати бездельников, всё это вполне устраивает, благо не надо им ничего делать. Хотелось бы в это отд. больше не попадать никогда. Да и в эту больницу тоже. На этом я заканчиваю свои многострадальные больничные записи. Завтра выписка.

29. О4. А что касается моих случайных кисловодских знакомых, то получилось так, как я и предполагал. Бывшее курортное общение быстро охладело, так как звонил им, в основном я, а не они. К тому же узнав, что я - в больнице, они сослались на занятость (хотя одна из них - врач, работающая в 15 больнице), не передав даже привета. Но это мне было ясно ещё тогда, по той небрежной бумажонке, на которой ими был выписан их адрес и телефон. Ах, люди, люди, как вы далеки от меня, и одинаковы по своей сути. Я же этот "почерк" предвидел. Так что "люби ближнего своего, как самого себя " не только не получается, но никогда и не получится вот у таких. Всё - только в интересах собственной души. Притом, если бы речь шла, действительно, о душе, а то ведь дело - в угождении собственному телу. Вот потому то дружба так редка, ибо она настолько же бескорыстна.

Как ни прекрасна жизнь, когда вам хорошо, но, по совести говоря, не стоит ломаного гроша, если живёшь просто так, не ради стоящего дела. Мгновения прекрасны, но восторги быстротечны, а в остальном - тоска и тлен, то есть смятение духа. Безусловно, цель жизни - жизнь, но смысл её, до умопомрачения условен. Конечно, всё или, почти всё, зависит от натуры, характера, но такая, то есть без подлинной цели, она неинтересна и нежеланна. Стоит ли жизнь тогда усилий? "Спасибо жизнь, что была" - у Андрея Вознесенского. Но чего стоит каждая, индивидуальная жизнь, вот в чём вопрос. Таково моё послесловие к столь, для меня, никчемным, больничным дням 2-й половины апреля 1999.

12. О5. И так после прекрасных, с точки зрения погодных условий, 2-х недель конца апреля, наполненных истинным ароматом весны, зарождающейся зелени и солнца, наступили ужасные две недели мая. Кошмарные - это не то слово... Чтобы 12 мая было всего 5 градусов тепла, но главное то - снег с дождём. Такого я не помню за 61 год прожитой мною жизни. Холодные дни без солнца, или с малой толикой его, к тому же дождливые, не только определяли физическое состояние, но и впрямую человеческое настроение. Душевная дисгармония, в немалой степени, усиливалась так называемыми "майскими" праздниками, которые, при ельцинизме, потеряли всякий смысл, так как перестали быть таковыми. Ведь многие собирались поехать на дачи вспахать землю, и привести в порядок прозимовавшее более 6 месяцев своё дачное хозяйство. Но, думаю, что только смельчаки, в повальной атмосфере всеобщего уныния, решились на это, ибо уже 1 мая тепло сменилось холодом. Трудно представить себе, чем занимались в праздники остальные, но лично я, да и не только я, чувствовали себя весьма неуютно. Но я подозревал (для этого не надо было быть большим провидцем), что раннее обильное тепло, с бесконечно синим небом, рано или поздно сменится глубоким ненастьем, что и произошло. Природа словно мстила человеку за радость прежних лет и прежних дней. Казалось, что ко Дню Победы всё разрешится, погода потеплеет, но это не случилось, и к середине мая изменение погоды кажется проблематичным. Скорее всего, сразу наступит жара, что, впоследствии, так и произошло, и не было подарком для людей. Вся эта нестабильность, естественно отразилась и на делах, решение которых, в условиях бесконечной череды "праздничных" дней, было весьма проблематичным. Но я старался не терять времени, ибо немало его потерял. Пришёл в клинику Фёдорова на лазер, и опасаюсь, чтоб не сорвалась операция на правый глаз. Пришлось потратить несколько часов, дабы эту операцию всё же провели. "На всю оставшуюся жизнь" - так прокомментировал мне, уже ныне покойный Ромашенков, из чего я понял, что сделано мне было хорошо. Придя домой, слегка вздремнул.

По-видимому, нагрузка от воздействия лазера была весьма непростой. Я, почему-то, вспомнил эпизод из моей жизни. Было это в году 1973, когда прекратил существование мой первый брак. Я очень тяжело пережил разрыв, хотя он был неминуем. Со мной случился гипертонический криз. Меня "спасал" тогдашний мой приятель, вернее друг, бывший москвич, ныне поэт, живущий в Кишинёве, Юра Павлов. Затем начался для меня заколдованный круг, из которого я вышел с трудом. Переживания по поводу развода привели к гипертонии, и я, решив как то найти выход из этих, взаимосвязанных друг с другом причин, решил пойти в психоневрологический диспансер (было это в Молдавии), найти гипнотизёра, или посоветоваться. Скорее, это был стационар, и я зашёл в него в поисках кого-либо из медперсонала. На 2-м этаже я увидел сравнительно молодую женщину - еврейку, быть может, лет около 4О, беседующую с кем-то. Я робко остановился поодаль в ожидании конца разговора. Она заметила меня и несколько раз посмотрела в мою сторону. Когда она освободилась, я подошёл к ней, и попросил выслушать меня. Она с готовностью согласилась, и предложила мне войти в свободную комнату. Несмотря на её вопросы ко мне, что же случилось, я постеснялся рассказать ей правду. Тогда она спросила, каковы мои квартирные условия, есть ли у меня ванная, и т. д. Я ей ответил положительно. Тогда, посмотрев на меня внимательно, она предложила мне купить хвойный эстракт, и делать себе тёплые ванны с применением хвои. Это успокоит моё возбуждённое состояние. Я был разочарован в таком её простом решении, так как был весьма удручён. Но ей, как психиатру, вероятно, достаточно было посмотреть на меня. Я запротестовал и просил пристроить меня к гипнотизёру. Я собственно на это и рассчитывал, когда поехал в это место. Она отрицательно покачала головой, хотя я приводил ей такие доводы, что даже великий Рахманинов пользовался услугами гипнотизёра. Она же мне на это ответила, что их гипнотизёр - в отпуске, а во вторых он мне не поможет, потому что я - сильнее его, то есть более развит, чем он. Я понял тогда, что убедить меня в чём-либо может лишь такой человек, который мудрее меня духовно. Однако вскоре я вышел из своего болезненного состояния самостоятельно.

14. О5. Пытаюсь наладить "контакт" с женщиной 6О лет, творчески и духовно мыслящей, отзывчивой, но с характером. У неё мать 81 года. Была Наташа не раз замужем. Однако привычка быть независимой в своих действиях и поступках ("кошка, которая гуляет сама по себе"), и вся жизнь в доме у родителей, а также ненасытное стремление к удовлетворению своих желаний, привели к известному эгоцентризму (свои интересы выше). Она сказала, что никогда не хотела иметь детей. И, следовательно, возможность устройства семейного быта с ней, по-видимому, весьма проблематична. Она считается только с собой, вот почему и не сложились её прежние семейные отношения. Скорее всего я - не исключение, и семейного покоя мне с ней не иметь. Ей то не скучно, она живёт с матерью; мне же, одному, без неё, не миновать тоски. Я готов постоянно жертвовать, она же - нет. Что ж лучше - жить одному, или на два дома? Полагаю, что жизнь сама решит. Но мне, однозначно трудно с таким человеком. Сергей Матвеевич мне говорит, что "подруг не выбирают, они сами находятся"... И я сказал Наташе, что не собираюсь её перевоспитывать, на что она ответила: " - это бесполезно". Значит, мне нужно идти на компромиссы, но разве это легко, когда мне самому 61 ?!

Читал "Письма к невесте" З. Фрейда. Сказать, что они "беднее" моих кисловодских писем к Валечке. значит не сказать ничего. Об этом я пишу без преувеличений. Другое дело, что в моих письмах больше страсти, больше увлечённости, а так постоянно в чувствах не бывает. Но разница то в страсти так разительна. А письма Фрейда столь рассудочны и холодны. Правда, эти письма - письма молодости. Мои же - письма поздней любви, скорее увлечения. Конечно, непревзойдённый образец писем к любимой - Александр Блок. Вот где гениальное поэтическое дарование проявило себя в эпистолярной прозе. Каждое обращение к любимой - с большой буквы.

В политической жизни - никаких изменений. Всё тот же волк печётся только о собственном благополучии, то есть о своей власти, нимало не смущаясь судьбами миллионов обиженных им же людей. Впрочем, его, бывшего партократа, судьбы людей ведь никогда и не интересовали. Его иго - как неизлечимая болезнь, или даже смерть, и уже длится почти 1О-летие. И поражает неспособность народа как-либо противостоять, и как-то изменить этот беспорядок вещей.

От энергии трёх четвертей уходящего века не осталось почти ничего, только безволие, безропотность и трусость. Вот и отрицай после этого диалектику; от индивидуального террора в конце 19-го, и на заре двадцатого века, теперь назад, к полному параличу духа. Первосвященник Каиафа говорил, что пусть погибнет один человек (Иисус), чем весь народ, но почему же это неприменимо к Милошевичам, Хусейнам и Ельциным? Лицемерное телевидение называет чеченскую войну "эпизодом", хотя этот "эпизод" стоил чеченцам 12ОООО жизней, а скольким русским?!.

Как видно старею душою; наступают моменты равнодушия к жизненным впечатлениям, вернее нежелание их иметь. Мне никуда не хочется идти, тем более куда-то поехать; смотреть что-либо, или слушать. Я слишком много перечувствовал за свою жизнь. А вот у Натальи таких спадов нет, хотя и случаются неприятности, но живёт попроще. Это - натура. Энергии - как у молодой, быть может, скорее, желаний. Вот именно "желаний" у меня то и нет. Не хочется верить, что исчерпал себя.

Сегодня пришёл на лазерную операцию правого глаза. Во время обеденного перерыва устроился в коридоре за столиком, и вынул стопку бумаг, чтобы кое-что набросать. Ромашенков (доктор), входя в лифт, спросил с лёгкой усмешкой:

" - Писатель?"

Я, с той же иронией, подтвердил.

"- А как псевдоним?"

"- Потом скажу".

Часть третья

"Оперированный" глаз не даёт работать над сочинением музыки, так что пишу заметки. С 16 апреля, со дня попадания в стационар, перестал жить "по железнодорожному расписанию". Думаю, что и "лазерные" дела сказали своё веское слово в нарушении мною привычного прежде режима. Но может быть это скорее симптом хронической усталости? Конечно, за это время как то физически и умственно отдохнул, хотя перерывы ввергают меня в тоску, то есть опасны для меня, так как гасят итак достаточно поверженную со временем мою волю к жизни. Теперь я ещё больше, чем когда-либо стал понимать, что одиночество для меня - роковое состояние. Не будь я столь одинок, я не позволил бы ни на иоту власти над собой, тем более, по сути, старой женщины, хотя и смотрящейся моложе, и совершенно не желающей, вопреки здравому смыслу, признать свой возраст. Я изменил себе, своему пониманию, во имя избавления, хотя бы на время, от своего тяжкого недуга, и вместе с тем, весьма неуверен, даст ли это желаемые плоды. Пока печальная зависимость, наверно, мягко сказано, от этого человека, который весьма легко может обходиться без меня. Но ведь меня точит не болезнь, как чаще всего - у людей, а страшное ощущение пустоты вокруг себя, порождающей это одиночество. Вот потому-то и обидно, что женщина не стремится ко мне, не желает "скрасить", то есть утишить моего одиночества. Признаться, когда мы вместе, ей это удаётся. Но она меня никогда не сможет понять, как это ни резко звучит, пока у неё жива мать. К тому же она не отрицает, что любит себя, и критикует меня за обратное, по отношению к самому себе. Конечно, если женщина желает, то остаётся с мужчиной, если не хочет, то нет, это для меня ясно. К сожалению, всё остальное у неё сильнее желания быть со мной. Во мне говорит нормальная логика человека, который хотел бы всё делать вдвоём, но этого и на сей раз не удаётся.

15. О5. Так повернулось, что пришлось ехать к Наталье скрепя сердце, то есть отдавая себе отчёт в том, что обстоятельства - свыше моих сил, и одному будет хуже. Были в сольном концерте пианистки Екатерины К., ещё ученицы 3-го курса музыкального училища при консерватории, но, безусловно, сложившегося музыканта. Она бы могла вполне уже гастролировать и за рубежом. Это пианистка явно виртуозного начала, которое доминировало над певучестью и выразительностью, и которой, несмотря на яркий исполнительский замысел, этого, безусловно, не хватает. Почти неизвестная доселе соната Шуберта (2О-я) звучала в форте по-бетховенски грозно, а Шуберт - ведь романтик, то есть лирик. В Балладе и Колыбельной Шопена вкус ей явно изменял. Это была какая-то рубка котлет, и даже в Колыбельной она не смогла быть на уровне стиля. Две поэмы Скрябина в чём то удались, а в чём то - нет, несмотря на природный экспрессионизм. Зато Прокофьев (8-я соната) был на высоте, то есть в её исполнительском ключе: напористом, моторном и волевом. Вот почему "на бис" она сыграла 12-ю Рапсодию Листа. В целом это - безусловно одарённый человек, заслуживающий самых высоких похвал, однако будущее её будет зависеть от степени её художественного роста.

28. О5. Не было желания о чём-либо написать за прошедшие 2 недели. Настроение переменчивое. По-прежнему я неспокоен и неравнодушен к тому, что происходит "наверху". Очень надеялся на импичмент, на то, что "ископаемое" уйдёт из власти. Оно не только меня обобрало (обокрало), но и поразило все мои цели, то есть сделало мою жизнь бессмысленной. Но разве только я один такой? Но окружающие всё-таки живут. От "жизнелюбия" этого ельцинского народца просто мутит.

Удалось в Российском Архиве фонодокументов сделать три рулона записей с моей музыкой, то есть переписать с кассет. "Нет, весь я не умру..." Это, всё таки, должно сохраниться. Сейчас же я тревожусь в связи с дистрофией сетчатки. Пора идти в больницу, но не решил пока вопрос, в какую. Неопределённость и неизвестность всегда мучают, а тем более ожидания. Бесконечные ожидания в решении дел, особенно, если приходится зависеть от других людей. Когда зависишь только от себя, то всё быстро решаемо, зависимость же от других весьма угнетает.

29. О5. Плохо, когда уроки жизни ничему не учат. Как изменить отношение и трезво оценивать ситуацию. Пришёл я в глазную больницу, на Тверской, с направлением на госпитализацию. Нёс тяжёлую сумку. Тыкался в разные двери, прежде чем нашёл приёмное отделение. Какие-то три девки, в одной из дверей, меня прогнали, словно осу или муху, махнув рукой и закрыв перед моим носом двери. Я побрёл в неотложку и увидел там большую очередь. Я, с направлением, хотел войти, но меня остановили. Вышедшая медсестра бросила: " - Через одного". Какая то женщина прошла вперёд, затем молодой мужчина - немец. Остальные стояли в этой очереди, с 9 или 1О часов утра, а была уже вторая половина дня. Затем я трижды входил, но меня медсёстры выпроваживали. Оказывается, была пересмена. Меня поразил непрофессионализм врачихи, которая, к тому же, заявила, что мест нет, и в пятницу не госпитализируют; что помещают в больницу только неотложных больных, а у меня - хроническое заболевание. Как-то неумело и небрежно подбирала стёкла, чтобы проверить мне диоптрику. Я ей сказал, что имею наряд из Минздрава. Она бегала выяснять, затем направила в регистратуру, чтобы оформить мед. карту. И в этой карте врачиха долго и нудно писала. Затем назначила прийти мне в понедельник, не обещая госпитализации. Всё это время я страшно нервничал, так как решил успеть, вместо больницы, взять направление в Центр. поликлинике на госпитализацию в республиканскую больницу. Всё это привело к невероятной спешке, и тем отрицательным эмоциям, которые немедленно вызвали дурноту и общее плохое самочувствие, не говоря уже о нагрузке на сердце. И, всё же, к 5 часам я прибежал в Центр. поликлинику за талоном. Однако окулист Филонова быстро охладила мой пыл, заявив, что госпитализация будет нескоро, ибо нужно всё оформить и подписать, а затем передать в отдел госпитализации. Она послала меня на обход к другим врачам за заключением. Всё это поразило. Мне нужно было лечь на консервативное лечение, а не на операцию, и зачем искать каких-то противопоказаний, если я собираюсь лечь в больницу, где должны лечить все эти противопоказания. Что это, жестокость или ханжество? А где же мне лечиться? Дома? Ведь лечат же недуги в больницах. Особенно потрясло меня нежелание терапевта быстро написать заключение. Она направила меня на ЭКГ в то время, когда я опасался, что окулист уже закончит приём. Я окончательно потерял контроль над собой, и направляясь в кабинет ЭКГ, пнул с силой кресло, и попытался сорвать занавеси на окне. В кабинете никого не оказалось, но я услышал женские голоса по соседству. И обратился к ним с просьбой. Они ответили: " - А что ж нам оставаться голодными? Сейчас придём". Действительно, через буквально несколько минут мне сделали ЭКГ. Но я понимал, что при таком моём возбуждённом состоянии ЭКГ благополучной быть не может, так как слишком много эмоций было затрачено на то, чтоб лечь в больницу. ЭКГ нужно было расшифровать, а "шифровальщица" вела с кем-то разговоры в коридоре.

"- Я вас умоляю " - попросил я.

" - Не надо меня умолять " - ответила далеко не корректным тоном. " - Я сама знаю, что и когда мне делать без вас". Я помчался к терапевту. Она констатировала ухудшение. По-видимому, почувствовав вину за моё возбуждённое состояние, вняла моим просьбам, и исписав целый лист в мед. карте, приписала в конце "противопоказаний для консервативного лечения нет". Однако Филинова (окулист) заставила меня вновь побежать к терапевту дописать слово "стационарного". Это уже было просто издевательством, как будто больница - это увеселительное заведение или зарубежная командировка. Какое значение имеют противопоказания для больницы вообще? А где же их лечить, эти противопоказания?

С дерматологом оказалось проще. Он сразу же сделал положительную пометку. Я сказал ему, что видно, что он - не ельцинский человек, на что он подтвердил:

" - Конечно".

На пороге двери к окулисту (а на приёме кто-то был) я сказал: " - Зайду во что бы то ни стало, так как мне надоели эти издевательства". Филинова разрешила войти, хотя у неё уже сидел очередной больной. Я ей сказал, что она просто не хочет класть меня в больницу. Однако она мне выписала, наконец, талон, сообщив, что скоро не получится. Только тогда, когда вся документация будет оформлена, и отдел госпитализации мне позвонит. Окончательно выведенный из равновесия, я ушёл ко всем чертям, сказав ей всё-таки "спасибо". В опустошённом состоянии я побежал к метро со своим, так и не состоявшимся для больницы, грузом (сумка с вещами). Таким образом, и вторая попытка лечь быстро в больницу закончилась неудачей.

Полубессознательно я спустился в метро. Затем, на речном вокзале, сел на 58-й троллейбус, и решил ехать к Наталье. Домой ехать к себе, когда я собрался лечь в больницу, было почти невыносимо. Я окончательно распустил себя, так как хотел всё сделать скорей. Однако жизнь на этот раз ответила отказом. Я просто заболел. Побаливало сердце и появилось головокружение, и мышечная слабость. Наталья, к её чести, тогда вот как могла, спасала меня, указав, что нельзя было мне гнаться за 2-мя зайцами, и тратить впустую столько сил. Теперь передо мною стоит дилемма, какую больницу выбирать. Я думаю, Республиканскую нужнее, так как в глазную на Тверской я попаду лишь один раз, а республиканская необходима не на один раз, и в плановом порядке. Но скоро ли это будет. Я так хотел к началу лета уже быть свободным.

31. О5. Неудачи начались ещё раньше, когда некто Эли Лившиц, имевший дело с Интернетом, и обещавший дать сведения о моей опере ("Иов страдающий"), подвёл меня, назначив на 16 мая, то есть пятницу, зайти к нему. Я успел лишь подбежать к машине, на которой он собирался уезжать из дома, но он через ветровое стекло показал пальцем в сторону входной двери подъезда, из которого он выходил. Я кивнул головой в знак того, что понял, так как в его квартире - его жена Ира, которая должна была подготовить, на электронном инструменте, небольшой фрагмент из моей оперы, для сообщения. Ничуть не бывало; её не было. Мне открыла дверь, уходившая куда-то с ребёнком, молодая женщина, которая была не в курсе моей договорённости с Эли. Я был ошарашен. Уехав в город, я на обратном пути решил всё же вновь зайти, но ничего, в конечном счёте, из этого не вышло, так как Ира, жена Эли, была с малым дитём, но объяснила мне, что в моих партитурных листах ничего понять не может. Я ей выписал расшифровку инструментов симфонического оркестра, которые играют в транспорте, но вряд ли (на 99 процентов) она со всем этим справиться, и сыграет эти три маленьких фрагмента.

После моего приступа ярости в поликлинике, когда я пытался сдёрнуть занавески, вышла из кабинета пожилая женщина, уже уходившая с работы, и, посмотрев на близлежащие 2 окна, сказала неопределённо:

"-зачем им понадобилось снимать занавески?"

Сегодня, забежав на Дорогомиловский рынок, увидел чистый картофель в лотке и спросил у продавца цену. Он назвал 25 руб. Я странно на него посмотрел, а он не понял. Потом сказал "молодая". Он осознал причину того, что я оторопел. А ведь картошка старая стоит всего то 5 руб.

Часть четвёртая

1.О6. Вновь я в "родных пенатах" республиканской больницы номер 2, но только в глазном отделении. Смешанное чувство новизны и неизвестности. Как будут лечить мои глаза, удовлетворит ли это меня, улучшится ли что-нибудь. Я б не хотел зря терять время. Палата - 4-хместная, но 2-х и З-х местные палаты - хозрасчётные. Однако я твёрдо решил подлечиться, если такая возможность будет.

Радио передаёт, что в Югославии гибнут люди (З чел., 5 чел.) от блокадных ударов НАТО, а в самой Москве за 1 день гибнет значительно больше, не говоря уже о всей России. Весь сыр-бор - из-за националиста Милошевича, его твердолобости. Если кого поддерживает Ельцин, знай, что он сам такой.

Закапали глаза мне для расширения зрачков, но уже целый час прошёл, а меня никуда не зовут. Не хотелось бы здесь задерживаться. Расширили мне зрачки, и потому не могу переписывать партитуру, так как не вижу нот. Оказывается, поступил я в глазное отделение в операционный день, так что первая половина дня оказалась потерянной. Идёт грандиозная у меня трата времени, и я не знаю, куда себя деть и чем заняться. Мало мне в жизни тоски, так ещё приходится терпеть такое бездействие. К чему я встал в такую рань, так торопился, чтобы половину дня терять ни за что. И хоть бы глаза не закапали. Я стараюсь избежать тоски, а попадаю в условия бездействия и бездеятельности. И, главное, ничем не могу реабилитировать себя за это ничегонеделание. И опять нервы сдают. И я не знаю, что предпринять. Эта больница всегда вносила в мою жизнь только негатив, то есть неудовлетворённость и волнения. Я уже обращался к двум ординаторам с вопросом, когда же они посмотрят меня и назначат лечение. Они же ссылаются на большую занятость (в операционный день), так что приходится терпеть. Просто ужасно, что потеряно уже полдня. Опять я - в заблуждении, ведь мог за это время сходить в кардиологию за справкой, или зайти в поликлинику при больнице. Ну, хоть иди домой, или хоть плачь.

Как мне поскорее избавиться от этого ожидания. Состояние моё уже было близко к стрессовому, когда я, сев за стол пообедать, врач Анна Николаевна (молодая женщина), зайдя в столовую, позвала меня на осмотр. А я же, проходя мимо ординаторской, сказал ей, вернее попросил разрешения пойти в столовую. И я воскликнул, что не успел даже позавтракать, из-за ожидания…

2. О6. Но положение прояснилось. Уже сделаны уколы в глаза и витамины в мышцу, которые я закупил в аптечном киоске. Уколы нужно сделать 1О раз, и, таким образом, 13-го я рассчитываю быть выписанным. Пошёл во 2-е инфарктное отделение, где находился во 2-й половине апреля, взять справку о госпитализации. Уходя, я никаких медицинских документов от них не получил. Они мне вручили и больничный лист, хотя я выписался, не зная об этом.

"У нас не курят"- висит табличка, а надо дописать "А где?".

3. О6. Армяне, как будто, похожи на евреев, но если присмотреться, то в них больше восточного, и глаза без оттенков, то есть одноцветные, притом не просто тёмные, а глубоко чёрные.

Вижу я очень неважно. Левый глаз - минус 16, а разрыв в диоптрике глаз - на 5 диоптрий! Вижу очень неровно, но если смотреть одним глазом, то всё же хуже, чем смотреть двумя. Маюсь в больнице, хотя и занят перепиской с черновика Концерта для виолончели с оркестром. А вечерами, как всегда, некуда себя деть, скука. Да и гулять, то есть бродить без цели - не лучше. Вести пустые разговоры - тоже неинтересно. Опять же это - потеря времени. Чем заполнить эти пустоты, ума не приложу, но надо набраться терпения.

Сегодня у меня просто провальный вечер. С 19. ЗО до 21 ничего не делал, немножко поболтал. Но, несмотря на в целом успешный день, чувствую себя неудовлетворённым, из-за пустого вечера. Говорили с сопалатником о том, как дальше жить в этой стране, на этой земле, когда вся жизнь пронизана идиотизмом. Пошёл сегодня на прогулку в Измайловский парк, который не посещал с 199О года. Видел только собак с людьми, притом собак разных. И я подумал, что неужели теперь не может быть просто гуляющих людей, а только таких, кто выгуливает тварных существ? Везде в этой столице одно и то же: четвероногие твари гуляют с двуногими. Они заполонили все парки и зоны отдыха города.

Чувствую, что в своих записях я сбился на событийную сторону жизни, взамен мыслей по тому или иному поводу, или раздумий. Но я, помимо своей воли, всё равно наблюдаю. Вся трудность моего бытия - в принятии верного решения. Поэтому так строг к себе и к своей жизни.

Нашёл я для себя укромное местечко, в столовой, где и пишу свои заметки. Сегодня, до обеда, переписывал партитуру, делал гимнастику, гулял, дважды принимал душ. Но вечер в больнице невыразимо скучен, и мало сил вообще после прожитого дня. А впереди ночь - самое уязвимое время для моего естества. Я просыпаюсь от малейшего шума, а в палате - четверо пожилых и старых человека, включающих свет ночью и встающих по надобности. После ночной маеты поднимаюсь рано, чтобы начать активно день, но всё равно спешить то некуда. Однако, я спешу, не задумываясь над этим. Я постоянно во всём сомневаюсь, почти всегда мне чудится подвох. Но что же делать, если жизнь оборачивалась для меня не самым удачным опытом. Конечно я - идеалист, но вот другим уж стать не смогу. То, что есть во мне положительного, не замечается окружающими. Я это давно заметил. Отсюда неустроенность моей личной жизни, и вообще. Однако аппетит у меня, в больнице, есть, что свидетельствует об относительно здоровом теле. Но дух?! Больной дух калечит душу и сводит все усилия на нет. С 16 апреля я "не гоню лошадей", то есть "отпустил поводья". Конечно, день я пытаюсь чем-либо занять, но нет уже того железного распорядка дня, который я вырабатывал в течение 2О лет. А в некоторые дни уже перестаю быть хозяином собственной свободы. По-видимому, это уже естественно, так как и механизм ржавеет, то есть со временем приходит в негодность. Чем буду жив, не знаю, при боли в правой ладони и катастрофическом ухудшении зрения.

4.О6. Думал о своём троюродном братце, Долинском В.А. Как только он женился, так сразу перестал поддерживать какие-либо отношения со мной.. У него изменился номер телефона, и он даже не сообщил мне об этом. Это не перерождение, значит, он всегда был такой. Я вспоминаю отдельные его реплики в прошлом, подтверждающие теперь, что он - шкура. Когда я 1О лет назад был на даче у его родителей, и собирал крыжовник, он сказал, смеясь, но вполне серьёзно, что я больше съедаю, нежели собираю. Он защитился в ельцинские времена, стал кандидатом филологических наук, и я сказал ему, что это просто здорово, ибо люди теперь всё делают ради денег, а он - во имя науки. В ответ на это он рассмеялся, и сказал, что это - не совсем так. Я думал, что он скромничает, а он, конечно, делал это ради карьеры. Но в целеустремлённости, наверное, отказать ему нельзя. Ему, похоже, повезло, так как он очень страдал, что у него нет семьи, хотя живы родители. Он встретил "мышку-норушку", притом его же жизненного стиля, и они тут же расписались, боясь потерять друг друга, так как друг дружку очень устраивают. Он нашёл жену, она же, в его лице, все жизненные блага для этого социального слоя: кандидатскую степень, квартиру, компьютер с принтером, плюс превосходную дачу у его родителей. Было бы просто неразумно, если не глупо, ей, мне кажется, немного засидевшейся, не выйти замуж, то есть не выйти "в дамки", так как для неё это - партия! Так что они весьма устраивают друг друга. Думаю, что я прав в его оценке, так как много фактов свидетельствуют об ограниченности этого человека, с точки зрения воспитания. Он показал, что даже способен на предательство, и это он подтвердил ещё и прекращением общения, то есть безосновательным отказом от какого бы-то ни было родства. Чужие люди, зачастую, намного ближе, чем он. Однако, как показало время, в его "семейной" жизни далеко не ладно. Это далеко не счастливая семья.

Гулял по Измайловскому парку, смотрел на голубое небо, зелень, то есть траву, кусты, деревья, и мерещились мне 5О-е годы, когда все были живы, когда была в расцвете российская культура, был жив весь её цвет, её лучшие носители, то есть слава 2О века. Теперь же всего этого нет, это уже история, которую облили грязью, и зачеркнули ельцины, гайдары, чубайсы, и прочие, из этой человеческой породы. Все они, в прошлом, носили партбилеты, но, в сущности своей, всегда были ренегатствующими. Эти коммивояжёры от политики, следовательно, притворялись, то есть жили бесчестно. И эти конформисты ещё считают себя правыми. И никакого чувства вины за содеянное у них нет. Не могу понять, когда некоторые из народа возражают "- а кого, вместо Ельцина?". В таком случае не стоит полемизировать, ибо эти люди - уже вне реальности, то есть не могут отличить добро от зла. Тогда стоит пересчитать количество чайных ложечек на столе, если они были в гостях у вас. Так говорит известная притча о таких, вот.

Я заметил, что с нерасположением смотрю на людей, доживших до 8О-тилетнего возраста, в то время как большинство не доживает и до критического (я полагаю 6О лет). Не думаю, что это зависть, а скорее вопрос, немой вопрос, как при таких превратностях судьбы и жизни, как здесь, эти люди могли сохранить себя, то есть дожить, лечиться, и т.д. Я не считаю их достойными, ибо все лучшие люди сгорают рано, так как живут, не щадя себя. Вспоминаю вопрос Иова к Богу; то есть почему праведные страдаютт, а не праведные процветают…

5. О6. Сделал наблюдение, что зеленоватые глаза - признак человеческой хитрости, экономии и рационализма. А в животном мире (пантера) зелёные глаза - признак коварства. Так что я - недалёк от истины.

После 6О лет большинство мужчин и женщин уже не являются таковыми, в полном смысле этого слова. Следует считаться лишь с принадлежностью пола. скажем женская особь или мужская особь. Грубовато, не спорю, но зато точнее, хотя мне рассказали, что одна женщина 73 лет, одинокая, очень хотела мужчину. Да и мне звонила женщина 56 с предложением подобных отношений.

Я вспоминаю годы, когда приезжал на каникулы или в отпуск в Днепропетровск к родителям, и летом уходил на целый день, на Днепр. Мама давала мне с собой еду (помидоры, огурцы, яблоки, струдель, и т.д.), и я в 6 часов утра отправлялся на лодочную станцию в парк им. Шевченко. Я брал напрокат лодку ("фофан"), и грёб к Комсомольскому острову. вытаскивая лодку на берег. И я очень хотел есть, несмотря на ранний час, 7 часов утра. Уже во всю светило южное солнце, и я с аппетитом ел. Искупавшись, я затем отправлялся к Шефскому острову через фарватер, то есть самую глубоководную часть Днепра, по которой шли теплоходы и сновали ракеты (катера на подводных крыльях). После них поднималась волна, и я поворачивал лодку кормой, перпендикулярно волне, чтобы она не перевернулась. В один конец я "плыл" 2 часа. После купаний на Шефском острове, я возвращался опять на Комсомольский остров, а оттуда - на лодочную станцию. Я помню Давыда, худощавого загорелого мужчину - еврея, лет 55, отпускавшего лодки. Часам к 17, изрядно уставший, я отправлялся домой троллейбусом прямо к нашему дому по ул. Серова. Конечно, существует Днепр, и никуда не делся Комсомольский остров, но уж давно прошло то золотое время. Нет в живых моих родителей, и нет в Днепропетровске и меня.

6. О6. Не могу понять, что испытывают те, кто получает награды из рук Ельцина. Неужели это для них стимул? Ведь знают, что получают похвалу от неавторитетного и бесчестного... Мне кажется, что в этом случае, скорее урон душе. Да и перестаю уважать тех, кто эти награды принимает.

7. О6. Смотрел меня зав. отделением. Признал склероз ядра глаз, и назвал всё "ложной близорукостью". Как мне разъяснила потом лечащий врач, близорукость устанавливается до 25 лет. Всё дальнейшее развитие близорукости связано с помутнением хрусталиков глаз, и начальной катарактой. Как будет дальше, предвидеть трудно. Менять же очки вряд ли стоит, так как близорукость неустойчивая, и может меняться. Но я обрадовался, что не нужно никаких операций. Но, возможно, радость преждевременна, и операция, рано или поздно, неминуема, если катаракта покроет хрусталик своей туманной пеленой. Удивительно, что из 4-х врачей в отделении, трое носят очки. Почему-то новации они не используют на себе, а предпочитают их для других. Возможно, я не совсем прав, ибо они предлагают оперативное вмешательство в случаях осложнения зрения.

Утро, конечно, лучшая пора дня. Даже если встаёшь вялый, после бессонной ночи, всё равно настроение жизнеутверждающее, ибо силы с утра не растрачены. Вот почему я люблю работать творчески на свежую голову. Так работали едва ли не все творцы во все времена. С утра сосредоточенность полная, если только что-то не отвлекает и не мешает. Для успешной работы нужно избегать беспокойства. Я заметил, что совершенно полная сосредоточенность бывает у человека и тогда, когда он сидит на горшке или унитазе, как это ни смешно. Он весь в себе, так как его заботит процесс отправления, и на чём-нибудь другом он своего внимания он остановить не может.

В отделении есть и свои странности, то есть запрет на пользование служебным телефоном. Его выносят в сестринскую, и, т. о., на посту его нет, что в немалой степени осложняет мне жизнь в больнице, ибо не общаться с внешним миром почти невозможно, так как я - один, и некого просить решить тот или иной вопрос. По отдельным поступкам и репликам узнаю натуру соседствующего со мной старого человека. К нему никто не приходит (и не знаю вообще, есть ли у него кто), а он не унывает, и хотя ходит медленно, но всё успевает. Другие два, бывшие преподаватели вузов, необыкновенно болтливы и заняты, в основном, самими собою. В их высказываниях сквозят стереотипы преподавательской работы, мне в прошлом так хорошо знакомой. Каждого привёл в отделение свой собственный недуг. Старик пытается упрямо доказать, что он кое что знает, хотя это совсем не так. Он ограничен и занят только собой. Об этом свидетельствует беспардонное включение света поздним вечером, когда я уже сплю. Его хорошо и достаточно грубо осадил другой сосед, хотя старик совсем неосновательно пытался доказать свою правоту.

Уколы в нижнюю часть глаз, в его оболочку, достаточно болезненны; к тому же вызывают синяки под глазами. Порою создаётся впечатление, что такое нездоровое пятно, есть следствие драки, Но это - у всех, кто проходит подобный курс лечения.

8. О6. Очень жаркий день. В палате душно. Похоже, что я - под прикрытием, находясь в больнице в такую погоду. (Кто бы мог предположить, что жара, с зашкаливанием ежедневно дневной температуры до ЗО градусов и более, продлится 7 недель, то есть почти 2 месяца).

Передали, что состоялся телефонный разговор между Ельциным и Клингтоном, причём, как уверяют комментаторы, по инициативе Клингтона. Я уже не раз слышу, что инициатива - с противоположной стороны. Можно подумать, что у Ельцина - ума палата, и другие президенты непременно хотят посоветоваться с ним. Старик сосед, о котором я уже упоминал, якобы бывший доктор наук, профессор, но у меня никак не вяжется в башке, что он может быть таким бестактным, как в истории со светом.

"Кто неверен в малом, неверен и в большом". Эту библейскую истину часто приходится вспоминать. Вот договорились, что я буду звонить 6О-тилетней "невесте" в 13. 3О, а её ни до, ни после нет дома. И так каждый раз подлавливаю её на мелочах. А из мелочей слагается целое. Прихожу к выводу, что не стоит женщина жертв, как и не стоит терять на неё время. Так я думаю, но чаще поступаю иначе. Не знаю, как удаётся мужчинам, чтобы женщина была рядом с ними, но, кроме беспокойства и неизбежного разочарования, она ничего не приносит. Когда я спрашиваю Наталью, как будет в будущем, относительно совместной жизни нас обоих, она отвечает, что жизнь покажет, как будто впереди у 6О-тилетней есть запас времени.

Часть пятая

Стоят самые длинные дни в году, и долго будет догорать и тлеть день, пока придёт ночь. Но она придёт, и будет приходить, несмотря на мою грусть, и дни эти пройдут, как бы я не тяготился ими. Не знаю, что лежит в основе человеческих отношений, но с одним устанавливаются отношения взаимопонимания, с другими этого не происходит. Такую разницу, вернее контраст в человеческих характерах, я замечаю на примере больниц и поликлиник. в которых приходилось лечиться. Одним я импонировал как человек, да плюс профессия, другим же - нет, и отношение ко мне, в последнем случае, было скорее равнодушным, чем холодным. Ведь в этих учреждениях встречаются, естественно, люди самые разные. То же относится к медперсоналу санаториев, и т. д.

9. О6. Спорили около процедурной мужчины и женщины, кому раньше входить, чтоб сделать укол в мышцу, то есть в ягодицу. Мужчина говорит, что им, мужчинам, проще, а у женщин с раздеванием - целое дело. Женщины протестовали. Я сказал им в утешение: " - Смотря в каких случаях". Раздался хохот.

Зашёл в ординаторскую позвонить (мне разрешила лечащая врач), но подлетела медсестра, делающая уколы в ягодицу, и выпроводила стремительно меня, указав, что можно звонить только в присутствие врачей, так как, когда-то, пропал у кого-то кошелёк с деньгами (как будто я знаю, где лежат кошельки). Да и контингент этой больницы - по преимуществу научные работники, так что подозревать кого-то, просто некорректно. Но это же медсестра, а у неё соответствующее уровень образования и мышление. Что же касается женской половины больных, то это какие то старые развалины, непонятно по каким причинам госпитализированные сюда.

1О. О6. Московский климат - это крайность. Либо холод, либо жара, середины же нет. Действительно, Россия - неуютная страна. В отличие от Европы, в ней приходится бороться за выживание. И земля, и климат этой одной шестой части суши, не приспособлены для жизни людей. Отсюда и неблагополучие, то есть нерадивость людей, и расточительность имеющихся природных богатств. Неумение быть экономными, рачительными и организованными, приводит к малому достатку. Труд, несомненно, мог бы обогатить, но с этим всегда, и во все времена, в России обстояло плохо. "Щи да каша - пища наша" - гласит известная русская пословица. И в ней, как в капле воды, отражена психология человека, живущего на этой земле. Бедность всегда отличала Россию, несмотря на масштабы. Огромность территории не позволяла иноземцам завоевать или поработить её, но от этого жизнь, на этой земле, не становилась лучше. Однако, беспочвенной гордыне было предостаточно. Как в анекдоте, что "наш спортсмен погиб, то есть убился, но зато он был первым..." Вот почему Россию продолжает покидать множество людей, вовсе не сожалеющих об этом.

11.О6. Конечно Запад показывает свою безнравственность, поддерживая Ельцина, несмотря на его строптивость и неблагодарность за подачки, и поддержку. Их устраивает этот разбойник, так как он довёл до опустошения и изнеможения бывшую, действительно великую и мощную державу, страну. Запад теперь может спокойно наслаждаться своей жизнью, никого не боясь. Однако, примитивный и злодейски - алчный капитализм, с его уродливой формой правления и существования, не спасёт эту страну от загнивания. Общество благополучных, возникших только благодаря воровству, не создать. Оно будет плодить нищих и нищету. Прежнее, хотя и далеко не самое лучшее, не стало бы гиблым, если бы ему не помогли погибнуть.

19.06.Мы с Натальей, находясь на даче, писали по утрам в один горшок. Получался не просто коктейль, а нектар.

21. О6. Разговоры о вечной жизни. Все повторяют, но никто никогда не видел.

Она у меня вторая, я же у неё - третий (к вопросу о семейной жизни).

Барбосия Сергеевна и Полкан Мироныч. Так я, в шутку, называл себя и её.

У вас там перерывы бывают? Нет, только перекуры.

27. О6. При половом сношении вспомнил песню "Гулял по Уралу Чапаев-герой..."

Обыватели, это те, которые привыкли жить по общепринятым меркам, и не приемлют инакомыслия.

28. О6. Сосед по даче без конца стучит. Наверное, строит себе кремль.

Когда Наталья садится на горшок, я ей желаю "приятного аппетита".

Какова воля к жизни всего живого, если даже растительность пробивает могильные плиты и крошит цемент.

3О. О6. По гайдаровски, по чубайсовски, и по ельцински -заработать, значит своровать.

6. О7. Я пописал под сливовое дерево, то есть дал ему попить минеральной водички...

1О. О7. Для Натальи я - инструмент, а она для меня - станок (в интимных отношениях).

14. О7. Часто очень, главным образом почему-то летом, после небольшой дремоты, вновь возвращаешься в реальный мир, и обречённо думаешь о том, что впереди меня то ничего не ждёт, ибо уже 61. Давно уж нет ни мамы на папы, да и родного брата почти 5 лет. А жизнь стремительно катится вперёд, всё дальше от них, когда-то живших. И принимаешь этот мир и это пробуждение покорно, ибо ничего не можешь изменить. Однако, спокойствия нет и быть его не может. Только тревога, тревога и тревога.

Но жизнь неминуемо, пока есть ещё силы, тащит меня за собой.

Ужасную картину представляет собой Ярославский вокзал в конце знойного дня. Лежащие или спящие прямо на асфальте, в грязи, опустившиеся люди, и снующая мимо них равнодушная толпа, зачастую пьяная - следствие душевной чёрствости и господствующей ныне жестокости, которой прежде в этом народе не бывало. Это очень похоже на конец, ибо доморощенные политики и "открывающие Америку" горе -экономисты, вытравили у этой массы почти всё человеческое, лишив её, таким образом, элементарной надежды на будущее, а, следовательно, возможности бороться. Естественного, человеческого чувства вины или раскаяния у них, у этих, "власть имущих", нет. Это не атрофия совести. Такого не бывает. Точнее сказать, что о она у них никогда и не ночевала. Вот где действительно несвобода! Поразительно, что в этом уникальном по безропотности народе, не находится ни одного, который бы мог постоять за себя, не то, что за соседа.

16. О7. На этой земле подношения всегда были мерилом отношения к человеку.

2О.О7. Добронравов - добрых нравов (муж Пахмутовой).

21.О7. Утром, по Радио, какой-то босяк распевал песню о Крыме, и в припеве повторялось постоянно слово "пальмы". А ведь в Крыму то пальма не растёт...

31. О7. Сложное впечатление у меня вызывают кандидаты и доктора наук. Это всё таки не творческие личности, в истинном смысле этого слова, а, скорее, исследовательские. При этом диссертации, в массе своей, пишутся для карьерных целей, а не научных.

Лоринов Виталий Миронович, 1998 - 1999 год.

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения

© Виталий Лоринов. E-mail: lorinov@gmail.com Тел. в Москве 486-80-09