Виталий Лоринов

Композитор и писатель

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения

Эстетика.

Вот говорят об эстетическом наслаждении. Я бы хотел поговорить об эстетическом воздействии искусства вообще. Если нет эмоциональной реакции, то есть душевного отклика на произведение искусства, будь то театр, балет, кинематограф, живопись, музыка, литература, то нет и искусства. И вовсе не в высоком понимании этого слова. Творчество - это продукт мысли, фантазии и прочего. Но творчество не есть подлинное искусство, если не вызывает ответной реакции, то есть если не будит мысль, или оставляет равнодушным.

В 1986 году, в ненастную февральскую погоду, с дождём и снегом (почти по Пастернаку - "Февраль, достать чернил и плакать, писать о феврале навзрыд…"), я, далеко не в лучшем душевном состоянии, зашёл в музей изобразительных искусств им. Пушкина. Наткнулся я на графику западногерманских художников периода 1-й мировой войны. Чёрно-белый фон небрежных штрихов, то есть сама лексика рисунка, не говоря уже об ужасах войны, запечатлённых в графических работах, вконец раздрызгали моё и без того кислое настроение. Мне просто стало физически нехорошо. Мой дух был окончательно повержен, и я не знал, куда себя девать от внутреннего отвращения к самому себе. И я пошёл к фламандцам, то есть в те залы, где экспонировалась живопись 2-й половины 15 - 16 веков. Безмятежность и спокойствие, исходившее от бархатных лугов, благополучная и ясная, бесхитростная, но свежая, и как бы дышащая воздухом палитра красок (а не раздражающее своей унылостью однообразие чёрно-белого), настолько умиротворили меня, что я почувствовал себя уравновешенным, словно принял внутрь изрядную долю брома. Да, это созерцание невыразимо мягких, тучных пейзажей, просто лечило меня. И я ушёл от них совсем иной. Моя душа уже легко дышала, то есть свободно и непринуждённо жила.

Казалось, ну что можно найти в "Чёрном квадрате" Казимира Малевича?.. Не рассмотреть и не увидеть ничего, сквозь сплошной тёмный фон. Ну, никаких, хоть маленьких оттенков. Я просто мимо пробежал. В другой раз - так же, но всё же оглянулся. Ну а на третий, спокойно мимо пройти уже не мог. Цепляла, быть может, раздражала, не знаю, но она, эта картина, уже чем-то задевала меня. Бесспорное воздействие. Вопрос лишь в том, какие во мне были по характеру эмоции. Это - секрет художника, ибо не сразу и нелегко вообще постигнуть его внутренний мир. Но если постигаешь (а в этом тоже - "секрет" восприятия), то, может быть художник и не близок тебе, но в чём-то уже "понятен", то есть, созвучен. Не понимание, а чувствование всё же. Здесь речь идёт о главном, а именно об эстетическом воздействии искусства, где под эстетикой понимается не только восприятие доброго, красивого или прекрасного, а эмоциональное, то есть чувственное воздействие вообще.

Я это говорю к тому, что в прошлом сезоне вновь забежал в Музей изобразительных искусств. Там экспонировались импрессионисты из фондов музея в Белграде. Да, у них было кое-что. Три полотна Матисса, один Ван Гог, Тулуз - Лотрек. Ну, разумеется, оригиналы, а не копии. Один Кандинский, ("Сельский врач"), то есть ранний (в духе передвижников), и Тит Мондриан. Да, ещё один - Шагал, но зато какой!.. Скромный, но сверкающий невероятно яркими сине-красно багровыми красками ("Корова и крестьянин"). Корова с выпученными глазами, упрямо направленными в вашу сторону, и крестьянин, пытающийся, по-видимому, совладать с нею. От сложных, микстированных цветов Матисса, я перешёл к ярко контрастным чистым тонам Шагала. Так ощущалась разница во времени. Шагал по настроению был открыт, предельно искренен, невероятно энергетичен или энергичен, быть может, скорее нервен (не знаю, как сказать точнее). Но этот пейзажный "натюрморт" буквально не давал мне жить и будоражил. Ну, просто, необыкновенно живописная корова во плоти, и озабоченный, осерженный крестьянин. Нет, успокоиться я никак не мог. И постоянно возвращался в тот угол, где, так казалось, неприметно висел Шагал. Наверное, десятки раз бросался я, вернее возвращался туда, пока я находился в музее. Никак не мог я успокоиться, быть может, надышаться или насытиться, не знаю, как сказать. Она одна буквально стоила всей экспозиции. Не думаю, что вот такое моё восприятие можно было бы назвать наслаждением. Но что эта картина необыкновенно волновала - факт, и, таким образом, сомнений в том, что это - подлинное творение искусства, никак не могло быть. Вообще такого буйства красок, такой, как следствие, динамики как у Шагала, я у других художников не ощущал. Но эта "полётность" языка художника, есть индивидуальное свойство Шагала. Тот же характер, что и в его летающих фигурах, хотя в них это - явно, то есть мужик в котелке, и ярко накрашенная "Мальвина", со вздутой от ветра юбкой (типичные персонажи еврейских местечек северо-запада России начала шагаловского века, да ведь и сам он - ровесник века), как олицетворение в его мировоззрении и душе счастья этой свадебной пары. (Кстати, это - почти автопортрет, то есть он, и его невеста).

Академические композиторы совсем не часто, а просто редко, звучат теперь на радио России. Мне это удавалось (приватно так сказать) на радио "Алеф" (Дом иностранного радиовещания на ул. Пятницкой), которое - для соотечественников за рубежом. И в благодарность за трансляцию моей музыки я делал для них небольшие литературные эссе. К примеру - "Шагал - художник и поэт". Ведь мировая слава художника затмила в нём качества серьёзного поэта. Но этот, я бы сказал бесценный материал о Шагале - поэте, я искал и нашёл в Кисловодске, в середине 90 -х годов, благодаря музею им. Ярошенко. Они мне дали материал, полученный ими из Эрмитажа, который, в свою очередь, попал из Франции, и, естественно, был переведен на русский язык. У ярошенковцев ко мне было особое отношение. Я проводил у них когда-то творческую встречу, где в записи звучал мой Концерт для скрипки с оркестром, премьера которого была на КавМинВодах ещё в 1996 году. Они же "адресовали" делегацию от музея на мой авторский концерт в Кисловодске в 1997 году. Однако, первоначально, за искомым мною материалом, я обратился непосредственно к местным мастерам кисти. На довольно широком и самом оживлённом пятачке Кисловодска (перед нарзанной галереей), всегда экспонируются местные художники, в надежде продать свои картины. На выходные дни туда же приезжают и их коллеги, то есть художники из Пятигорска, и, полагаю, из Ессентуков. Когда искал я материал о Шагале как о художнике, то расспросил многих из них, нет ли у кого-либо буклетов, альбомов с изопродукцией, монографий, или вообще каких-либо материалов о Шагале. Один из местных, довольно бойкий художник, Жора Каменев, сказал мне: "- Да ни у кого ничего нет, ведь там сдуть нечего…" То есть они, местные художники, рисуют "под кого-то", что популярно и легко, и будет пользоваться спросом. Эти художники, как правило, эпигоны, авторы по большей части дурных копий. И это, к сожалению, естественно. Они же хотят получить "калым" за свой труд, то есть, короче говоря, работают лишь ради денег. Но разве летающая над спящим городом "Мальвина", с распушенными волосами и вздутой от ветра, словно парашют, юбкой, да мешковатый мужик в котелке, могут стать копией, предметом хоть близко какого либо подражания? Ведь этот полёт фантазии - олицетворение вдохновенной жизни, и может быть только у такой индивидуальности, которой, в таком объёме, обладал великий еврейский художник, родом из России, Марк Шагал.

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения