Виталий Лоринов

Композитор и писатель

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения

Так вот должно было случиться…

А было это в посёлке Рублёво, в лесу. Люблю я русский лес, то есть лес смешанный, берёзу, вперемежку с сосной, и, повсеместно разбросанный вокруг, орешник. И пребывая в нём, совсем не думаю об ориентире. Бегу, иду, куда глаза глядят.

Последние дни июля, и лето стремительно неслось, то есть брало своё. Всё жарче дни, температура уже зашкаливала за 30 градусов в тени. А по обочинам тропинок и дорожек полно малиновых кустов. Но вот беда, уж ягод нет или совсем их маловато. Но лето нынче выдалось дождьливое, во всяком случае, его первая половина. Малинники ну до обидного пусты, а если встретятся и кой какие ягодки, то очень мелкие совсем.

Пошёл вчера вглубь леса, по траве. Набрёл я на большой малинник. И, как всегда, мне показалось, что он пустой. Да так оно, в действительности, было. Но вдруг навстречу мне огромный куст, с тёмнозелёного окраса листьями, столь непохожими на обычные, прозрачные, пронзительно зелёные. Подумал я, должно быть малина сортовая, садовая, наверно, тем более, что рядом стоял ныне разрушенный сарай (словом какие то домашние постройки). И увидал я ягоды, да крупные, багряно красные, рдеющие на солнце, величиной, наверное, порядком с алычу. И видимо, невидимо их. Я не поверил глазам своим. И стал их быстро и лихорадочно срывать, и также судорожно глотать, как бы боясь, что кто обнаружит, и их отнимет у меня. И опасался, что не успею доконать их, в таком количестве, ведь время было то перед обедом. А веточек и ответвлений с ягодами, ну прямо тьма. Я полагаю, что, набросившись, сьел сразу их никак не меньше сотни. И не хотелось уже больше, но движимый, проклюнувшимся внезапно, инстинктом собственности, решил, что «родина, или смерть!». То есть сожру все ягоды я до одной, что б не осталось ничего, чтоб не досталось никому, чтобы никто их не обнаружил, и т.д. Вообще то никогда таких вот крупных ягод малины я не ел, да и не видел. Да, это было Божье чудо. Я был настолько удовлетворён, что даже не удосужился пометить это место, чтобы потом найти его. И бросился стремглав к себе, дабы успеть к обеду. Разгорячённый и сытый ягодами, я сьел обед вообще без аппетита, совсем без всякого интереса. И мыслью беспрестанно я обращался к этому, волшебному кусту. Поскольку день был очень жаркий, то я не сомневался, что к следующему дню всё вновь поспеет. И если разыщу тот вожделенный куст, то ягод будет полно вновь, как в сказочке о скатерти-самобранке.

Остаток ночи мне не спалось, и было душно. Уже светлело. А небо было мглистое и серое, и кое-где темневшее от туч. Меня, однако, это не смутило. Я полон был решимости найти тот куст. Не сомневался я, что распогодится (ведь лето же), и вновь будет жара. Едва дождавшись шести утра, я тут же побежал в лес. И как ни странно, скорее удивительно, я этот куст быстро нашёл. Секрет был прост, он находился совсем неподалёку от жилых строений, а потому искать его было не трудно. Я бросился к нему, однако не увидел ягод. Но я ведь основательно вчера погрыз их, а новые созреть, как полагаю, не успели. Но, правда, всё же несколько прупных сочных ягод я, всё-таки, нашёл. И стал искать ещё. Желание найти их распалилось. Чудесная малина вконец усыпила мою бдительность, ибо совсем я не заметил, что надо мной, на небе, сгущаются тучи. И стал накрапывать дождь. Как будто он прекратился, и вдруг, внезапно, казалось ниоткуда, хлынул потоком, ну словно из ведра. Прильнул я к небольшому, двухствольному деревцу, в надежде спрятаться под его, отнюдь не густой листвой. Так подождал я минут 10, рассчитывая ливень переждать. Послышалсись раскаты грома. Ага, подумал я, значит гроза, и быстро всё пройдёт. Как хорошо, что одел туфли. Обильная утренняя роса мне подсказала, что день опять будет непременно жарким.

И так надеялся, что пережду. Не тут то было! И разразился ливень, притом какими то стремительными волнами, неведомыми мне доселе (по степени их нарастания). Я насчитал, наверно, десять степеней – градаций, и каждая, со всё большим шумом и грохотом, и степенью насыщенности и интенсивности. Стоял, обьятый ужасом. И лиственничка, под кроной которой, пытался я укрыться, меня уж не спасала. Рубашка, брюки, в один момент намокли, всё прилипало к телу. Я понял, что спасения не будет, и надо возвращаться любым путём. Однако точной дороги я назад, к себе, не знал, а помнил только направление, куда идти, не более. Из-за сгустившейся темноты, тропинок я не видел, а только реки воды вместо них. Бежал я просто по траве, не зная броду, дабы спастись от лавинообразного потока, сбивавшего буквально меня с ног. И нёсся без оглядки, в полубезумии и панике, и ничего не видя перед собой, кроме града воды. И вдруг я очутился на площадке, между двумя пятиэтажными домами, где на месте мостовой оказался водоём. Мелькнула мысль, что нет канализации. Канализация была, но не было канализационных стоков, и потому столько воды скопилось на поверхности. А ливень продолжал хлестать. Однако мои туфли были настолько переполнены водой, что я, не выбирая дороги, с размаху хлюпал ими, поднимая вокруг себя столбы брызг. Но ведь терять мне было уже нечего. И, наконец, я - у ограды Клиники. Но перед дверцей было много песка, и в нём образовался арык (в его низине). И будучи не в силах остановиться, я с ходу врезался в него, где оказался ещё и по колени в воде. Едва я выбрался, бегом я по асфальту. И кто-то, под навесом, успев, меня, заметить, поздоровался. Когда вбежал я в главный вход, то там скопилось множество людей, решивших переждать дождь. Я, словно водяной, прошёл сквозь строй, ведь из меня ручьями текла вода.

Когда ещё стоял под лиственницей, и стал усиливаться дождь, я вспомнил все матерные и бранные слова, которые я слышал в жизни, и стал в неистовстве выпаливать их. И в адрес ливня, и в адрес Бога, и стыдно мне признаться, что это всё было. Но, слава Богу, смена белья у меня была, притом во всём, и даже обувь. А почему Господь мне дал такое испытание, ума не приложу. Ведь я, чуть было, не потерял очки. И при моей то близорукости совсем бы ничего не видел. Ведь всё с нами случается по воле Божьей. Однако, слава Богу, предусмотрел же для меня Он всю свежую эпикировку…

автобиография | литературные произведения | музыкальные произведения